Виктория Гетто - Волк. Горизонт надежды

…Александр Кузнецов поднял глаза к куполу своего тиба. Через узкие окна была видна игра силового купола, защищающего строение от ядерных взрывов. Глубокая ночь исчезла, сметённая напрочь непрерывным огнём с орбиты, вспышками взрывающихся ракет с разнообразной сметроносной начинкой. Стиснув зубы, человек перевёл взгляд на дверь — в тибе практически не было свободного места. На полах, на галерее, даже на ступенях лестницы спали измученные продолжающейся уже сутки бомбардировкой саури, студенты, преподаватели, все те, кто успел добежать до его жилища. Почти полторы сотни человек. Вот когда Кузнецов поблагодарил паранойю дяди, приказавшего персоналу посольства оборудовать студенческое жильё племянника по высшей степени защиты. Впрочем, это была не только забота о родственнике, но и исполнение взятых на себя обязательств по охране дочери Великой Матери аури, которую через полгода забрали в Империю. И теперь мощнейшие силовые эмиттеры спасали жизнь не только самого Александра, но и другим разумным… Кто‑то из саури разметался во сне, кто‑то наоборот, свернулся в клубочек, нерерывно вздрагивая от ходящей ходуном почвы. Некоторые плотно прижались друг к другу… А он сидел на своей кровати, не в силах заснуть, и уже подсознательно понимая, что никогда больше не увидит Сайю, ждавшую его в городской гостинице, пока он закончит дела в Университете. Близлежащие к Чемье поселения накрыли первыми ударами, обезопасивая себя от противокосмической обороны. Впрочем, на планете её не было вообще. Репутация самого старого и самого престижного учебного заведения среди Кланов говорила сама за себя. Оставив жену в гостинице, он направился в Университет, чтобы забрать свои документы и предъявить указ Вождя Вождей о своём откомандировании обратно. Увы, пришлось ожидать, пока ректор не проведёт линейку для студентов, чтобы объявить о временно закрытии Чемье в связи с реконструкцией. Едва старик, с трудом переживший сезон Плача открыл рот, как дрогнула земля, и Александр, которого девчонки его группы едва не зацеловали и не заобнимали до смерти, сразу сообразил, что это за сотрясение, бросившись на сцену, чтобы вырвать микрофон у старика. Увы, аппаратура отключилась, и он, надрывая горло, приказал всем идти в его тиб. Кто‑то, как его сокурсницы, поверил и подчинился безоговорочно, кто‑то последовал их примеру, но большинство решило спасаться своими силами. До тиба добежали немногие. Он впустил всех, без исключения. Женщин, девушек, и очень немногих мужчин, а потом небеса дрогнули, и наступил конец света… Встал, подошёл, осторожно ступая между расстеленными по полу матрасами, на которых метались и стонали саури, к пульту, взглянул на данные — эмиттеры пока справлялись. Их чудовищная мощность успешно справлялась со всем воздействием. Если бы он не послушал жену, а заставил бы её дождаться себя в тибе, то она сейчас была бы рядом с ним. А теперь… Сжал кулаки, глядя в отсвечивающее багровым светом узкое окно через пелену силового экрана. Шли вторые сутки орбитальной бомбардировки и тридцать девять часов с начала Последней Войны, как её назовут впоследствии…

Конец пятой книги.