Элисон Бэрд - Империя звёзд

— Это Эррон Комора. Сердито смотрит, потому что он меня ненавидит, — объяснил Мандрагор. — Я убил его деда, бывшего великого дракона.

Он не хвастался, он говорил с холодным безразличием, которое почему-то отталкивало сильнее бахвальства.

— Значит, он хочет отомстить за деда, — сказала Эйлия.

— Отомстить? Отнюдь. Он сам надеялся убить старика, как только наберет достаточно силы. Отец его уже пытался это сделать, но неудачно, и неудача была для него роковой. Эррон был слаб, но знал, что когда-нибудь великий дракон состарится и одряхлеет и драться не сможет. Тогда убить его будет легко — и ему откроется дорога к трону. Но я его опередил, и этого он мне никогда не простит. Думаю, мне придется его устранить, — равнодушно добавил принц, — но мне не хочется слишком отталкивать от себя лоанеев. Я пока за ним слежу. Большой силы у него нет, но есть весьма мерзкий и хитрый ум.

— Но это ужасно! — воскликнула Эйлия. — Как можешь ты жить с таким народом?

— Ты все время говоришь как Ана, — ответил он с неодобрением. И резко обернулся. Тут же все головы отвернулись от них, и гости сразу возобновили беседу.

— Ну и любопытный же народец, и пронырливый, — сказал Мандрагор беззлобно. — Отчего ты улыбаешься, принцесса? Нет-нет, улыбайся и дальше. Так приятно видеть, когда тебе улыбаются без затаенной злобы или насмешки. Может быть, найдем для разговора не столь людное место?

Он снова предложил ей руку, и она пошла за ним из зала и по коридору. Он остановился перед закрытой дверью и толкнул ее.

— Ну вот, — сказал он. — Здесь можно поговорить.

Эйлия огляделась с любопытством, когда входила. Помещение напоминало музей с кучей странных предметов.

— Моя личная коллекция диковинок, — сообщил Мандрагор. — Некоторые из них я собирал в облике дракона. Можно сказать, крал, хотя люди, у которых я крал, сами были ворами: бароны-грабители и тираны-короли. Еще в детстве я всегда собирал блестящие предметы — тогда я, конечно, не знал почему. Старался окружать себя красивыми вещами. — Он говорил, глядя на нее. — Приятно для разнообразия видеть тебя в цветном, а не в вечном белом. Тебе самой это никогда не надоедает?

Он показал рукой на розовый сад.

Но Эйлии интереснее было посмотреть коллекцию. Она узнала каанскую вазу, шурканскую вышивку, элейскую арфу. Был здесь человеческий бюст, очевидно, медный, на пьедестале из того же металла. Эйлия отметила, что челюсть закреплена на петлях, как будто должна двигаться.

— Такой автомат называется когитатор, — ответил Мандрагор на ее вопросительный взгляд. — Если ты задашь ему вопрос, он рассчитает ответ и сообщит его. Двенадцатый шурканский царь обладал вот такой бронзовой головой — дар от элеев, как гласит легенда. Это она и есть.

— А как она к тебе попала? — спросила Эйлия, заинтересованная вопреки собственному желанию.

— Долгая история, как-нибудь на днях расскажу.

Эйлия повернулась к стеклянному аквариуму с водой, какими-то странными водными растениями и…

— О Небо! Что это такое? — воскликнула она.

Это существо было похоже на угря — серебристая лента, но по всему телу были рассеяны несколько круглых темных глаз, а головы как таковой не было видно.

— Не знаю. Я нашел это на одной планете за пределами Талмиреннии.

— Как, ты бывал за пределами Империи? — спросила Эйлия, не зная, верить или нет.

— Бывал. Ах, что только мог бы я тебе показать! Тебе, которая всю жизнь прожила на Мере да на Арайнии! Представь себе, что ты прожила жизнь в паре захолустных деревушек, ни разу носа не высунув наружу, не видя мира с его лесами, горами, океанами и городами! Есть такие вещи во вселенной, что тебе и не снились!

Она вспомнила свое детство на острове, жажду увидеть все, что можно увидеть.

— Я бы тебе показал необозримые туманности и пульсирующие звезды. Я бы взял тебя на планету, где деревья показываются из земли на рассвете, вырастают и плодоносят к полудню и умирают на закате. Или показал бы тебе мир с двумя атмосферами; одна густая от пара, покрывающего все низменности планеты, а верхний слой, куда выдаются горные пики, — прозрачен и разрежен. Некоторые из жителей этих возвышенностей плавают на летающих кораблях по Облачному морю, что разделяет их, как океан разделяет континенты. Остальные живут под серой завесой, никогда не видя жителей гор, разве что какой-нибудь корабль терпит крушение и падает вниз. А те, что живут в верхнем царстве, не могут дышать в нижнем: они там задыхаются, будто тонут в воде. И никакие легенды о верхних людях не доходят до жителей дна Облачного моря, — говорил Мандрагор. — А еще есть архоны. Они построили огромные города, руины которых еще видны на далеких-далеких мирах. Я бы тебя взял на замороженную планету, где города не из камня, но из льда, добытого в огромных ледяных полях. Разноцветные венудоровые лампы все еще горят в ледяных комнатах, и свет их пробивается через холодные стены как через матовое толстое стекло, и сами дома в ночи светятся. Есть там и ледяные замки, ледяные мосты, башни, монументы и ледяные статуи странных существ и созданий. Но и следа не осталось от их создателей.

— Аурон говорит, что в разных мирах они принимали разный облик. Его предкам они явились в виде драконов.

— Это правда. Какова их собственная, истинная форма — не знает никто. Они никогда ее не открывали, и мертвых своих они не хоронили в могилах, как люди.

— А ты что-нибудь находил такое, чтобы хоть предположить, как они выглядели? — с любопытством спросила Эйлия.

— Пока нет. Однажды на маленькой одинокой планете я нашел останки, которые могли бы принадлежать архонам: множество больших саркофагов с надписями на элейском, а внутри них — огромные скелеты, в два раза больше человеческих. Но из надписей я понял, что это просто люди, поселившиеся на планете в незапамятные времена, и у них тела увеличились постепенно из-за низкой гравитации планеты.

— Великаны! Настоящие великаны! — Эйлию вдруг пронзило желание видеть, знать. — Так ты не просто эти годы прятался, ты еще и исследовал!

Он бросил на нее острый взгляд.

— Дорогая моя принцесса, я вынужден был скрываться всю свою жизнь! Моей матери пришлось скрыться, чтобы родить меня, — из страха, что лоананы ее убьют, чтобы помешать ей.

— О нет! Они не стали бы…

— Вероятно, нет, но она этого боялась. И они бы меня у нее забрали — в этом я не сомневаюсь; нашли бы способ изолировать меня и ограничить мои силы. Некоторые из немереев Тринисии прямо хотели, чтобы меня убили. Ана не допустила этого, но и свободы у меня тоже не было.