Коллин Хоук - Пробужденный (ЛП)

Придет бог хаоса, и тогда он поднимет меня и восстановит тело, что вы разрушили, и я

вернусь, чтобы отомстить тебе, - он замолчал и перевел взгляд на меня, - и ей.

- Мне очень жаль, коллега. Жаль, что ты был так страшно обманут, и что твоя жажда

силы закончилась тратой и утратой такого прекрасного ума. Прощай, Себак.

Доктор Хассан глубоко вдохнул и прокричал:

- Мы, что уничтожим тебя, оскверняем твое тело!

Он вытащил из жилета топор и поднял над головой, готовясь опустить его на

огромный глаз Себака, когда я услышала до боли знакомый голос:

- Стойте!

Амон вслепую обошел пирамиду, направляясь к нам. Я подавилась дыханием и

прижала к губам свободную ладонь, чтобы сдержать всхлип. Его кожа, там, где она не

была покрыта кровью, была серой, очки с его глаз пропали. Из-за пустых глазниц, где

должны были быть его глаза, мое сердце заболело. У него не было нескольких пальцев на

руке, плечи, руки и лицо покрывали укусы.

- Хассан? – позвал он.

- Я здесь, господин, - откликнулся доктор Хассан. – В чем дело? Почему вы хотите

меня остановить?

- Он?.. Он говорил правду? Лили здесь? Она в заложниках?

- Конечно, она здесь, - усмехнулся Себак. – Она даже не пострадала… почти.

После паузы доктор Хассан обратился к Амону.

- Вы должны мне поверить, что Лили в безопасности. Себак сошел с ума.

Амон склонил голову на мгновение, но мышцы на его руках напряглись.

- Хорошо, - он протянул руку, и Озахар взял ее, притягивая его ближе на несколько

шагов. Схватившись за плечо доктора, Амон спросил:

- Могу ли я убить подлое существо?

Доктор Хассан посмотрел на лицо Амона.

- Конечно, - сказал он, понимая Амона без слов и вложив топор в его руку. – Мне

нужно направить вас?

Амон покачал головой.

- Нет. Я использую Глаз.

Видя приближение Амона, Себак задыхался:

- Она здесь! Я говорю правду!

- Я не могу определить, говоришь ли ты правду, ведь ты украл силу моих сосудов

смерти. А потому я верю, что мой главный визирь не обманет меня, - тихо сказал Амон.

Доктор Хассан с сожалением опустил голову, а Себак рассмеялся.

- Ах, вижу, что вы решили использовать слепоту для своей ситуации. Как хитро, -

хватка Амона на топоре стала крепче. – Думаю, уже не важно, веришь ты мне или нет. Ты

проиграешь, а я возрожусь. Я хорошо служил господину, и он наградит меня за мои

старания.

Склонив голову, словно он смотрел прямо на монстра, Амон склонился к замершему

монстру и мрачно сказал:

- Кстати о слепоте, думаю, я должен вернуть украденное, - с опасной улыбкой Амон

поднял топор и прыгнул на голову крокодила, вонзая топор в глаз. Когда он проделал это

и с другим желтым глазом, Амон выронил окровавленный топор. – Думаю, на этом

пробуждение завершится.

- Да, - сказал доктор Хассан. – Я буду рядом с вами через мгновение.

Амон осторожно отошел в сторону и сел на выступ пирамиды в паре футов от места, где была зажата я. Уперев локти в колени, он опустил голову на руки, его тело дрожало.

Все это было ужасным опытом для него. И мне хотелось сейчас только успокоить

его. Положить его голову себе на колени и гладить по волосам. Помочь ему забыть боль и

страдания, через которые он прошел. Если бы я могла украсть его у его ужасного долга, у

его ужасной ответственности, которую он нес, я бы это сделала. Но я даже не могла

сообщить ему, что я здесь.

Доктор Хассан поджег обмякшее тело Себака и закончил ритуал.

- Мы, что видим тебя горящим, сжигаем тебя.

Крик, словно умирали тысячи, пронзил воздух, огромное тело Себака, воплощения

Апофиса, горело заживо.

- Благородные сыновья Египта.

Боги солнца, луны и звезд связаны.

Вершины Треугольника Невозможности наполнены силой.

Ты не можешь уничтожить нас,

Не сможешь сдвинуть с пути.

Уйди, Апофис,

Проклятый крокодил!

После последней фразы тело Себака затряслось, и вся территория с пирамидами

содрогалась. От тела поднимались клубы черного дыма, огонь становился ярче и горячее, пока все тело Себака не было объято пламенем.

Когда его тело исчезло, легкий бриз развеял пепел, и я встала, проверяя свои

конечности и испуская облегченный вздох, я осталась целой. Я шагнула вперед, оглядывая долину и замечая рассеивающийся красный туман, единственное

доказательство того, что здесь была ужасающая битва между зомби и мумиями.

Амон устало поднялся на ноги и сказал:

- Идемте, Хассан. Пора со всем заканчивать.

- Да, господин. Я отведу вас на вершину пирамиды, а после церемонии укрою ваши

тела.

Амон ничего не сказал, его лицо не было повернуто к пирамидам, он словно искал

что-то вдалеке.

- Делайте, что должны, - тихо сказал он.

Доктор Хассан поманил меня к Амону, прижимая палец к губам и напоминая, что я

должна молчать. Когда я встала перед Амоном, доктор Хассан сказал:

- Если вы положите руку на мое плечо, я отведу вас.

Амон вытянул руку и провел ею по шляпе, пока не нашел мое плечо. Он кивнул.

- Я готов.

Доктор Хассан помахал так, словно прогонял нас, направляя меня вперед. Я не знала, как долго смогу хранить все в секрете, но была уверена, что Амон поймет, что я не доктор

Хассан, но он не сказал ни слова. Он лишь спокойно шел за мной, пока мы не добрались

до вершины пирамиды. Я шла медленно, беспокоясь, чтобы он не упал.

Кровь с его разодранной руки стекала по моей куртке. Когда я увидела, по моим

щекам потекли слезы. Остановившись, я взяла его за руку, жалея, что толстая перчатка

мешает мне почувствовать в последний раз его прикосновение, и положила его ладонь на

ровный камень.

- Ждите здесь, - сказал Амон и занял свое место, поставив обе ноги на камень на

вершине пирамиды.

Подняв руки в воздух, Амон начал зачитывать заклинание, его кожа слабо светилась, хотя и было понятно, что его сил было мало, его руки тряслись. Полная луна была прямо

над нами, и с моего угла казалось, что он обхватывает ее руками.

Тела Астена и Ахмоса светились как яркие костры с их пирамид, но тело Амона

оставалось тусклым. Втроем они читали заклинание, и я видела, как серебряный лунный

свет попадает в Ахмоса. Мерцающие звезды утратили часть своего света, направив его