Ольга Шерстобитова - Почем нынче русалки

- Я любил ее, очень любил, сын. И я сказал ей правду, и она сама согласилась, что так будет лучше для нас всех. Откуда ты знаешь, кем она была?

Лир не ответил, сотворил иллюзию. Красивый длинноволосый кареглазый русал с темно-синим, почти черным хвостом, сидящий на камне.

Я сразу поняла, что он - брат Лира. Очень уж похожи были оба.

- Тиранатариэль, - прошептал в ужасе король. - Как это возможно?

- Ты не знал отец? - спросил Лир спокойно.

- Что ты еще знаешь, Лир? - спокойно спросил лорд Арасамин.

- Как умерла мама, к примеру, - ответил Лир.

- Расскажешь нам все?

Лир кивнул и рассказал. К концу этого рассказа, король постарел еще на несколько лет. Мне стало его жаль. Я как-то сразу почувствовала, что он любил мать Лира, горевал по ней, тосковал до сих пор. Еще немного и у него бы покатились слезы из глаз.

- Лир, тебе придется принять решение, - сказал лорд Арасамин очень тихо твердым голосом. - Другого выхода у нас нет. У тебя нет.

Глава тридцать первая

Больше я слушать не смогла. Итак, стояла под дверью все это время, стараясь держать себя в руках, чтобы не разрыдаться от бессилия и несправедливости, чтобы не войти и...

Я не вошла, потому что изменить было ничего нельзя. Дрожа, еле осознавая что-то, поднялась в покои Лира, села на кровать и постаралась унять дрожь. Мысли путались, и единственное, что я понимала, так это то, что все теперь в руках Лира. Он примет решение, а я ...посмотрю. Всего-то и надо подождать, четыре дня. До Зимнего бала, на который Лир и Аран велели украсить елки шариками, фонариками и разноцветными гирляндами. Только что делать мне теперь? Ждать, Ари. Просто ждать.

Не смогу ведь. Надо все обдумать, осмыслить. Одной. Сбежать сейчас, пока не поздно? Не смогу тоже. Лиру будет больно. Очень больно. И Арану я обещала все решить на трезвую голову, в случае чего. Можно побыть в доме, который мне подарили пару дней. Поплавать, поразмыслить спокойно. Только в ночь я уйти не смогу. Лир сразу поймет, что я слышала их разговор. Ему об этом знать не надо. Завтра утром. Скажу ему завтра утром, что хочу побыть одна, а потом телепортируюсь в свой дом. Главное, сейчас не подавать виду, что все не так, как мне хотелось бы.

Я разделась, легла в постель, и постаралась заснуть, но не успела, в спальню зашел Лир.

- Не спишь? - спросил он меня тихо и устало.

- Нет, - ответила я, стараясь не разреветься.

Лир разделся, потушил свечи и нырнул ко мне под одеяло, обнял меня сильно-сильно, а потом стал целовать. И столько отчаяния и обреченности было в этих поцелуях, что я не выдержала, ответила ему, позволяя себе забыть о том, что меня ждет дальше.

- Ари, давай после бала проведем ночь вместе, - попросил тихо Лир, и я почувствовала, как мое сердце отчаянно летит вниз, в бездну.

Вот он, ад. И далеко ходить не надо. Осколков еще не было, крови тоже, но сердце падало вниз. Как все просто. Лир так легко и спокойно принял решение.

- Я подумаю, Лир, - сказала я очень тихо, стараясь не сорваться. - Я бы хотела пару дней побыть одна, мне о многом надо подумать, - сказала я спокойно, и в темноте это далось легко. - Я хочу завтра телепортироваться в подаренный вами дом.

- Ари...

- Не переживай. Просто моя жизнь меняется, мне хочется немного побыть одной и все. Аран всегда будет знать, где я, Лир. Если что - он сможет сразу переместиться. Ну, или ты попробуешь, у тебя же есть мои силы, поэкспериментируешь заодно, - сказала я мягко, заставляя себя не рыдать в голос.

- Хорошо, Ари. Я подожду.

- Спасибо, - сказала я.

Утром он еще спал, когда я оделась, захватив минимум вещей, и переместилась к дому. Не заходя внутрь, разделась, кинулась в озеро, ушла на дно и позволила себе пореветь вволю. Лимфил янтарной рыбкой скользил рядом со мной. Никогда в жизни мне не было так плохо и больно, даже, когда узнала, что моя мама погибла.

Я не выходила из озера двое суток, размышляя о том, что мне делать. Обожает? Любит? Такая ложь. Если любишь - дашь свободу, отпустишь, дашь возможность выбора. Лир не дал. Хотя нет, дал. Только я ведь не останусь с ним. Ни за что. Как бы сильно не любила. Вопрос в том, хватит ли у меня сил, чтобы оставить его и уплыть? Это же все равно, что свое сердце оставить. Вынуть из груди и растоптать.

За что же мне все это? За что такая страшная невыносимая боль? А ведь будет еще хуже. Мне придется Лира тоже обмануть. Придется разыграть сцену, достойную лучших подмостков Древней Греции. Я в главной роли. Русалка, которая должна уплыть. Нужно заставить себя не плакать. Нужно заставить себя улыбаться. Смогла же я тогда, когда покидала море, думая, что насовсем прощаюсь с ним? Смогла. Я сильная, - напомнила я себе. Может быть, когда-нибудь, я смогу его простить и вернусь. И это уже будет моим решением. Моим выбором.

Как же я люблю его, о Боги! Помогите мне, дайте сил, чтобы я смогла его покинуть и оставить насовсем! Прошу вас! Лир, что же ты натворил? Что? Я ведь до последнего верила, что так не выйдет, что все получиться. Почему так важно всем, какой ты крови? Что за циничный мир, где богатство и кровь играет большую роль, чем человек и его счастье? Никогда мне этого не понять.

К концу второго дня, на закате я вылезла из озера, и увидела Арана, сидящего на крыльце.

- Ари, - он кинулся ко мне сразу же, помог выйти на берег.

- Ты один? - спросила я тихо.

- Да. Никто не знает, что я здесь. Даже Лир. Даринель прикроет, если что.

А потом он увидел мое заплаканное лицо.

- Что случилось? - спросил он меня, и я разревелась снова, уткнувшись в его тунику.

Не помню, как мы оказались в доме. Не помню, как Аран разжигал камин, и как наливал мне воды, как кормил жареным мясом и хлебом, помню, что слезы закончились, и я начала ему все рассказывать. Эльф слушал и не перебивал, а когда я закончила - выругался.

- Ты решила уйти, Ари? - спросил он тихо.

- Аран, если бы одна из твоих сестер, к примеру, Силадерь, была бы на моем месте, она смогла бы смириться с тем, что она - всего лишь официальная любовница Лира, пусть и дайари, но навсегда любовница, и ее дети не будут иметь не то, что право на престол, они будут считаться незаконнорожденными, ты бы это понял? - спросила я спокойно. - Ты бы смирился с таким положением вещей, зная, что это - несправедливо к тому же? - спросила я.

Аран вздохнул, притянул меня к себе, обнял.

- Прости, Ари. Прости.

Я устало покачала головой.

- Тут ничего не поделаешь, Аран, - погладила я его по голове. - Никто не виноват, что так все вышло.

Он кивнул мне.

- Поможешь мне? - спросила я тихо.

- Слушаю тебя, - ответил эльф, а я заметила в этот момент, что поднимается солнце, освещая комнату.