Ким Харрисон - За пригоршню чар

Я ей сильно напортила. Я думала, что мне хватит сил, чтобы выжить в нашем контакте, но оказалась слабачкой и ее подставила.

Дженкс поставил чашку и встал:

Пойду принесу одеяло.

Уже несу, — ответила она издали.

У меня дрожали руки, я заметила, что перемазала кровью всю постель. Они хотят мне помочь, но я их помощи недостойна. Если бы только всего этого не случилось! Я допустила ошибку, а они так оба тактичны по этому поводу!

Меня снова затрясло, мне пришлось скорчиться сильнее в попытке согреться. Прищурив зеленые глаза, Дженкс посадил меня, сам протиснулся мне за спину. Обнимая меня руками, он не давал мне развалиться от тряски.

Айви это не понравилось.

— Что ты делаешь? — спросила она издали, поджав губы и встряхивая коричневое гостиничное одеяло.

— Не даю ей замерзнуть.

От Дженкса пахло зеленой листвой. Руки его обернулись вокруг меня, грудь и живот прижались к моей спине. У меня кружилась голова, шея болела неимоверно. Я знала, что не надо бы так сидеть, но не могла вспомнить, как надо сказать, что я лечь хочу. Кажется, я плакала, потому что лицо у меня было мокрое, и звуки всхлипываний вроде бы от меня шли. Айви вздохнула и встала передо мной.

— Она сейчас потеряет сознание, если ты будешь ей так держать голову, — сказала она вполголоса, накрывая нас одеялом.

— Пыльца пикси ее поддержит лишь постольку поскольку, — так же тихо ответил Дженкс. — И я не хочу, чтобы Джаксу пришлось бороться с вытекающей от силы тяжести кровью, пока он будет швы накладывать.

Тут у меня веки распахнулись. Швы? Ну уж нет, хватит. Я только от шрамов избавилась.

— Погодите, — сказала я, собравшись от страха при мысли о том, что это будут за ощущения, когда вампирская слюна почти перестала действовать. — Никаких швов. Амулет от боли мне дайте.

Вроде бы они не поняли. Айви наклонилась ниже, глядя не на меня, а мне в глаза.

— Можно бы ее отвезти в «Скорую».

Дженкс у меня за спиной покачал головой:

— Вервольфы нас оттуда проследят. Удивительно, что они до сих пор нас не нашли. Не могу поверить, как ты додумалась ее укусить? У нас на хвосте четыре стаи вервольфов вынюхивают нашу кровь, и ты решила, что как раз время устанавливать новые отношения?

— Дженкс, заткнись ты к чертовой матери.

У меня свернулся ком под ложечкой. Мне нужен амулет от боли, нету у меня мужества! Видала я в кино, как одного мужика зашивали без анестезии проволокой. И это было, больно.

— Где мой амулет? — заплакала я, чувствуя, как сердце стучит. — Кизли, где Кизли?

Айви отодвинулась.

Заговаривается. — Она нахмурилась, обычно гладкое лицо ее покрылось морщинами. — Рэйчел? — заговорила она громко, подчеркнуто медленно. — Слушай меня. Тебе нужно наложить швы. Всего четыре маленьких шва. Я тебя не порвала. Все будет хорошо.

Нет! — воскликнула я. В глазах темнело. — У меня нет амулета от боли!

Айви стиснула мне плечо через одеяло, глядя полными сочувствия глазами.

— Не беспокойся. Сиди прямо, ты через три секунды отключишься сама.

Она была права.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

— Дженкс, перестань хвататься за все предметы, пока ничего не поломал, — сказала я, потом убрала руку от фарфоровой безделушки — они там стояли рядами на магазинных полках. Это была статуэтка, изображающая тыкву и котенка. Котенок был похож на Рекс.

— Это я-то?

Ухмыляющийся Дженкс бросил в воздух три фарфоровых колокольчика и стал ими жонглировать.

Я показала на написанное от руки объявление:

ЧТО РАЗБИЛ — ТО КУПИЛ.

Сама я была усталая и голодная, и новые швы болели, потому что дура я, и так мне и надо. Но все равно меньше всего мне сейчас было надо платить за разбитые товары.

Дженкс понял мое настроение, и плутовская его улыбка погасла. Закинув все три колокольчика выше второго этажа, он с серьезным видом поймал их по очереди и аккуратно положил, где взял.

— Извини, — сказал он виновато. Я выдохнула воздух, набранный было для тирады, и тронула его за плечо — сказать ему, что все путем. От потери крови и насильно впихнутого в меня бримстона я устала неимоверно. Дженкс, держа руки за спиной, продолжал осматривать полки в поисках изделия из кости. Вчера он ничего не нашел, а мне кость была нужна, чтобы закончить с этой работой и смотаться домой ко всем чертям.

Под прикрытием маскировочного амулета у Дженкса был совсем иной вид — волосы черные, лицо смуглое. Летчицкая куртка поверх футболки, купленной в предыдущем магазине, и весь он был длинноногий, сексуальный, чертовски соблазнительный кусок пиксевой задницы в тесных джинсах. Неудивительно, что у него детей пятьдесят четыре штуки, а Маталина улыбается как Мона Лиза.

Этот пикси женат, напомнила я себе, отрывая взгляд от его зада и переводя его на полку с фарфоровыми зверушками. Детей пятьдесят четыре, красавица жена, милая как голубка, и она меня убьет во сне, деликатно и с извинениями.

Дженкс не был особо рад моей компании, но когда я очнулась в без чего-то четыре часа дня, и оказалось, что Айви и Ник уехали на автобусе на ту сторону проливов за его грузовиком, выйти мне пришлось. Как всегда, от бримстона появились голод, тошнота и глупейшая самоуверенность, сознание собственного превосходства, которое и создало бримстону такую высокую популярность на улицах. Тут даже когда медицинского препарата достаточно примешь, приход отличный. Спасибо тебе, Айви, от всей души.

Это из-за нее я не находила себе места, а движение вроде бы помогало. Хотя я знала, что Айви не согласилась бы, но вряд ли вервольфы будут нас искать здесь: мы ведь почти наверняка уже сделали ноги к себе в Цинциннати. Но я домой не поеду, пока со всем тут не развяжусь. Не стану я приносить войну на свою улицу, к своим соседям.

— Bay! — выдохнул Дженкс. — Рэйчел, ты только посмотри! Я обернулась — он гордо стоял передо мной, напялив на голову шляпу в черную и красную полоску. Высотой примерно в фут, похожую на странного фасона цилиндр.

Симпатичная штучка.

Я ее куплю, — сказал он, сияя.

Я было собралась возразить, но махнула рукой. Выставлена на распродажу, пять баксов. Почему бы и нет?

У меня дрожали пальцы, когда я перебирала выставку бус, пытаясь решить, из кости они или нет. Мы с Дженксом таскались здесь уже час, и он уже был нагружен помадкой, футболками, множеством безделушек, на которые может запасть только двенадцатилетний ребенок или пикси, но ничего подходящего я пока не нашла. Понимала я, что здесь торчать неразумно, но я, черт меня побери, агент, и как-нибудь о себе позабочусь. Уж с поддержкой Дженкса — точно. Плюс еще пейнтбольный пистолет в сумке, заряженный сонными чарами.