Мэри Херберт - Валориан

Используя только свою интуицию да воспоминания о посещении царства мертвых, Валориан быстро придумал заклинание, которое, по его мнению, должно было пронести горфлинга через барьер из облаков в недра Илгодена. Ему нужен был только разряд молнии, который проделал бы отверстие в мир бессмертных, да смелость, чтобы решиться на этот шаг. Над его головой небо почти совершенно покрылось облаками, а ночь стала черной словно смоль. Не было никакого света за исключением слепящих разрывов энергии, которые перечеркивали порой лик надвигавшейся грозы. Ветер прилетел в горные склоны, принеся с собой сырой запах дождя.

Валориан почувствовал, как напряглись мышцы тела, превратившись в звенящие струны. К своему великому изумлению, он почувствовал, как усиливалась волшебная энергия вокруг него, словно что-то подпитывало ее силу. Он припомнил, что подобное уже случалось, когда племя переправлялось через реку и надвигалась гроза. Должно быть, колоссальные силы грозы и молнии производили такой эффект. Это полезно было запомнить.

Потом он посмеялся сам над собой. Усиливавшаяся магия должна быть очень полезна сейчас! Ему не следовало полагаться на дополнительную энергию от присутствия горфлинга, когда вокруг него сжималась все усиливавшаяся волшебная энергия. Он быстро спустился с коня и отнес горфлинга на плоский камень, лежавший на расстоянии нескольких шагов.

— Не шевелись. Оставайся на этом камне, — приказал он.

Горфлинг с ненавистью посмотрел ему в лицо, его глаза яростно сверкали:

— Чего ты хочешь, смертный? Ты пытаешься покончить жизнь самоубийством?

Валориан повернулся к этому отвратительному созданию спиной и пошел к Хуннулу. Гроза была уже недалеко, ветер, рожденный ею, низко гнул траву. Молнии сверкали почти над головой.

«Приготовься, хозяин», — сказал ему Хуннул.

Валориан крепко обхватил ногами круп Хуннула. Теперь горфлинг не влиял на его силу, потому что их разделяло некоторое расстояние, поэтому Валориан воспользовался все усиливавшейся энергией природы, чтобы выговорить начало заклинания.

Неожиданно горфлинг понял, что пытался сделать человек. Темноту ночи, перекрывая раскаты грома и ветер, прорезал холодящий кровь крик:

— Ты безумец! Ты не можешь этого сделать! Я принадлежу теперь этому миру! Я никогда не вернусь в Гормот!

Горфлинг, подпрыгивая, метался по камню, но золото по-прежнему было на его шее, и он не мог не повиноваться Валориану и покинуть свое место. От этого он еще больше злился. Напрягая легкие, он выкрикивал ругательства и угрозы в адрес Валориана, Хуннула, маленьких жеребят, племени и даже самого лорда Сорса, а когда никто не обратил на это внимания, его крики сменились бесконечными злобными воплями.

Валориан возвысил голос. Молния была теперь совсем рядом, он чувствовал ее мощь, вибрировавшую в каждой клеточке тела. Рот Валориана пересох от страха, он едва шептал молитву Амаре с просьбой сохранить его. На нос упала капля дождя, облака над головой прорезала ослепительная полоса молнии. Время пришло. Он медленно поднял руку к небу.

Горфлинг заметил его движение и прекратил завывания.

— Не делай этого, смертный! Не обрекай меня на возвращение в эту тюрьму! — вне себя от ярости закричал уродец. — Я прокляну тебя до десятого колена! Богиня жизни наградила тебя и твоих потомков способностью творить чудеса, но я отниму этот дар! Однажды где-нибудь твоего дара будут бояться и ненавидеть так же, как ты ненавидишь меня. Люди будут охотиться за твоими потомками и уничтожать их! Ты слышишь меня, Валориан? Вчера твое волшебство спасло твою семью, но если ты отправишь меня назад, я позабочусь, чтобы оно привело к уничтожению всякого, в ком будет хоть капля твоей крови!

Секунду Валориан колебался. Он не знал, что Амара наградила и его детей способностью наследовать волшебный дар. Неужели горфлинг был прав? Мог ли он на самом деле наложить проклятие на его потомков?

Ветер начал покалывать его кожу и легкие, возвещая о новой молнии, зародившейся в облаках. Сейчас или никогда. Вождь, перекрикивая вопли горфлинга, его предсказания, громко выговорил заклинание. Пусть жизнь идет своим чередом, но горфлинг должен быть возвращен в Гормот.

Спустя долю секунды крутящиеся внутри грозы энергетические потоки выстрелили ослепительно белой полосой, более горячей, чем само солнце, и более быстрой, чем было доступно глазу. Она рванулась в землю подобно копью, пущенному рукой самого бога Шургарта, и была остановлена охотником. Одним коротким осторожным движением он переложил молнию в правую руку. Валориан почувствовал, как ее энергия перетекает от него к Хуннулу, а через него в землю, и только тогда он понял, что Хуннул не ошибся.

Торжествуя, он направил свое заклинание и соединил его с гневной энергией молнии, а затем послал весь этот разряд, усиленный своей волей, на брыкавшегося горфлинга. Раздался оглушительный взрыв, сопровождаемый разрядом искр и светом, воплем отчаяния и гнева, а затем последовал завершающий раскат грома, который потряс окружающие склоны гор. Почти одновременно Хуннул и его дети были отброшены силой отдачи назад. Валориан закачался из стороны в сторону в седле, и, прежде чем он успел ухватиться за что-либо, он упал на землю. Голова Валориана ударилась о камень, и ночь, лошади, гроза растворились в темном забвении.

На следующее утро его отыскал Гилден. Валориан лежал на мокрой траве, кровь покрывала его голову с одной стороны, Хуннул возвышался над своим хозяином. Очень осторожно Гилден поднял друга, поддержал его голову и дал сделать глоток целебного травяного настоя Матери Виллы из маленькой фляжки.

Валориан пил жадно. Издавая отчаянные стоны, он сел, обхватив гудящую голову руками. Даже не глядя и не спрашивая, он понял, что горфлинг исчез. Он чувствовал его отсутствие каждой клеточкой своего тела. Теперь у него не было горфлинга, чтобы подпитывать волшебную энергию, и результаты ее неуемного использования начали сказываться. Каждый мускул тела болел, лимфатические узлы были воспалены, он чувствовал себя полностью выжатым. Биение сердца отдавалось сильнейшей головной болью, он промок до нитки. Он настолько устал, что вообще не был уверен, что сможет двигаться.

Мягкая морда коснулась его руки, и он скосил глаз, чтобы увидеть, как один из жеребят Хуннула с нескрываемой тревогой смотрит на него.

Гилден любовно потрепал лошадку:

— Не знаю, что ты здесь делал, но жеребята очень о тебе беспокоились. Это они привели меня сюда.

Не дождавшись от Валориана ответа, он опустился рядом с ним на землю, ожидая, когда целебное питье начнет оказывать действие.