BlackRaven - Война, прошедшая сквозь миры

Изуна ухмыльнулся.

 — Издеваешься? Использовать против меня стихию Лавы? Я являюсь самым сильным ее пользователем. Кроме того, Древо не позволит тебе меня ранить.

Узумаки сплюнул.

 — Мы тут с тобой не пиписьками меряемся, урод! Мне плевать, что ты о себе думаешь! Я сотру эту ухмылку с твоего лица, потому что дал обещание защитить всех, кто мне дорог!

Наруто сорвался с места и ринулся к Изуне прямо по дорожке меж деревьями, которые, кстати, продолжали расти.

 — Наруто, стой! — воскликнул Саске, но слишком поздно.

 Когда ветви потянулись к Узумаки, фиолетовый покров на нем испепелил их.

Блондин придумал новый план. И метка на руке, а так же чакра хвостатых, позволяющая парню использовать любую стихию, включая несколько улучшенных геномов, давали возможность воплотить в реальность все его фантазии.

В руке парня, прямо над его меткой, появился расенган.

 — Ты так предсказуем. Знаешь что-нибудь кроме этой техники? — хмыкнул Изуна.

Узумаки не обратил никакого внимания на его слова. Он был занят созданием принципиально новой техники, пуская в ход всю свою фантазию.

Расенган в руке стал менять форму и в итоге стал чем-то похожим на вращающийся конус. Острым концом парень хотел пронзить врага, не давая ему пощады. Наруто зачерпнул из недр своего подсознания чакру Би и Хачиби, которую репер, возрожденный Неджи и Пейном, успел передать ему незадолго до своей смерти.

Молнии засверкали вокруг руки Наруто, в которой была невиданная доселе техника.

"Это должно будет поджарить его изнутри!" — подумал парень.

 — Искусство Отшельника! Грозовой Расенган! — воскликнул он, выудив свободной рукой нож из подсумка и метнув его в Изуну.

 — Сусано! — воскликнул Второй Хокаге, и серебряный призрачный воин, в котором оказался пользователь техники, защитил его от оружия.

Нож на миг застрял между призрачными ребрами, когда Сусано еще не перешел в стадию абсолютной защиты. Этого хватило блондину для того, чтобы оказаться прямо перед врагом и атаковать его.

По серебряной броне из чакры пошли трещины. Сусано исчез, поглотив всю силу техники. А Наруто, успев сжать ладонь в кулак, нанес удар врагу прямо в живот, заставляя того, согнувшись пополам, отлететь назад. Изуна впечатался спиной в кору Древа.

Наруто пустил в нож, который он вновь схватил, материзовавшись после пространственной техники, чакру Ветра, усиливая ее энергией Шукаку, Акумы и Чомей, которые, как известно, использовали ту же стихию.

В результате вместо обычной сабли из чакры в руке блондина возник голубоватый меч-махина, который и не снился Сарутоби Асуме. Он вытянулся метра на два в длину, но при этом был на вес перышка, так как лезвие состояло из энергии.

 — Искусство Отшельника: Карающая буря! — воскликнул Наруто, на ходу придумывая название своему новому оружию.

Таким клинком он без труда разрубить что угодно пополам. И у Изуны не было ни единого шанса. Но в последний миг тот растворился в пространстве, провалившись в черную трещину реальности. Когда Учиха исчез, Наруто не смог остановить удар, и огромный клинок из чакры рассек кору Древа Жизни, оставив на нем длинную и глубокую царапину. Впрочем, не такую и большую, если... в общем... если взять в расчет размеры божества, это и царапиной назвать нельзя было.

Саске пораженно смотрел на всё это. Он только и смог вымолвить:

 — Наруто... Это и есть истинная сила Режима Абсолютного Отшельника?

Узумаки оглянулся вокруг. Врага нигде не было. Злоба, которая разбушевалась в сердце блондина, не могла найти выход. И это было очень плохо. Он терял контроль над собой.

Вдруг парень осознал, что фиолетовый покров на нем пропал. На герое Скрытого Листа вновь была рваная куртка и брюки.

 — Что... происходит? — прошептал он, чувствуя, как во всем теле разгорается жгучая боль.

Внезапно за спиной послышался треск, и когда Наруто обернулся, то увидел, что из нанесенной им царапины на Древе вырастает гигантское деревянное щупальце. Пользуясь тем, что парня больше не защищала чакра Девятихвостого Волка, уничтожающая любую древесину при касании, оно обвило Узумаки и, вырастая в длину, впечатало его в землю, попутно сдавливая как можно сильнее.

Парень удивился, как только все его кости не сломались разом под воздействием такой силы. Впрочем, приступ боли, начавшийся еще до атаки божества, не дал Наруто понять, что причиняет ему большую боль, безжалостная ветвь Древа, или же что-то внутри него.

Когда отросток Древа стал высасывать из Наруто чакру, тому на миг стало легче. А может, ему лишь так казалось? Может, это то самое чувство покоя и безмятежности, которое наступает, когда человек близок к своей смерти? Нет! Когда древесное щупальце сдавило блондина, он пришел в чувство. Какой покой? Какая безмятежность? Он не может так просто умереть, пока не выполнит обещание... пока не спасет мир...

От смерти Узумаки спас Саске. Он выхватил Кусанаги, покоившийся в ножнах, и, пропустив по лезвию чакру Молнии, отсёк ветвь, которая разжалась и отпустила Наруто. Узумаки скорчился от боли, когда товарищ склонился над ним.

 — Наруто! Ты живой? — встревожено спросил он.

 — Такое... чувство... что меня сейчас разорвет изнутри! — выдавил Узумаки, зажмуриваясь от накатившей боли.

Взгляд риннегана прошелся по блондину, и Саске кивнул.

 — В тебе смешалось слишком много всего. Чакра разных Биджу и джинчурики, которую ты бездумно использовал, смешивается между собой. Даже чакра Асуры, подарившая тебе Режим Отшельника, с помощью которого тебе удается творить чудеса с техниками и с легкостью управлять своей духовной энергией, не может этому помешать.

Наруто выгнулся, как будто к его спине приложили раскаленное железо.

 — Нет! Только не это... — взмолился он. — Старик Рикудо обещал, что чакра Десятихвостого не поглотит меня!

Саске вздохнул, собираясь с силами.

 — Лежи спокойно... Я попытаюсь сделать кое-что! — Учиха положил руку Наруто на лоб, после чего закрыл глаза.

Наруто почувствовал, как внутрь него проникает странный холод, распространяющийся по всему телу и дарующий облегчение и умиротворение. Он закрыл глаза, чувствуя, что быстро приходит в норму.

Изуна материзовался из новой трещины в пространстве. Он оказался на одной из ветвей Древа Жизни. Когда Второй Хокаге решил бросить взгляд вниз, то на миг зажмурился от яркой вспышки.