Виктор Кувшинов - Мир, которого нет

С ней операция транспортировки прошла еще проще. Женька сориентировался, найдя купол дубовых крон, и нырнул под них. По-пути он мельком заметил что-то в ветвях дерева, но не придал этому значения, спеша отыскать оставленного здесь Алекса.

Однако парня на месте не было. Женька осторожно проявился и высадил Сашеньку прямо на ноги, в соседних кустах, и сразу показал ей прижатый палец к губам.

Ошибиться он не мог — место было то же самое. Он осторожно высунулся из кустов и прислушался — кругом стояла прямо звенящая тишина. Что-то было здесь не так.

Вдруг до него дошло — крики птиц доносились только издалека, а рядом была абсолютное затишье. Нутром чувствуя опасность, Женька тихонько вернулся в кусты и шепнул Саше:

— Сиди здесь и не двигайся! А я попробую разыскать Алекса с изнанки.

Сашенька, сверкнула глазами, порываясь кинуться на помощь своему ненаглядному, но разум восторжествовал, и она, в конце концов, кивнула, соглашаясь с Женькиным планом… …Оставшийся под покровом дубов Алекс спокойно примостился у корней огромного дерева. Однако сидеть ему быстро надоело — ни спать, ни философствовать ему не хотелось. Поэтому он не выдержал и решил произвести маленькую разведку, чтобы к прибытию компаньонов по приключениям, похвастаться хоть какой-нибудь информацией.

Его немного озадачила тишина этого места, но в таких сумерках, вполне могло быть и тихо — лесные жители, особенно птицы, тоже любят солнце и тепло.

В общем, спустя пару минут, он снова был на ногах и медленно обходил сумеречную лужайку под кронами дубов. Не найдя ничего подозрительного, он решил протиснуться через кусты и посмотреть, что скрывается за ними. Осторожно протискиваясь через заросли полусухих веток, он вдруг почувствовал, что нога странно спружинила, не желая двигаться вперед — словно ее потянули на резинке назад. Он наклонился вниз и почувствовал, как его руки и лицо облепила какая-то гадость. Он с трудом вырвал ногу из этой вязкой и невидимой в сумерках субстанции и попытался сделать то же с рукой, но почувствовал, как нога снова перестала двигаться. Тогда он уже в панике рванулся, что было сил назад, но эта клейкая мерзость спружинила на ветвях и отбросила его вперед. Алекс с ужасом почувствовал, как еще больше влип туда.

Он замер и попытался рассмотреть, что это было. "Только этого еще не хватало!" — он, наконец, в просвете неба увидел нити паутины. Он лихорадочно стал вспоминать все рассказы о волшебных животных, водящихся в разных волшерах. Были там, конечно, и пауки, но что они собой представляют, и чем, вернее кем, питаются, он припомнить не мог. Он подавил очередной панический порыв, вспомнив, как путаются в паутине мухи. Вместо этого он попытался дотянуться до висящего на поясе ножа, но руки были уже плотно спеленуты паутиной, так что он представлял собой свеженькую и хорошо упакованную мумию.

Оставалось только ждать — кто будет быстрее, Женя с Сашенькой или хозяин паутины?

Алекс затих, вспомнив, что трепыхание жертв привлекает пауков к ним, и они проверяют, что там им попалось на закуску. К его жуткому до тошноты сожалению, это не помогло — хозяин паутины оказался проворней. Заметив мелькнувшую тень, Алекс поднял глаза кверху и чуть не завыл от страха. Прямо на него, ловко перебирая суставчатыми ногами между ветвей, спускалось нечто темное, мохнатое и многоногое. Когда оно поравнялось с лицом жертвы, та только в немом параличе жадно глотала воздух. Алекс увидел во всей красе это чудо природы — почти полутораметровая тварь, надо сказать, с гладким и шелковистым мехом и любопытно вытаращенными восьмью (или сколько их там было) маленькими глазками.

Алекс, мысленно попрощавшись с Сашенькой, закрыл глаза и приготовился к классическому холодному (или обжигающему?) уколу в сердце, ну, или еще куда…

Но укола не последовало. Вместо этого, до его слуха донесся странный, тихий, как будто жалостливый посвист. "Издевается зверюга! Резину тянет!" — ожесточенно подумал Алекс и хладнокровно продолжал изображать из себя свежий труп. Никакого укола не чувствовалось. Вместо этого, мохнатая тварь что-то делала с его рукой.

"Получше заматывает, гадина! Ну, погоди! Сейчас Женька с изнанки выскочит, сделает из тебя решето!" — отчаянно думал Алекс. Однако посвист сменился каким-то довольным урчанием или мурлыканьем, и он почувствовал, что рука его свободна, а под его ладонью он нащупал длинный шелковистый мех… …Женька, выйдя на изнанку, по кругу осматривал поляну. Она оказалась пустой.

Тогда он полетел сквозь расположенные вокруг кусты. Ничего особенного… "Стоп!" — изнаночный следопыт наткнулся на клубок какой-то прозрачно-белесоватой субстанции, напоминающей разрезанный кокон. Он вышел в реал и, подойдя к этой непонятной гадости, разглядел, что она напоминает вату. Женька потрогал ее руками и понял, что оторвать их ему от этой «ватки» не удастся.

"Паутина!" — со ужасом подумал он, вспоминая все страшильные книжки и фильмы, в неисчислимом количестве посвященные загадочным членистоногим. И опять выскочив на изнанку, принялся нервно отряхивать руки от оставшейся в реале паутины. Тут-то до него и дошло: "Алекс!" Женька юлой стал кружиться по кустам и дубраве, забираясь все выше, и вдруг, на всем ходу остановился, как вкопанный, отвесив свою невесомую челюсть и вытаращив глаза на представшую перед ним умильную картину, от которой могла бы застыть кровь в жилах, будь он сейчас в реале.

На краю огромного дупла полупрозрачного дуба, сидел довольный и такой же полупрозрачный Алекс. И все бы было ничего, но рядом с ним приютился невиданных размеров тарантул, а на коленях копошилось сразу несколько тарантутулят: "Тьфу, тарантульцев — какая гадость!" — Женька не знал, как их называть, а тем более, как относиться к такой идиллии. Он все же решился вылезть в реал и проявился рядом, но на безопасном расстоянии, усевшись на огромный сук.

— Ты, это, того! Поосторожней с ними! — немного сиплым от волнения голосом и слегка заикаясь посоветовал он Алексу.

Тот только весело засмеялся и воскликнул:

— Посмотри! Они доверчивы, как котята! Это их мамаша, наверное, — неуверенно добавил парень и снова воодушевленно заявил. — Представляешь, как я сначала перепугался! А потом смотрю, это страшилище мою руку освободило и давай об нее тереться да мурлыкать! Тут только до меня и дошло, что оно ласки просит! И представляешь, этот паук сразу стал таким симпатичным! Смотри, как он глазками довольно крутит! А эти паучата? Это цирк какой-то! Хорошо я понял, что эта мамаша меня сюда зовет, она так жалобно попискивала и отбегала. Потом опять ко мне подбежит, голову подсунет под руку, чтобы я ее погладил, и опять отбежит и свистит мне, мол: "Иди за мной!" Я и пошел! Правда сюда забираться непросто было, но и не особенно трудно, — он внезапно остановился и вскрикнул. — Слушай! Слетай за Сашенькой, она же, наверно вся перепугалась!