Николай Басов - ОХОТНИК НА ДЕМОНОВ

Прутья решетки были такими толстыми, что Лотар даже пожалел кузнецов, которые их делали. Ни согнуть, ни вынуть их из камня было невозможно. По всей видимости, их вмуровывали в стену, когда сажали заключенного, - навечно.

Лотар собрался и медленно, едва ощутимо смял себе голову, грудную клетку, потом живот. Он не трансмутировал по-настоящему, иначе на теле остались бы крупные капли слизи из отмерших клеток, а они оставляли очень сильный, резкий запах. Этого следовало избежать. Поэтому он просто трансформировался, не изменив состава своих органов.

Внезапно из коридора донесся грохот множества шагов. Зазвенело железо. Это были преследователи.

Лотару оставалось протиснуть сквозь прутья бедра, а это была кропотливая работа. Он приказал себе не волноваться и стал менять форму таза. Грохот стал громче - к сожалению, преследователи почти не обращали внимания на другие камеры, а шли уверенно и быстро. Вот они миновали место, где Лотар погасил два факела, обманув старого тюремщика, вот прошли поворот, грохот стад оглушительным…

Наконец он очутился в камере. Он заполз за Велирию и лег на кучу соломы, которая служила ей постелью. Несколько засаленных тряпок издавали такой удушливый запах, что на мгновение Лотар перестал даже слышать, что творилось в коридоре. А когда он справился с приступом тошноты, дверь в камеру уже открывалась.

Лотар поспешил сделаться как можно более плоским, стараясь врасти в камень, стать невидимым. И едва успел накидать на себя тряпок, как голова первого стражника просунулась в камеру. Все-таки он успел.

– Никого нет, господин.

Дверь рывком распахнулась, и сразу стало шумно. Атмосфера злого, потного порыва, ужаса, смешанного с желанием рубить, убивать и крушить, стала невыносимой.

– Ищите его. Он где-то здесь. Отсюда нет выхода.

– Господин, но здесь негде спрятаться. Господин? Значит, здесь Гильом, брат князя Веза, владелец замка Ожерелье.

– Ищи и не болтай! Иначе завтра же окажешься на виселице по ту сторону стены!

По полу застучали концы пик. Стражники проверяли, не мог ли он спрятаться в жалких кучах истлевшей соломы и тряпья.

Тяжелые шаги становились ближе. Человек, которого воины Гильома называли капитаном, остановился перед Велирией.

– Где он? - Молчание. - Отвечай, когда тебя спрашивает господин. - Тяжелый, мерзкий, скрипучий голос, но он принадлежал очень сильному и уверенному в себе человеку. - Где он?!

Раздался тупой звук удара. Потом медленный шорох, за которым не последовало ни единого слова жалобы, ни стона. Она завалилась на бок. Лотар едва почувствовал, как Велирия налегла на его плечо: девушка почти ничего Не весила.

Только бы она не отдернулась, иначе даже эти остолопы догадаются, где он. Нет, она не могла этого сделать, так как была без сознания.

– Его нет, господин. Искать его здесь больше негде.

– Проверь, нет ли его в ее нише.

Несколько тупых ударов обратной стороной копья.

– Да не так, а острием, - сказал Батенкур.

– Я могу задеть ее, капитан.

– Отгони ее в сторону.

– Она без сознания. Вы слишком сильно ее ударили…

– Молчать! Если она не может отползти, откати ее силой. - По телу Велирии прокатилась судорога, но она осталась на месте. - Не можешь острием, захвати крюком.

Обычно крюк, которым стаскивали с коней тяжеловооруженных рыцарей, был так же хорошо заточен, как лезвие меча. Зацепить им незащищенное человеческое тело было равносильно убийству.

– Не получается.

– Попробуй за бок.

– Это убьет ее.

– Плевать, она уже все равно не жилец.

Теплое, худенькое тело Велирии вдруг содрогнулось от волны острой боли. Она едва слышно застонала и тут же обмякла. Ее тело сползло с плеча Лотара, в нем уже почти не было жизни. Лотар замер.

К счастью, наконечник копья был очень тонок и не очень сильно разрывал тело Лотара, которое едва выступало над каменной поверхностью. Первый удар пришелся в плечо. Он заставил себя покрепче стиснуть зубы… Потом последовало два удара в живот, потом острие пронзило икру и другую ногу у самой ступни. Лотар едва сдерживался, чтобы не застонать и тем самым выдать себя.

– Ну все, здесь его нет, господин. Я отчетливо чувствую, как копье бьет в камень.

– М-да, я тоже слышу. Но тогда где же он? Внезапно дверь скрипнула, и новый голос доложил:

– Господин, Завад уже здесь.

– А, довели-таки. Давай его, пусть подскажет, куда делся этот… - Гильом задохнулся от злобы.

Послышались едва слышимые шаги. На мгновение в комнате установилась напряженная тишина. Лотар почувствовал, что все смотрят на человека, которого привели сюда, чтобы он сказал, куда ведут следы, оставленные посохом Гурама.

Это был, скорее всего, тот шут, который кидал в Лотара сурикены, но сейчас он ничем не напоминал воина, обратившего Лотара в бегство. Он был под действием очень сильной магии, или же его опоили какой-то жуткой отравой, заставляющей видеть мир так, как его не может видеть без угрозы для жизни ни один нормальный человек.

– Ну, он был здесь?

Говорить Заваду было трудно, он лишь кивнул.

– И куда потом он делся?

Вероятно, Завад показал на вентиляционное отверстие, потому что Гильом воскликнул:

– Не может быть! Там не пролезет даже кошка.

Тишина на этот раз длилась долго. Наконец в гулкой, тяжелой тишине камеры прозвучал голос околдованного Завада.

– Если это охотник за демонами… то он оборотень. Он мог стать кем угодно…

Лотар почувствовал, как по рядам воинов прокатилась волна. Впервые за многие годы люди, служившие в этом замке, задумались, чему они служат. Даже сквозь вал безумной боли Лотар ощутил, как сомнение все больше овладевает ими.

– Ладно, пошли наверх. Посмотрим, куда приведет эта дыра.

Топот в камере стал громоподобным. Но в этом грохоте снова прозвучали слова капитана. От его голоса, казалось, эти люди замирали, как птицы, зажатые крепкой рукой безжалостного ловца. И он без труда перекрывал любой шум.

– Вы трое останьтесь и еще раз проверьте здесь все как следует.

– Может, в сточных отверстиях поковырять, капитан?

Каждая из ниш имела небольшое отверстие, которое использовалось для естественных надобностей заключённого. Но оно было настолько узким, что туда не могла пролезть и нога человека.

– Насмешничаешь, жук навозный? Прикажу - и будешь…

– Я лишь спросил.

Вероятно, тот, кто разговаривал сейчас с Батенкуром, был ветераном и имел какие-то права в этой банде. Потому что на этот раз капитан лишь пробурчал:

– Все здесь проверить.

Стражники побежали по коридору наверх. Шаркающие шаги Завада, которого вели сразу двое, тоже затихли вдали. Кто-то из оставшихся трех солдат подошел к нише, где лежала Велирия.