Никому и никогда - Loafer83
Ничего не слышно, только сзади подул легкий ветер, потом удар и чернота. Второй удар, третий, четвертый — солдаты падали на пол, оглушенные мощным ударом в голову, с застывшим удивленным, еще совсем детским лицом. Сколько этим ребятам лет, а их уже поставили погибать против киборга седьмого уровня. Затрещали кости, и лопнула стальная штанга. Волк разорвал первого офицера, не дав ему шанса обернуться. Второй поливал коридор из автомата, все пули летели мимо, несколько угодили в автопоезд, продырявив бочки. Слава духам, в них оказалась вода с моющим раствором. Белая пена хлынула на пол, два солдата поскользнулись, выронив автоматы. Они пытались подняться, но падали, больно ударяясь о смазанный ПАВом пол. Чувство самосохранения подавило нестойкий долг, и они затихли, на полу, тем более что волк разорвал второго офицера, старательно уничтожая кибернизированный организм.
Волк застыл на месте, кто-то пытается взять контроль над ним на себя. Он чувствует, как команда высшего уровня штурмует его файервол, и через мгновение в голове шумит заклинание, и черный дух приказывает ему повиноваться. Волк идет на зов, глаза его остекленели, тело расслаблено, только густая кровь стекает из пасти, но он не в силах сплюнуть ее, продолжая чувствовать мерзкий вкус.
Из-за приоткрытых ворот выходит инспектор второго уровня, его сразу видно по погонам. Волк ждал его, определив как высшего киборга, но это к тому же, еще и мутант. Волк видит, как черный дух клокочет в этом жалком теле, как ликует и жаждет мщения. Он подходит к инспектору и ждет команды, ни позой, ни взглядом не выдавая себя. Жалкие мутанты, их так легко обмануть. Он не знает, что в волке живет другой дух, что он тоже мутант, но свободный, с собственной волей, разделенной между киборгом и духом, объединив в одно целое. Дух еле сдерживается, чтобы не пошутить, не выдать себя, и только опытный кибернизированный организм сдерживает его, надо выяснить, чего хочет этот мутант, перед тем, как разгрызть его тонкую шею. Наверное, он его сожрет. Пускай и противно, но он должен это сделать.
— Ты опоздал, ее здесь нет, — инспектор самодовольно усмехнулся. — Это я заманил тебя, и ты поможешь мне. Я хочу, чтобы ты нашел ее и помог бежать, а она найдет белую ведьму. Вот тебе координаты.
Волк не сдержался и оскалился, получив координаты лагеря, куда отправили Юлю. Он бы и так нашел ее по запаху, но так будет быстрее, а главное он вспомнил ее имя — Юля, похоже на правду, от этого инспектора немного пахнет ею. Внутри волка закипает ярость, дух рвется наружу, требуя мщения за нее. Инспектор отшатывается и хватается за пистолет. Волк откусывает кисть вместе с жалким оружием и валит его.
— Стой, стой! Ты должен мне подчиняться! — инспектор дико кричит, волк замирает на минуту, прижав лапой его грудь к полу, ребра начинают трещать, а инспектор кричать от боли. Волк считывает его имплант, врывается в долгосрочную память. Нет, он ее не насиловал, струсил.
— Ты никогда не вернешься домой! Ты останешься здесь навсегда! И она сдохнет здесь
Черный дух вырывается из тела киборга, пытаясь атаковать волка. Он влетает в его тело и вырывается наружу, разорванный на десятки лохмотьев. Дух внутри волка говорит, сначала тихо, волк с трудом разбирает слова. Черный дух кружится над ним, в бессильной злобе, а острый коготь старательно выводит на бетонном полу слова: «Вернись в свой мир, где жизни, смерти нет. Пусть пепел скроет память о тебе».
Последнее слово еще не дописано, а буквы уже разгораются, вырываясь из бетона. Последняя буква замыкает цепь заклинания, и оно огненным смерчем забирает черный дух в дальний угол. Взрыв, до волка долетает огненная стена, бьющееся в агонии тело киборга загорается, начинает вонять жареным мясом. Волк открывает глаза и смотрит на горящее тело под его лапой. «Medium rare», — думает волк, изобразив гаденькую усмешку.
Через час он был на тюремной аллее, так назывался этот безликий коридор с глухими камерами предварительного заключения разных категорий и несколько пыточных блоков. Он точно знал, где она была, и он знал, что ее здесь нет. Скаченная база инспектора и его ключи доступа открывали почти все двери, волка никто и не пытался остановить, люди снимали его на телефон и смеялись. «Как дети, глупые и беззащитные», — думал волк, пробегая мимо, сканируя каждого на память, просто так, чтобы было чем заполнить опустевший резервуар души.
— Ее здесь нет, ты, наверное, знаешь об этом, — к волку подошла девушка с невообразимой прической. Волк долго смотрел на нее, подбирая эпитет, но ничего кроме взрыва не выходило. — Вот, здесь она сидела.
Она открыла камеру, волк зарычал от гнева. Он видел, как живут другие, и эта убогость разъярила его, киборг еле сдержался, не разрешая духу внутри него разорвать и разломать все, что было в камере. Вещи не виноваты в жестокости людей.
— Когда найдешь ее, передай привет от Марты, — она грустно улыбнулась и с тоской посмотрела вдаль, будто бы перед ней был не безликий и бесконечный коридор, а бескрайняя и живая степь. — Меня и Розу скоро разжалуют в гномы, но мы не жалеем. Нас выселят из полиса в поселения ссыльных. Скажи ей, что мы больше не хотим никого сторожить, и верни ее домой.
За спиной у волка появилась вторая девушка, бледная, с недавно отстриженными волосами. Они обняли волка, не замечая запекшейся крови и смрада из его пасти, еще ощущавшей вкус и мерзость плохо прожаренного мяса. Но его не стошнило, можно привыкнуть, а потом и понравится, исходный организм робко заявлял о своих правах.
От пристани до лагеря было ровно 13562 шага. Счет помогал не сойти с ума от ужаса и жалости к себе. Довольно скоро скрылся жесткий свет пристани, и шеренга из ста двадцати трех человек погрузилась в кромешную тьму. Все, кроме Юли, шагали по счету импланта, слажено, как вымуштрованные солдаты или роботы. Кто-то уставал и начинал сбиваться, тогда весь строй притормаживал, и ближайшие подхватывали ослабевшего зека под руки, волоча дальше. Юле приходилось считать про себя,
