Кукольная королева (СИ) - Сафонова Евгения

— Ты…

«Твоя сестра — ниточка, которой я затянул тебя на доску, — в его голосе сквозило самое искреннее сочувствие. — Я не хотел убивать твою мать, но её смерть была обязательным условием. Сожалею, что пришлось причинить тебе эту боль».

Она смотрела, как тени танцуют на стенах.

«Есть вопросы — задавай. Я отвечу».

Таша разомкнула губы.

— Убирайся.

«Так ничего и не спросишь? — кажется, некромант огорчился. — Пойми, я тебе не желаю зла. Я не притворялся тем, кем не являюсь… в отличие от некоторых. Во всём, что я делал, не было ничего личного».

— Убирайся!

«Хотя да, для тебя это было очень личным…»

— УБИРАЙСЯ!

Крик звоном разбился об оконное стекло.

Она почти видела, как где-то — безумно далеко — он равнодушно пожимает плечами.

«Что ж, когда будешь готова к разговору, ты знаешь, как меня позвать».

Тишина зазвенела в ушах — и Таша долго сидела, не шевелясь, не моргая, пока отражение ровного пламени свечи странно дрожало в серебре её глаз.

Медленно она встала с кровати. Медленно подошла к лежащему на полу зеркалу. Медленно нагнулась.

Дверь распахнулась так резко, что ударилась о стену.

— Кажется, я уже говорил, чтобы ты избавилась от этого предмета?

Таша, не торопясь, выпрямилась. Посмотрела в чёрный бархат ночи, расстилавшийся за окном, залитый лунным серебром.

Услышала, как Арон подходит к ней.

— Ты пыталась его использовать?

— Я… видела в нём Лив.

Она говорила тихо, не глядя на него.

— Таша, волшебные зеркала — не игрушки. Особенно если ты получила их от таких, мягко говоря, сомнительных персон. С Лив всё будет в порядке и без твоего наблюдения. — Арон взял её за плечи, развернув к себе. — Посмотри на меня. Ну же!

Таша посмотрела. Крепко сжимая зеркальце в соединённых ладонях.

Его глаза…

— Избавься от него сейчас, пока не поздно. Прямо сейчас. Выброси в окно, прошу тебя.

Его глаза сияли привычным лучистым светом — и свет этот был… заразительным. Он заполонял собою все мысли, затягивал их радужной пеленой, обволакивал дурманящим туманом, твердил «всё хорошо, всё будет хорошо»…

— Если не можешь выбросить, то отдай мне.

Туман… он был всегда. Но только сейчас Таша смогла его заметить. Осознать здравым смыслом, который почему-то не заволокло безмятежным доверием, который съёжился в островке ясной тени посреди лучистой пелены…

— Таша, отдай его мне. Я тебе не желаю зла.

Она вздрогнула.

«Я тебе не желаю зла…»

…она шла за этими лучистыми глазами, как крыса за волшебной дудочкой. Почти без вопросов, почти без сомнений. А он пользовался своей властью и вёл её туда, куда ему вздумается — не трудясь ничего объяснять, не посвящая в свои планы, и называл это — доверием…

— Нет, — её голос зазвенел осколками льда. — Я сама решу, что с ним делать. Мне надоело, что ты всё решаешь за меня и без меня.

Хватит. С неё — хватит.

Слишком многие говорили что-то о притворствах и масках, чтобы можно было и дальше к этому не прислушиваться.

Дэй отступил на шаг; наверное, впервые Таша видела в его взгляде удивление.

— Это зеркало… оно как-то влияет на тебя. Неужели ты не видишь? Не чувствуешь?

— Имеешь в виду, что оно мешает тебе влиять на меня? — она задумчиво опустила глаза, глядя на мерцающие золотистые отблески. — Да. Чувствую.

А она-то думала, почему ей так спокойно, когда он рядом, почему всё меняется, стоит ему уйти…

Ведь так легко принять голос, нашептывающий тебе «ты в безопасности», за свой внутренний.

— И это ты называешь доверием, Арон? Внушая мне нужные мысли и решения, ты говоришь о каком-то доверии? Внушая спокойствие и… о, Богиня. — Таша вдруг рассмеялась. — Так вот почему я не вспоминала о маме. И о Лив. Ты сделал их… неважными. Ты сделал что-то с моими воспоминаниями, так ведь?

— Это было необходимо, — в его тихих словах звучала боль. — Я хотел… я не стал бы…

— Я думала, ты никогда не используешь свои силы против меня. Я ошибалась. И как я могу доверять тебе, если не знаю, моё ли это доверие? Ведь ты совсем не такой, каким кажешься или хочешь казаться. Маска? А под ней ещё одна, и ещё? Но есть ли под маской лицо? — она пристально вглядывалась в его лицо. — Кто ты, Арон? Кто ты на самом деле? Как мне это узнать?

— Ты знаешь, кто я.

— Правда?

В его глазах светилась непроницаемая серость.

— Я тот, кем ты меня видишь, — ровно проговорил дэй. — Значит, не отдашь?

— Значит, не ответишь?

В его взгляде застыла странная обречённость, но Таша лишь крепче сомкнула пальцы на тёплом металле.

— Будь по-твоему. — Он отвернулся. — Рано или поздно ты сама всё поймёшь.

Таша смотрела ему вслед, пока шёлковый шелест не растаял на лестнице.

Она не спросила того, что хотела спросить больше всего. Слишком боялась поверить врагу. Слишком боялась услышать ответы.

Но оставлять всё, как есть, больше не собиралась.

Нащупав корвольф на груди, Таша отложила зеркальце на подоконник. Аккуратно расстегнула цепочку на шее. Некоторое время отстранённо разглядывала багряный камень.

Наклонив ладонь, позволила маминому подарку золотистой змейкой соскользнуть в открытую сумку — и накинула на шею цепочку зеркальца-кулона.

Пальцы не подрагивали предательски. Сознание было ясным, как никогда. Её не терзали сомнения: казалось, она впервые знает, что делает.

Нет, игра ещё не кончилась. Но ходы в этой игре она отныне будет делать сама.

Таша заправила зеркало под платье. Подняла глаза. Кивнула, когда что-то мелькнуло в оконном стекле.

Значит, не случайно… хотя случайности, похоже, вообще довольно редкое явление.

Таша подошла ближе к окну.

— Может, это и глупо, — сказала она, обращаясь невесть к кому. — Но это — моё решение.

И, опустив ресницы, прислонилась лбом к оконному стеклу.