Алексей Егоров - Повелитель механизмов

— Я вынужден был. Это не оправдание, это просто было… стратегическое решение.

— Хреновый из тебя полководец.

— Я боялся тебя предупредить, потому что это Харан убил твоего слугу.

— Джеронимо?

— Да. Он мне ясно сказал, что тебя будет ждать учесть хуже, чем Джеронимо. Того просто обезглавили, — мне не хотелось упоминать таких неприятных подробностей, но я надеялся оживить Асани.

— Мы не нашли даже тела. Но теперь хотя бы ясность появилась.

— Я боялся, что он сможет сделать с тобой что-нибудь ужасное.

— И сделал.

— Что?! — я вскричал, от моего голоса рябью пошел сон Асани.

Она могла в любой момент проснуться, но я схватил ее руками и крепко обнял, не давая уйти. Вечность спустя ее сон вернулся в норму, только теперь существовала одна кровать и мы на ней.

— Что этот ублюдок сделал тебе?! — разъярился я.

— А ты ли не видишь? — отворачиваясь, ответила Асани.

На ее щеках появился предательский румянец, на моих, боюсь, тоже. Мы оба понимали, но боялись произнести вслух слова.

— Вижу, — проговорил я, — прости.

— Оставь свои извинения жрецам.

Легкая эмоция гнева и раздражения. Это было хоть что-то.

— Да, что было, то не вернуть, но мы должны исходить из того, чем владеем.

— Странные слова, ты изменился.

— Похоже, что Харан и добивался этого.

— Но зачем? — в голосе Асани появился интерес.

— Да, наш… союз мог отвлечь меня от того, что я сумел узнать.

— Вот как? И что же это могло быть такое?

— Не могу точно сказать, — я пытался заинтересовать Асани и похоже у меня это получилось. Она всегда любила задачки для ума, тайны, оккультные науки и тому подобное. — Это что-то сродни магии, но стоящее выше нее. Это основа всего, что влияет на мир.

— Не могу представить. Бог?

— Даже выше, чем бог.

— Послушали бы тебя жрецы. Продолжай.

У нас была целая вечность, время подчинялось мне, я мог позволить говорить долго. Я поведал обо всем, что случилось со мной за это время. Мой рассказ нельзя было назвать понятным, но Асани слушала его внимательно, смешно нахмурив брови. Она пыталась усвоить сложные понятия, которые трудно описать словами. В конце-концов я сдался и просто преобразил мир ее снов. Показать пусть толику того, что я видел, было проще, чем объяснять все это.

Чем глубже мы погружались в океаны моей памяти, тем больше интереса и жизни появлялось на лице Асани. Я рассказал ей обо всем, без утайки, в таком месте ложь разрушительное оружие.

— Это удивительно, мне необходимо подумать, — сказала Асани, когда я закончил свое повествование. — Приходи завтра.

— Для меня не существует понятия завтра, — смущено признался я.

— Но для твоего тела?

— Ты же знаешь, я не умер, я человек и живу, как человек.

— Вот значит проснись и приходи. Поговорим как люди.

Асани произнесла это приказным тоном, который я так желал услышать, но оставалась проблема.

— А Харан?

— О нем мы позаботимся, сначала нужно поговорить.

Я кивнул, а Асани нахально вытолкала меня из своего сна. Оказалось, такая хрупкая с виду былинка еще способна лягаться.

Глава 20. Извинения

На самом деле я меньше всего волновался о заказчике. Работа моя подходила к концу, и я уже сделал все, что от меня требовалось. Оставался сущий пустяк — оживить механизм. Было еще несколько мелочей, которые я хотел сделать, но это были косметические изменения. Существенных изменений в конструкцию куколки они бы не внесли.

Страшнее всего было увидеть разъяренную Асани, пожалуй, если бы я не сподобился посетить ее для начала во сне, меня бы ждала жаркая встреча в жизни. Смешно, конечно, но я боялся и долго не мог вырваться из паутины своего страха.

Такой неуверенности я не испытывал давно. Это и раздражало меня и немного веселило, но делать что-нибудь надо было. Если я не явлюсь на встречу, меня точно пристрелит сумасбродная соседка, не хватит даже моей хваленой выучки, чтобы спасти свою шкуру.

Волевым усилием я все же смог вернуться в свое тело, изменить восприятие времени. Было раннее утро, но сказать точнее я не мог, часы в моем доме давным-давно остановились. В любом случае я получил вполне четкий приказ — немедленно явиться.

Мое тело оказалось в лучшем состоянии, чем я полагал. Кроме темных кругов под глазами и неровной щетины на лице и голове, больше не было никаких изменений в моей внешности. Я оставался самим собой, ну, может быть, чуточку исхудал еще. Мышцы по крайней мере были в порядке, а тело готово к активным действиям.

Побрившись, я переоделся и покинул дом. Кроме верного револьвера я не стал брать с собой ничего больше. В крови кипела уверенность в собственной силе, приобретенный опыт делал меня практически неуязвимым. Я теперь мог не таскать лишний металл на своем теле, его заменял разум.

Дом Асани за прошедшее время сильно изменился. Разрушенный фасад был снесен и заменен новым, практически полностью состоящим из стекла и металлоконструкций. Довольно специфический вид, но вкус Асани всегда был немного эксцентричным. Тыловая часть дома и сад остались без изменений, разве что стены оград стали выше и обзавелись шипами. Уверен, они были смазаны ядом. Асани подошла к вопросу о безопасности со всей серьезностью.

Могу поспорить, что подступы к особняку обзавелись дополнительными укреплениями для обороняющихся. Асани не бросала опыт на ветер, не пропускала ударов судьбы, она училась и стремилась предугадать действия противника.

Хотя бы то, что она вернулась домой, было хорошим знаком. Значит, какие бы обвинения на нее не повесили, она вышла сухой из воды.

Было немного странно идти по знакомой дороге и не замечать никаких изменений. Кроме свежей краски — ничего более. Ну, еще редкие пулевые отверстия можно было заметить в дорожном полотне. Так странно, после моих вековечных путешествий, увидеть, что ничего не изменилось. А что тут могло измениться? В этот район сползались все богатые горожане доживать свой век, им нет нужды менять что-то в своих жизнях. Смерть в любом случае их вскоре приберет к рукам.

Но все равно, я был удивлен, видя, что ничего не изменилось за время моего отсутствия.

Ворота Асани теперь защищались уже десятью слугами, вооруженными карабинами. Девушка решила обзавестись собственной армией, да? Могу ее понять. Мне не требовалось называть свое имя, многие из них знали меня. Я беспрепятственно прошел на охраняемую территорию.

Как я и ожидал, дорожка до главного входа была превращена в полосу препятствий для возможных агрессоров. Большинство ловушек умело замаскировали под декоративные элементы. У Асани не было нужды пугать посетителей сверх меры. Вдоль дорожки была высажена аллея, которая скрывала от посторонних взглядов редуты и стационарные пулеметы. Уверен, что где-то дальше были установлены и минометы, но я их не видел.