Ярослав Коваль - Магия спецназначения

Шлепнувшись на ближайший из обтянутых зеленым сукном диванчиков, еще не испорченных следами ожогов и сброшенного пепла, она взяла со столика, из стоящей на нем коробочки сигарету, запалила кончик зажигалкой и затянулась. Дым показался ей отвратительным, но она продолжала тянуть его в надежде, что, если сигарета позволит ей немного прийти в себя, в дальнейшем несложно будет и уснуть. Главное — прогнать это непонятное и бредовое состояние, достойное наименования «ни то — ни сё».

— А я не знал, что ты куришь, — произнес Шреддер, вставая с дальнего диванчика. Только тогда Кайндел поняла, что она не одна, и поспешила запахнуть халатик.

— Я обычно не курю сигареты.

— Понимаю. Хочешь «Житан»? Все лучше, чем дешевая «Северная звезда», которую выкладывают здесь потому, что на складах остались огромные запасы.

— По мне, так все равно, чем травиться, — Кайндел кашлянула и поморщилась. — Ну, давай свой «Житан». Посмотрю, найду ли я отличия.

Эйв смотрел на нее сочувственно.

— С непривычки — вряд ли… Тебе не спится?

— Да. Кажется, усталость зашкалила.

— Бывает. Со мной тоже так случается. В этой ситуации обычно помогает коньяк.

— А у тебя и коньяк есть?

— Есть. И я даже тебе его дам. После беседы, разумеется, а то ты уснешь прямо здесь, на этом диванчике.

Кайндел затянулась новой сигаретой и снова едва заметно сморщилась — разница между прежним и нынешним отвратительным дымом показалась ей неощутимой.

— А мы собираемся беседовать?

— Я бы не отказался от минутки твоего внимания, — он вздохнул, и ирония, проклюнувшаяся в его фразе, сошла на нет. — И возможности задать тебе пару вопросов.

— Как сурово. Я в чем-то провинилась?

— Нет, разумеется. Наоборот. Ты показала себя с лучшей стороны, и наши офицеры от тебя теперь не откажутся. У меня, собственно, частный вопрос… Словом, я услышал, будто теперь в нашем мире будут обитать существа… Не совсем человеческих свойств, но вполне человеческого облика.

— Верно, — улыбнулась девушка. — Оборотни, вампиры… Кое-какие еще существа.

— Вот о «кое-каких существах» я и хотел поговорить, — Шреддер упорно смотрел в пол. — Ты вроде как тоже не совсем человек? — он подождал ответа, но не дождался и требовательно взглянул на собеседницу. — Разве ты не говорила об этом сама?

— Говорила. Все верно. Я отношусь к нечеловеческой расе, хотя и обитаю пока в чисто человеческом теле. Как, кстати, очень многие из ближайших сподвижников Ночи и она сама. Нелюди в среде новых магов — явление распространенное. Только пока это незаметно.

— Но станет заметно, верно?

— Со временем — разумеется. Тело изменится под нужды присущей нечеловеческому существу магии. Но почему тебя это так волнует?

— Ты считаешь, меня может не волновать изменение одной из моих подопечных? — он усмехнулся. — Тем более что, как я понимаю, альвов мало занимают дела людские. И тебя перестанут интересовать?

Кайндел глянула на него лукаво, едва наклонив голову, и Эйв почувствовал, что у него перехватывает горло. Как и в тот момент, когда они впервые встретились на канале Грибоедова, девушка показалась ему некрасивой, но при этом притягательной, как металлическая загогулина для магнита.

— Ты смотришь на мир, окружающий тебя, глазами читателя фантастических романов. Но как бы ни достоверна казалась тебе книга, она все-таки имеет мало общего с реальностью. Знаешь, почему? Потому что реальность куда более неправдоподобна, чем любые фантазии. Воображение Бога намного опережает любые возможности человеческого сознания. Поэтому — поверь мне — ни к чему волноваться о том, как я буду себя вести в человеческом мире. Если бы человеческие дела мало касались всех нечеловеческих существ, Ночь не стала бы добиваться для себя… скажем так, доминирования в этом мире.

Они помолчали.

— Или тебя что другое волнует? — спохватилась она. — Уж не Багира ли?

— Ха, — Шреддер запрокинул голову, но рассмеялся вполголоса, будто боялся кого-то разбудить. — Ты знаешь, она до сих пор кипит, как электрочайник с заевшей кнопкой выключения. Хотя чего ей беситься — не понимаю. Думаешь, она тоже не сильно изменится?

— А ты считаешь, она будет охотиться на людей и выть на луну? Ни в коем случае. Неудобства, ее ожидающие, будут несколько иного порядка. Ни серебро, ни луна ей не угрожают, все-таки Багира — из высших оборотней. Она сама себе хозяйка.

— Так в чем же заключаются эти ограничения?

— Ну, по большей части они — магического порядка. Еще прорежутся некоторая тревожность, временами вспыльчивость, а также все остальное, имеющее отношение к звериному облику. Разберется.

— Хе, тревожность. Вспыльчивость… Сдается мне, Багира от рождения полноценный оборотень. Ну, по крайней мере, это у нее давно.

— Она всегда была оборотнем. Просто до возвращения магии энергетический потенциал не мог реализоваться. Равно как и я всегда являлась… не совсем человеком.

— Но это ведь ничего не меняет, правда?

— Конечно. Абсолютно ничего, — согласилась Кайндел. — Да, магия моя будет иной, чем знакомая тебе. Характер, наверное, тоже. Но он и раньше был… странным.

— И ты останешься с нами? — уточнил Шреддер.

— Останусь. И с вами, и с тобой. Тебя ведь и это волновало?

— Волновало, конечно, — Эйв усмехнулся и прижал ее к себе. Потом отстранил, чтобы снять с пояса фляжку, отвинтил крышечку в форме стопки и налил ей коньяка. — Пей. Две стопки — и заснешь в лучшем виде.

— Значит, я заслужила коньяк? — рассмеялась Кайндел, пробуя душистый напиток, впрочем, слишком крепкий для того, чтобы женщина успела оценить его качество, прежде чем поторопиться глотнуть. — Ох… Запить есть чем?

Мужчина подвинул к ней графин с водой и стаканчик. Смотрел, как она пьет, и думал, что он с ней, такой необычной и загадочной, еще намается. И может быть, не стоило бы даже пытаться завязывать отношения, а напротив, взять себя в руки и отступиться от девушки, настолько отличающейся от всех тех девиц, с которыми ему приходилось общаться и в которых он некогда влюблялся. Впрочем, он прекрасно понимал, что в подобной ситуации обычно остается лишь плыть по течению. И он, и она, если уж начистоту, могут погибнуть в любой день, потому что за стенами Новой базы идет война, для нее пока не существует преград, она без особого труда заглянет и сюда, за эти крепкие бетонные стены, обшитые для уюта панелями. А поэтому сейчас надо брать от жизни все, что она так щедро дает им, и поменьше думать о будущем.

Главное, чтобы сейчас было хорошо.

Эпилог