Карина Линова - Потерянный бог.

Довольно простой ритуал, но можно только пытаться догадаться, сколько сил пришлось затратить Иласэ, прежде, чем она сумела вывести его алгоритм.

Всего-навсего Магия крови, магия кольца и никаких стихий. Остатка ночи должно было хватить.

Ильмар положил записи Иласэ поближе, в который раз повторил про себя последовательность действий. Глубоко вздохнул: если он ошибется, откат будет таким, что мало не покажется. Но загадка таинственного Ключа уже несколько недель не давала юноше покоя. Ильмар многое бы отдал, чтобы понять, отчего вообще назвал светящуюся сферу в подземелье Тартисов Ключом. Тогда просто сорвалось с языка, а Ролан запомнил и уже сколько времени доставал брата расспросами. Если бы Ильмар еще знал на них ответы!

Пять часов спустя юноша стоял на коленях перед разложенным пергаментом, залечивая теплом кольца порезы на руках. Взгляд не отрывался от рун, начертанных его кровью на желтоватой поверхности. Рядом лежал, медленно остывая, один из станиновых окатышей, принявших в себя тогда энергию сферы.

Ключ. Действительно, Ключ с большой буквы. С очень большой. Полуразумная энергетическая сущность, способная управлять Вратами миров. И Ильмар даже догадывался, как именно Тартис создал свою сферу…

Замок встряхнуло, мелко завибрировали стены. И утреннюю тишину разрезал пронзительный вопль, какой могут издать разве что глотки сотен горгулий. Потом вопль прервался, и Ильмар, несмотря на всю каменную толщу, отделявшую его от верхних этажей, услышал испуганные крики людей.

В основном, они просто издавали бессмысленные звуки, как это делают в панике перепуганные животные, но в общей какофонии Ильмар различил много раз повторенное слово “Бездна”.

Вскочив на ноги, Ильмар вылетел из комнаты и помчался по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Тайник, как всегда, сам закрылся за спиной.

- Врата! - поднялся над остальными голосами слишком хорошо знакомый Ильмару женский, - нужно закрыть Врата!

В центральном зале творилось нечто непредставимое. Такого стены замка не видели с самого дня своего возведения.

Сотни людей, бестолково мечущиеся подмастерья, переворачивающие, то ли в панике, то ли из озорства, столы с завтраком, истошно визжащие девчонки. Несколько десятков Магистров и рыцарей, занявшие круговую оборону. Лилит, весь перед одежды которой испачкан оранжевым соусом, пытается командовать Магистрами, но те лишь растерянно вертят головами, явно ее не слыша.

И причина переполоха. Много причин: с визгом проносящиеся над головой людей синие шестирукие обезьяны с фиолетовыми перепончатыми крыльями в три человеческих роста каждое. Игриво хватающие девчонок за светлые накидки, а иногда и волосы. Перекидывающиеся с мальчишками добытыми с перевернутых столов трофеями. Тучи крупных, с воробья, разноцветных стрекоз, то взмывающие к потолку, то слитным движением садящиеся на людей. И кусающиеся. Больно!

Ильмар, все еще стоящий на верхних ступенях лестницы, сердито растоптал покусившееся на его нос насекомое. Снова посмотрел в зал. Кто-то пробовал сбивать стрекоз магией - но то ли лучи из колец не действовали, то ли все в спешке и панике промахивались. Намного проще оказывалось ловить нарушительниц спокойствия руками.

Кроме обезьян и стрекоз, в зале находились также: несколько невозмутимо примостившихся в неровностях стен горгулий (все-таки, это они кричали!), ползающие по полу змеи всевозможных расцветок (Ильмару не попалось на глаза ни одной знакомой), и один бурый крылатый медведь. Его Ильмар углядел случайно: несчастный мишка, перепуганный не меньше людей, забился в дальний, самый темный, угол.

Все еще ошарашенный диким зрелищем, гадая про себя, видит ли он оживший сон безумца или массовые галлюцинации, Светлый запрокинул голову и понял, о чем кричала мать.

Потолка у зала больше не было. Просто дыра в небо. Чужое небо. Красновато-рыжее, с переливами фиолетовых и сиреневых оттенков. И там, дальше, в воздухе - летящий в их направлении клин, похожий на птичий. Но слишком медленны размеренные движения крыльев, и в чужом, невидимом из дыры, солнце переливается разноцветная чешуя.

- Драконы!!! - завопил Ильмар, сам поразившись громкости собственного голоса. Визг и крики стихли, все как один подняли головы к потолку. Даже обезьяны поняли, что теперь людям будет не до них, и вежливо удалились, тем же путем, что прибыли - через Врата. И правильно: связываться с драконами не желали ни разумные расы, ни звери, живущие инстинктом. Дураков нет.

Несколько мгновений Ильмар растерянно смотрел на пылающие края Врат, напоминающих по форме идеальный круг пятнадцати терстов в диаметре, и пытался понять, что же с ним можно сделать. Закрыть, как обычный Портал?

Станиновый слиток в кармане раскалился так, что жег сквозь несколько слоев одежды.

- Закроем Врата, как обычный Портал! - крикнул он, видя, что других идей нет ни у кого. А драконы приближались. Уже достаточно хорошо можно было рассмотреть первого - черного гиганта. Ильмару даже показалось, что он увидел злорадный блеск в глазах дракона, но это уж точно была игра его воображения. Расстояние пока еще слишком велико.

И тут бурную деятельность развила Лилит. Спустя менее чем полминуты все присутствовавшие двенадцать Магистров, в том числе трое Темных, и восемь рыцарей, одновременно произнесли формулу закрытия Портала.

- Сработало! - недоверчиво прошептал Ильмар. Его глупая безумная идея сработала. Выход в чужое небо медленно закрывался. На миг Светлому показалось, что в уменьшавшемся проеме мелькнула разочарованная морда дракона - а потом на месте Врат вновь возник обычный потолок, как всегда покрытый лепниной, изображающей деяния доблестных рыцарей.

В углу жалобно заскулил забытый всеми крылатый мишка.

Во всем зале, как с гордостью отметила про себя Локи, она осталась одной из немногих, сохранивших хладнокровие. Впрочем, обезьяны и стрекозы досаждали ей не меньше прочих, хотя змей она любила с детства.

Особо надоедливые насекомые нашли смерть под ее изящными туфельками («не забыть приказать служанке хорошо отмыть подошвы», - сделала Локи себе зарубку на памяти), а паре обезьян она метко прижгла загребущие пятерни - нечего всяким животным ее лапать.

Все действо длилось едва ли три минуты, с того момента, когда в зале стало как-то слишком светло, и, так и не поднеся пирожок ко рту, Локуста подняла голову на источник света. Рядом завизжало несколько девчонок. А потом замок тряхнуло.

Но даже землетрясение местного значения не заставило Локи оторвать взгляд от волшебного зрелища. То, что на потолке открылись Врата, Темная сообразила после крика Лилит Кэйрос. А прежде девушка ошеломленно смотрела на чужое небо: именно так она рисовала его маленькой девочкой, именно такое - оно снилось ей каждую ночь. До тех пор, пока обеспокоенная мать не повела протестующего ребенка к своей прабабке, и та не сделала с Локи что-то странное. И девочка перестала видеть сны. Вообще. Зато научилась видеть чужую смерть.