Александр Прозоров - Клан

Дикулин, мгновенно ощутив приступ голода, придвинул к себе тарелку и принялся уминать рагу. Покачал головой:

– Это тоже магия?

– Нет, это всего лишь напоминание о том, что ты два месяца не получал подпитки извне. А душа, между прочим, нуждается в теле еще и потому, что получает от него часть своей энергии.

– Ты хочешь сказать, тела придуманы, чтобы души общались? То есть вместе клали кирпичи, рыли ямы и сидели в тюрьме?

– Писали стихи, влюблялись, радовались закатам и рассветам.

– А не слишком сложно? – оторвавшись от миски, посмотрел молодой человек Лене в глаза. – Рождение ребенка в достаточной степени случайность, его еще нужно вырастить, воспитать. А что делает душа все это время?

– Пытается создать человека таким, какой ей наиболее интересен, – чуть качнулась вперед Лена и коротко чмокнула его в губы. – Такова жизнь. Самые простые решения почему-то создают самые сложные картины мира. Что проще – поджечь бензин? Но чтобы это помогло доехать до дома, нужны поршни, цилиндры, коробки передач, рулевое управление, генератор, колеса, крыша, кресла, хорошая краска. А потом – светофоры, асфальт, сети заправок и трубопроводов… И в каждой машинке сидит водитель. Каждая была произведена вроде бы случайно, но каждая нашла владельца… Тебе это ничего не напоминает?

– Угу, – кивнул Леша с набитым ртом. – Кто-то чинит машину до последнего, кто-то при первой серьезной поломке сбагривает ее и берет другую. Однако каждая имеет конечный срок жизни… А ты говоришь, что живешь здесь с подругами уже четыре тысячи лет.

– Нет, Лешенька, – откинулась в кресле девушка. – Четыре тысячи лет здесь существует клан. Нефелим не принимает плотской пищи. Он получает энергию от людей. Сорок девственниц окружают его каждый вечер, чтобы на следующий день уступить свое место подругам. То есть должны окружать. В случае, если он проснется. Восемьдесят девственниц. Каждая из нас сохраняет свою чистоту до двадцати пяти лет, чтобы быть готовой занять свое место возле Сошедшего с Небес. После двадцати пяти мы становимся женщинами. Ведь каждая из нас обязана родить хоть одну девочку для продолжения рода хранительниц. Раньше мы выбирали среди окружающих племен самого сильного и красивого мужчину, забирали к себе и провозглашали эмиром. Он слегка прикасался к тайне и обеспечивал продолжение рода. Правда, последние века возле усыпальницы стало довольно оживленно, и сороковековая традиция начала разрушаться. Многие из нас выходят замуж и живут вне обители. Но мы всегда готовы применить силу и знания во имя сохранения усыпальницы, готовы прийти на помощь Сошедшему с Небес.

– Значит, никаких подтверждений твоей истории, кроме старых легенд, не существует?

В тот же миг рагу в тарелке полыхнуло огромным облаком алого пламени, заставив молодого человека шарахнуться назад, врезавшись в спинку кресла.

– Ты говоришь о Нефелиме и нашем клане, Алексей, – кротко пояснила Лена разглядывая ногти на правой руке.

– Я… – перевел дух Дикулин. – Я тоже так могу. Если немного потренируюсь.

– Так ты не сможешь никогда, – не без надменности сообщила девушка. – Или жара не будет, или рагу спалишь и полировку на столе попортишь. Не забывай, что я – девственница из клана Нефелима. – Лена повернула голову к нему. – Ну как, ты все еще готов принести клятву Сошедшему с Небес и назвать меня своей женой?

Алексей мысленно отметил, что всего несколько минут назад антикварщица соглашалась и на роль любовницы, но вслух предпочел сказать другое:

– Ради второго можно подумать и о первом.

– Ты все еще сомневаешься, Леша, – вздохнула девушка. – Ну, как мне тебя убедить? На чудеса ты не поведешься, а завораживать нельзя. Как заворожишься, так и отворожишься. Скажи, а в науку ты веришь? Хотя бы во все то, чему тебя в школе учили?

– В общем, верю, – кивнул Дикулин.

– Ты знаешь, каково строение земного шара? Надеюсь, в том что он является шаром, тебя убеждать не нужно?

– Нет, не нужно, – несколько успокоившись, взялся за вилку Дикулин. – Земля круглая, снаружи у нее тонкая корка толщиной километров десять, ниже магма, мантия, железное ядро, а в центре ядро из урана и трансурановых элементов. В уране идет реакция полураспада, за счет чего Земля греется изнутри, железное ядро вращается, обеспечивая магнитное поле, мантия просто есть, а магму выпирает наружу из вулканов. Я ничего не забыл?

– Более подробно мне знать и не к чему, – кивнула Лена. – А ты знаешь, почему все так получилось?

– Говорят, когда все вокруг образовывалось из газопылевых облаков… – Алексей переправил в рот еще кусочек рагу, прожевал и продолжил: – Тогда в этих, еще достаточно рыхлых, образованиях тяжелые элементы проваливались вниз, к центру тяжести, а более легкие, соответственно, выпирало наверх. Потом планета разогрелась и стала жидкой… Кроме тонкой корки, естественно. После этого железо и уран, не попавшие вниз сразу, просто утонули и стали частью ядра. Правильно?

– Значит ли это, что остальные планеты вроде Венеры, Марса или таинственной Нибиру устроены точно так же?

– А может быть, и Сатурн с Юпитером, – пожал плечами Алексей. – Просто они такие толстые, что никто не знает, есть ли там внутри твердое ядро.

– Пожалуй, я тебе поверю, – опять кивнула Лена. – А теперь попытаюсь представить, как выглядит планета пересечений, если на ней есть жизнь. Раз в три с половиной тысячи лет она приближается к Солнцу. На ней начинают испаряться гигантские ледяные поля, превращаясь в атмосферу, просыпаются первые растения, ловя еще слабые лучики света. Потом выходят из долгой, очень долгой спячки животные. Травоядные, хищники, разумные существа. Планета все ближе подлетает к нашей общей звезде. Ее обжигает жар, джунгли разрастаются до невероятных размеров, животные торопятся насытиться, оставить потомство. Но виток закончен, и планета уже уносится обратно в космос. Каждый день становится все более холодным. Съеживаются деревья, все более разреженным оказывается воздух. И мудрые обитатели Нибиру смотрят на превратившееся в точку Солнце и… И не могут сделать ничего. У них нет железа, чтобы выковать себе инструменты. Нет меди или алюминия, чтобы выплавить провода, нет бронзы, чтобы прорубить глубокие пещеры. У них нет ничего, кроме разума и простейших изделий из кости и дерева. А единственная сила, которую они способны освоить и подчинить, которую они вынуждены изучать, не имея других источников для развития, – это магия. Колдовство. Оно не нуждается в электростанциях или нефти, ему не нужны мартены и ядерные реакторы. Только слово, энергия живых существ и символы, нанести которые можно хоть углем, хоть кровью.