Феликс Крес - Король темных просторов

— Однако появилась проблема, — продолжал Ганедорр. — Вместе с назначением госпожи Алиды из Кирлана прибыл человек на место первого представителя. Удивительно разумная личность. Он занимает свой пост меньше недели, но уже начинает понимать, что Нальвер — глупец, который не сумел бы добиться и сотой части тех успехов, которых добился… Еще неделя, и господину Б. Н. А. Киливену станет совершенно ясно, что трибуналом руководит госпожа Алида, а вовсе не Нальвер.

— Это еще не повод для беспокойства, — заметила Семена. — Ведь довольно часто бывает так, что подчиненные превосходят начальников?

— Ты наверняка права, госпожа. Но госпожа Алида подозревает, что Киливен не случайный человек. Возможно, успех Нальвера оказался большим, чем требовалось. Князь-представитель стареет, но император, насколько мне известно, человек необычайно наблюдательный и умный. Непрерывная полоса успехов в провинции, которую всегда труднее всего было держать в руках, могла вызвать в столице… определенное недоверие. А ведь верховного судью и первую представительницу практически вынудила уйти Дорона; сомнительно, чтобы Кирлан счел собранные против них доказательства достаточными.

— Именно этого я и опасаюсь, — подтвердила Алида. — Я не прошу совета, поскольку, думаю, у вас и своих хлопот хватает. Справлюсь сама. Однако я призываю к осторожности. Полагаю, мы не скоро снова увидимся, выезжать из Драна становится для меня чересчур рискованно. Мне придется также ограничить помощь, оказываемую вам, так же, впрочем, как и всем нашим. Нужно считаться… даже с самым худшим вариантом развития событий. Если моя роль станет ясна, большинство тех, кого я посадила на различные должности, сложат голову вместе со мной. У вас немало таких людей в Дороне. Нужно ограничить встречи с ними, лучше всего, чтобы таких встреч не было вообще. И наконец, если меня все же раскроют, нужно быть готовыми к тому, чтобы тотчас же вырвать звенья из цепи. Те, кто знает меня и вас или хотя бы догадывается о наших связях, должны будут исчезнуть. Немедленно.

Они обменялись взглядами.

— Второе, — сказал Ганедорр. — Вам нужно взять на себя приготовления в Багбе. Те, кто действует там сейчас, не слишком энергичны.

Семена презрительно кивнула.

— Что с тобой происходит? — спросил Аскар. Был поздний вечер; лишь сейчас у них появилась возможность поговорить наедине. — Я знаю, что ты терпеть не можешь эту кичливую даму, мне она тоже не нравится. Но разве это повод для того, чтобы выставлять себя на посмешище в глазах самого высокорожденного человека на всем этом острове? И притом при первой же встрече?

Она чуть не набросилась на него.

— Снова пытаешься мне объяснять, что я делаю так, а что не так?!

На этот раз он не стал ей уступать.

— С меня хватит, — спокойно заявил он. — По какому праву ты относишься ко мне словно к невольнику? Я не невольник. Ты сама допустила меня к участию в твоих планах, и я делаю все для того, чтобы они увенчались успехом. Я делаю это для тебя. Не для себя. Мои амбиции удовлетворены, я комендант одного из крупнейших гарнизонов империи, с немалыми шансами на пост главнокомандующего главным флотом Гарры и Островов. Твое восстание скорее мешает моей карьере, чем помогает.

— Хватит! — яростно бросила она. — Убирайся! Слышишь? Убирайся отсюда!

Он горько покачал головой.

— Это нужно было говорить полгода назад, — сказал он. — Теперь уже поздно. Естественно, я давно уже перестал верить, что ты испытываешь ко мне хоть какие-то чувства, впрочем, я, пожалуй, никогда в это не верил… Я был тебе нужен, только и всего. Однако когда-то ты уверяла меня в ином. Но с тех пор как ты привезла эти сокровища… Ты изменилась. Всю осень я тренировал твоих людей на этом проклятом островке, ты прекрасно знаешь, что нам приходилось есть последние две недели. Вернувшись, я ничего от тебя не ждал, кроме, может быть, теплого слова. Ибо о наших совместных ночах я успел уже забыть…

— Ну и прекрасно! — рявкнула она. — Ради Шерни, освободишь ты меня, наконец, от зрелища твоей физиономии?!

— Слуги услышат, — сказал он, забыв, что всех отпустил.

— Пусть слышат, ради всех сил! С меня хватит, убирайся, говорю!

Он внимательно посмотрел на нее, осененный внезапной мыслью.

— Что за драную бумагу принес тебе тот солдат? — спросил он. — Дурные вести? Твой корабль, «Сейла», уже вышел в море?

— О-о-о! — взвыла она, сжимая кулаки. — В третий и последний раз: убирайся!

Он схватил лежавший на столе пояс с мечом и застегнул его на бедрах.

— Но если я уйду, — проскрежетал он, резким движением срывая плащ со спинки высокого стула, — то не рассчитывай, что я оставлю тебя в покое вместе с твоими грязными делишками! Твое восстание закончится, прежде чем успеет начаться!

— Угрожаешь? — сдавленным шепотом спросила девушка. — Ладно… — медленно процедила она, — идем со мной…

Она быстро направилась к двери и, толкнув ее, почти побежала через комнаты. Ворвавшись в спальню, она пинком откинула крышку сундука, достала из него пояс с мечом и тяжелый ключ и застегнула пояс поверх платья.

Они быстро спустились в подвал. Единственный факел горел возле лестницы, остальные были погашены, так как в помещении, несмотря на его размеры, скапливался дым. Она повела его мимо ящиков с оружием, в самый конец подземелья. Потянув за железное кольцо, подняла люк в полу. Крутая лестница вела вниз.

— Дело моей жизни, — сказала она, тяжело дыша и отдавая ему факел. — Ты сам этого хотел, дурак… Ты! — бросила она ему в лицо. — Ты был самой большой моей проблемой! Что, я изменилась? — Она расхохоталась жутким смехом. — Да, изменилась!

Ступеней было немного. Небольшой коридорчик вел к широкой массивной двери. Она отодвинула тяжелые засовы и открыла дверь. За ней оказалась другая, которую она открыла ключом. Изнутри помещения ударила страшная вонь. Девушка перешагнула порог и, забрав у Аскара факел, воткнула его в углубление в стене.

— Ну иди, — сказала она, дрожа от едва сдерживаемого смеха. — Иди, иди…

Никогда в жизни он не видел ничего ужаснее.

На прикрепленной к потолку цепи висело какое-то… существо. Ноги не доставали до земли, поскольку были отрублены по колено. Свет факела осветил некоторые детали, свидетельствовавшие о том, что на цепи висит женщина. Чудовищная нагота открывала жуткие шрамы на месте отрезанных грудей. На голове виднелись остатки волос, из тех же мест, где волос не было, их, похоже, выдирали вместе с кожей. У женщины были выколоты глаза, и сквозь дыры в щеках виднелись зубы. Остатки носа срослись в нечто бесформенное.