Елена Лобанова - Предел

— Ну, мой могучий брат, это точно не у меня надо спрашивать! У тебя есть идеи, как ты это смог сделать? А?

— Нет, я просто подумал. И все. То есть, я, когда говорю и думаю, я себе это представляю.

— Вот, что, Даэр! Ты теперь, когда будешь говорить, думать и представлять, ты что-нибудь одно исключай. На всякий случай. Ладно? Потом просто проверим как-нибудь.

У Нэрниса в воображении одна идея сменяла другую с дикой скоростью. Это был почти полный список на «подумать». Подумать (Даэросу), как птицееда порвало в клочья. Взяло и порвало. Так…. Интересно, «подумать» как Предел исчез получиться? Нет, пока лучше не надо. Неизвестно, что оттуда выползет. Опять весь мир лихорадить будет. Ой, нет, лучше не думать и отвлекать брата. А то он же сейчас идет и как раз думает. А ему, как оказалось — вредно.

— Нэрьо! Идем и разговариваем, вроде как мы увлечены. Обозники сзади загомонили. Ну, правильно, они раньше эту…. надпись не видели. Слышишь? Они на орочьем говорят. Хотя, да, это же я слышу, а не ты. Ой, что-то мне, брат, нехорошо как-то.

Ар Туэль в изнеможении опустился на пол. Сегодня они с Младшим Разведчиком пробежали почти два дневных перехода. Через двести три шага было бы ровно два. Но он не смог бы и эти три шага до ровного счета одолеть. В ушах звенело. Голова кружилась. Половина вчерашнего кристалла была разломана на еще две части. Если так пойдет и дальше, придется даже крошево камня давить в пальцах. Ради призрачной искры. Оказалось, что в темноте мутило гораздо больше. Страстно хотелось света, чтобы видеть стены. Стены, которые в отличие от Ар Туэля, не качались.

Подлая Светлая тварь! Насколько же надо быть сведущим в их природе, чтобы знать, что Темные ориентируются под землей при помощи Силы, а никак не полагаются на придуманное диковинное «ночное зрение». Хотя… это были сказки для людей. Там, где нет никакого света вообще, нет и зрения. Никакого. Их Знающие вполне могли это понять. Светлые знающие. Как же они смогли породить эту тварь!? Как сумели овладеть полной Темнотой?! И вот, Он, враг, теперь заставил его, Ар Туэля, еще и желать света! Коварный Светлый убийца!

Но и это не было пределом подлости и коварства. Как бы ни был мягок бег разведчиков, изгибы стен многократно усиливали звук и множили бесконечное эхо. И даже теперь, когда они остановились, эхо не хотело затихать. То ли оно все еще звучало в поворотах Проклятого коридора, то ли поселилось в их головах.

— Гарнис, ты все еще слышишь эхо наших шагов? — Ар Туэль с трудом проталкивал слова, через мучимое спазмами горло.

— Да, Старший Разведчик Ар Туэль. Я думал, что это только… у меня.

— Не только. И можно — просто Ларгис. Не до званий. Смерть нас уже уровняла. Друг.

— Почту за честь. Ларгис.

— Тогда временно забудем о чести вообще и располземся по поворотам. Я больше не могу. Мой желудок тоже. Или прямо так? Не расползаясь?

— Ларгис, к своему стыду должен признаться, что я никуда не поползу. Я не могу. Меня даже сидя шатает.

— Тогда, как командир, приказываю: не тратить Силу на ямки и лунки. Эта Светлая Тварь не сделала ни ниш, ни каналов, ни стоков. Их Открыватель рассчитывал, что мы станем тратить Силу. Не станем. Даже на синяки и шишки не станем. Пусть этот проход пропахнет любыми отходами. Пусть будет загажен! Но…мы дойдем до конца. Приказываю, как командир и как друг: плевать! Прямо здесь. На пол!

Плевать — это было очень культурное слово. Проклятый Коридор зарычал многократным эхом. Но все когда-то заканчивается. Эхо замерло.

Постепенно звон в ушах стихал. Ар Туэль привычно считал ритм. Мерный отсчет, похоже, поселился и в голове, и в ногах, и даже в каждом ударе сердца, выравнивая его стук в соответствии с долгом. Он продолжал считать, даже когда «плевал». Восемьсот четыре такта после остановки.

— Ты как? Пить сможешь? — Друзья — друзьями, а заботу Старшего о Младшем никто не отменял.

— Да, Ларгис. Смогу.

— Тогда поползли отсюда за ближайший поворот. Не вставай, не трать силы. Они нам еще понадобятся.

Разведчики поволокли себя за поворот коридора. Ар Туэль подобрал по пути половинки кристалла. Ноги еще гудели, но голова начала проясняться.

— У меня шесть листов для записей. Описывать здесь совершенно нечего. Так может, просто будем составлять краткое описание дня, ощущения. Некоторые, по крайней мере. Идеи? А? Что-то вроде кратких мемуаров. Когда-нибудь их найдут, будет, что семьям показать. Что думаешь, Гарнис?

— Да, Ларгис. Все равно сразу не уснем. И свет кристалла пропадет не зря. Пиши.

Ар Туэль достал походный хлеб. Мед и мука, превращенные жаром печи в сухарь, прекрасно поддерживали силы. По четверти куска каждому. Хорошая оказалась идея — писать. Обсудили краткость и емкость фраз, рассосали «под это дело» сухари. Запили. Пять глотков. Записали: «Первый день бега. Двести три шага до двух полных переходов. Умрем, но дойдем до конца. Темные не сдаются».

Уже проваливаясь в сон, Ларгис почувствовал нечто. Призрачное, еще не ясное. Точно можно будет сказать только завтра. Не стоит обнадеживать Младшего. Но, кажется, где-то далеко впереди — пещера.

Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль, Повелитель Темных эльфов, Глава Правящего Дома, восседал на каменном резном кресле в Зале Совета. Мог бы себе позволить — зарычал бы. Подлые Светлые твари! Как ловко рассчитали, а? Первое письмо он отправил с посланниками в Озерный Край на следующий же день после появления множества дыр-ходов в Верхних Покоях. Гневное письмо, надо сказать. Слишком гневное. Знать бы раньше… Ответ прибыл только сегодня. Только теперь — после того, как их Светлый Мастер явил свою Силу в Подгорных Чертогах. Ловко, ничего не скажешь! Проклятый коридор начинается как раз за его креслом, как символ Их силы и Его бессилия. Даже Стражи… Даже Стражи по обе стороны от входа в эту новую «нору», самим своим присутствием доказывают, как чудовищно, отвратительно встревожены Темные. Нет больше безопасности под Горами.

«Дорогие Сородичи» прислали не просто ответ. Ответ с Посольством. Не боятся. А? Хотя — нет. Подстраховались. Из троих посланцев, один, точнее одна — Дева. Прекрасная, само собой. Надеются, что при женщине никто не прольет кровь. Правильно. Почти. Второй… Ага, а второй — уже известный. Он бывал здесь раньше. Аль Манриль, кажется. Выбрали кого поопытней. Только это вам — не торговая сделка, Светлые Господа. Слуг вы здесь больше не найдете. Нервный, он, этот посол, по сторонам озирается. Удивляется. А чему удивляться? В Зале только воины. А чего еще Светлые ожидали? Воинов на коленях? Не дождутся. Если бы не присутствие Девы, их бы уже порвали на куски. Подданные и так еле держатся. Третий… Третий посол пока загадка. Ничего, разгадаем.