Андрей Буревой - Одержимый: Страж империи

— Тьер Стайни? — спросил у меня отиравшийся на крыльце слуга и, дождавшись моего утвердительного кивка, сказал: — Следуйте за мной. — И двинулся по аллейке меж цветочных клумб, пояснив на ходу. — Баронесса изволят в беседке пить кофий.

"Чтоб я так жил", — позавидовал я про себя, когда мы очутились позади особняка, где раскинулся настоящий сад. Совсем крошечный конечно, но всё-таки. В Кельме и так земли недостаёт под строительство домов, а тут такая роскошь. Как загородное поместье… Я б тоже с превеликим удовольствием по утрам в таком дворике кофе пил.

А в белой беседке, расположившейся посреди островка зелени, обретались цветы этого сада в лице двух благородных леди. У меня при виде их даже дух от восхищения захватило. Такие потрясающе-привлекательные девушки… И стильные дорогие наряды только оттеняют их безукоризненную внешность. Удивительно лишь что Кейтлин сменила свой вызывающий наряд на светло-бирюзовое платье. И шляпка на ней махонькая — женская. Неужели надоело шокировать горожан? Впрочем, она и в платье смотрится совершенно сногсшибательно… Да и Мэджери тоже чудо как хороша.

— Проходите, тьер стражник, присаживайтесь, — довольно мило улыбнувшись, пригласила меня присоединиться к их компании баронесса и кивком отпустила коротко поклонившегося слугу.

"Ой, что сейчас будет…" — протянул бес и радостно потёрев лапки, поёрзал на моём плече, устраиваясь поудобнее в ожидании представления.

"Не каркай, скотина", — рассердился я. Желание стать главным персонажем забавного представления, в конце которого герой должен непременно погибнуть, отсутствовало у меня напрочь. Но всё к тому идёт. Достаточно увидеть притягательно-красивые изумрудно-зелёные глаза Кейтлин и намёк на улыбку на её лице, чтоб понять, что дела мои плохи. Что-то тут готовится…

— Спасибо, — спохватившись, поблагодарил я благожелательную хозяйку, и сказав: — Светлого утра леди. — Уселся на единственный стул у невысокого столика прямо напротив скамеечки, на которой расположились девушки. Другого места просто и не было.

— И вам, тьер десятник, светлого утра, — одновременно ответили девушки, и я не смог уловить в их голосах ни капли неприязни. Как будто и не пробегала между нами чёрная кошка. Только глазки у них очень подозрительно поблёскивают…

— Кофе? — радушно предложила мне баронесса и самолично налила немного ароматного напитка из кофейника в крохотную фарфоровую чашечку. И блюдечко с печеньем ко мне придвинула.

"Не, живым ты отсюда точно не выберешься", — тут же констатировал бес, задумчиво глядя на ухаживающую за мной любезную хозяйку.

"Тебе же лучше — отправишься прямиком домой", — пробурчал я и с опаской покосился на предложенное мне угощение. Я хоть и не против был перекусить, но как почувствовал, что мне этот кусок в горло не полезет. Слишком уж всё это сладко — аж до приторности. И угощения и добрые слова. Наверное, так же чувствовала бы себя мышь, приглашённая на завтрак кошками. Угощение-то конечно славное, но не придётся ли потом за него расплачиваться своей шкурой?.. Сыр-то он того… бесплатный только в мышеловке… А с этих станется какой-нибудь дрянью меня опоить.

Но поблагодарив леди Мэджери, я всё же собрался с духом и осторожно отпил крошечный глоточек кофе. А девушки преспокойно продолжили прерванный моим появлением завтрак. Будто я их старый знакомый и просто в гости к ним заглянул.

— А скажите, тьер стражник, вам какие девушки больше нравятся — светленькие или тёмненькие? — как бы между прочим поинтересовалась леди Мэджери, когда мне пришлось вновь приложился к чашке, чтоб создать видимость поглощения кофе, и я чуть не поперхнулся.

— Какие… мне девушки нравятся?.. — в замешательстве уставился я на баронессу.

— Да-да, вы всё правильно поняли, тьер стражник, — уверила меня в том, что я не ослышался леди.

А я озадаченно перевёл взгляд со светленькой девушки на тёмненькую, а затем назад. И вновь вернулся к разглядыванию Кейтлин. В чём же здесь подвох?.. Сказать что ли что мне красивые девушки нравятся? Авось выкручусь? Но эти леди обе красивые… Как бы ещё хуже не вышло тогда… Сказать правду? Но в данном случае она окажется кривдой… Соперничать с суккубом в привлекательности не могут и экзотические мальвийки… Чудовищно соблазнительно выглядит демоница… Просто невозможно удержать себя в руках и задавить совершенно безумное желание содрать с неё всю эту одежду и ещё раз удостовериться в отсутствии рожек и хвоста. Ну не может обычная девушка быть так нечеловечески привлекательна, что от одного только взгляда на неё начинает кружиться голова!

Определённо мне не стоило так долго пялиться на Кейтлин. Глаза у девушки сразу потемнели и стали злые-злые… Будто она как-то прознала о моих кощунственных помыслах в отношении её одежды. И стиснув зубы, я с усилием отвёл глаза от этого воплощения обольщения, пока и правда не натворил чего-нибудь.

— Так значит светленькие или тёмненькие… — малость растерявшись, потёр я лоб так и не найдя подходящего ответа на каверзный вопрос баронессы и чтоб хоть как-то выкрутиться спросил: — А что, это очень важно?

— Да нет, просто интересно, — пожала плечами Мэджери. — Хотела понять что вас подвигло на совершение такой безумной выходки. Может Кейт кажется вам столь привлекательной, что вы утрачиваете рассудок?

— Ничего я не утрачиваю, — буркнул я, бросив осторожный взгляд на помалкивающую подружку баронессы, и с трудом подавил желание всё-таки осуществить проверку с целью выявления её демонической сущности. Нельзя! Надо держаться! А точно прибьют прямо здесь, как только потянусь к подолу её платья!

— Превосходно, — кивнула удовлетворённая моим ответом баронесса.

— Вы о чём? — недоумённо нахмурился я.

— О том, что теперь и спрос с тебя будет иной, стражник, — внезапно похолодел голос баронессы. — Ладно бы ты оказался слабаком из тех, что не выдерживают испытания искушающей красотой Кейтлин — там и говорить нечего. Но ты утверждаешь, что ты был в здравом рассудке, а потому и никаких скидок на временное умопомрачение не будет. И потому с тобой, совершившим столь чудовищный проступок в здравом уме, разговор будет иной…

— Так для этого разговора я и прибыл, — негромко буркнул я, досадуя, что не подумал, что можно легко отделаться от неприятностей всего лишь заявив, что малость спятил в обществе суккуба. Глядишь и простили бы… Хотя и не верится в такую благодать.

— Вот и отлично, — кивнула леди Мэджери и продолжила: — Раз ты такой разумный человек, то должен понимать, что за такие оскорбления плату обычно взимают жизнью.