Юлия Григорьева - Погоня за сказкой

— Смерть имеет свое очарование, — сказала я Оли. Она поскребла лапками по моему плечу и снова угомонилась. — Смотри, это похоже на танец. Страшный, но в нем есть логика и четкость движений.

Помотав головой, я попыталась разогнать туман в голове. Мысль, что все-таки это не сон, показалась здравой и крамольной одновременно. Ко второму борту захваченного судна подошла «Медуза», и сражение прекратилось, когда матросы второго пиратского корабля перепрыгнули на палубу шхуны. Команда перевозчика сдалась, побросав оружие на палубу.

— Ангел!

Я обернулась и увидела, что ко мне спешит Самель, вытиравший об себя окровавленные руки.

— Зачем вы вышли на палубу? — напустился на меня кок.

Следом подошел Бонг. Он забрал с моего плеча Оли, и я тут же почувствовала себя осиротевшей и… проснувшейся. Осознание произошедшего накатывало все стремительней. Я зажала рот ладонью и с ужасом уставилась на кровавые следы на одежде Самеля.

— Вы перерезали горлу тому мужчине, — потрясенно прошептала я.

«Такова жизнь пирата. Или ты, или тебя», — неожиданно вспомнились мне слова Красавчика, и это остановило желание бежать от великана, забиться в угол и никогда-никогда больше не видеть его. Если бы Самель не убил того человека, то сейчас я могла бы оплакивать Самеля.

— Смотреть в глаза, — коротко велел Бонг.

Я подняла на него взгляд, уже затуманенный слезами. Мужчина стер слезы большими пальцами, немного грубо и резко.

— Слышать меня, — все так же повелительно продолжал лекарь. — Страха нет, отвращения нет, слез нет. Ты знать, что так должно быть. Ты простить чужой смерть.

А дальше я растворилась в черноте его зрачков. Что еще говорил мне лекарь, я не знаю, но могу уверить, что после мне не приснилось ни одного кошмара, и, когда Бонг отпустил мою голову из захвата, я вновь была спокойна. Не скажу, что совсем не чувствовала содрогания, но могла сказать себе, что я нахожусь там, где подобное в порядке вещей, потому начинать истерику не стоит. И пропал страх перед Оли. Бонг даже дал мне ее снова поносить. Паучиха с готовностью перебралась на мое плечо и замерла, изображая эполет.

— Лейн, какого дьявола тебя вынесло на палубу?! — от крика Лоета я вздрогнула.

Он перескочил на «Счастливчик». Его рубаха была порвана и в крови. Я охнула, но капитан отмахнулся:

— Чужая. Я спрашиваю, какого лысого беса ты торчишь тут и любуешься на происходящее? — В голосе пирата отчетливо послышался рык, и я спряталась за Бонга.

Лоет попытался добыть меня из укрытия, но лекарь поворачивался к нему лицом, все время оставляя меня за своей спиной.

— Дружище, твой оскал совсем не ко времени, — Вэй был зол, но господин Тин продолжал улыбаться и прятать меня за собой.

— Капитан, Берк уже тащит первый сундук, — подал голос Самель.

Лоет обернулся, проследил за тем, что происходило на шхуне, и, выругавшись, вернулся туда, пообещав надрать мне уши позже.

— Эк его пробрало, — пробормотал кок.

— Вэй думать не головой, — таинственно произнес Бонг.

— У бати голова всегда работает, как надо, — ответил Самель и вернулся к той части команды, которая держала под прицелом пистолетов и сабель оставшихся матросов с чужой шхуны.

Мы с Бонгом отошли в сторону, чтобы не мешаться. Я морщилась, глядя, как тела выбрасывают за борт. Среди убитых я разглядела несколько человек и из команды «Счастливчика».

— Всевышний, прими души их, прости грехи и дай покой, — прошептала я, вознося молитву.

Тем временем события на захваченной шхуне продолжали развиваться. Люди в красных мундирах и матросы со шхуны вытаскивали из трюма сундуки. Мне было любопытно, что в них, но приходилось ждать, чтобы спросить у Лоета, а лучше сунуть под крышку сундука собственный нос. Успокаивало одно: сейчас закончится дележ, и мы продолжим путешествие.

— Не конец, — словно услышав мои мысли, произнес лекарь. — Ждать.

Я внимательно посмотрела на борт шхуны и обернулась к господину Тину.

— Откуда вы все это берете? — спросила я, не сводя изумленного взгляда с мужчины.

Лекарь негромко рассмеялся. Он посмотрел мимо меня.

— Красиво.

Я проследила за его взглядом. Закат на море я видела много раз. Действительно, великолепное зрелище. Розово-желтые росчерки на небе сдабривались призрачными облаками, а под ними лишь бесконечное море. И все это встречалось над горизонтом, сливаясь в единое фантастическое полотно. Я вздохнула и снова перевела взгляд на лекаря.

— Вы не ответили, господин Тин, — напомнила я свой вопрос.

— Я уже говорить, я видеть, — мужчина постучал себя пальцем по высокому лбу. — Ты не верить, но уже знать, что я говорить правду, бабочка.

У меня вновь перехватило дыхание. Бонг ведь не мог узнать про это прозвище, некому было рассказать. Я ни разу не обмолвилась капитану о своей семейной жизни, тем более о таких интимных вещах, как ласковые прозвища, которые мы с мужем давали друг другу. Иначе как волшебством это было сложно назвать. Но волшебства нет! Есть суровая жизнь, и ничего больше. Иначе я не гналась бы сейчас по следу Дамиана, а наслаждалась бы его объятьями в нашем маленьком домике.

— Меня учить с детства, — вдруг заговорил Бонг. — Мне быть три года, когда я первый раз видеть, что мой отец умереть в горах. Я просить его не ходить, я много плакать и держать его за руки, но отец уйти. Утром нам принести его мертвым. Мать поверить в мой дар и отвести к колдуну. Я жить с ним двадцать пять лет, учиться. Зелья, яды, точки.

— Точки? — я недоуменно вздернула брови.

— Тело человека иметь много точки. Можно лечить, можно убить. Хватит только коснуться. — Я тут же вспомнила, как Бонг выкинул руку вперед, и его противник упал замертво. — Учитель рассказать о животных. Я дружить с ними с детства. Учитель говорить много тайн.

— Но вы же не с Тригара, — отметила я, слишком экзотична была внешность лекаря.

— Нет. Мой страна — Горастан, он далеко, — усмехнулся мужчина. — Большой война. Учителя убить плохой человек. Я мстить и бежать. Сесть на корабль и плыть куда глаза глядеть. Приплыть в большой страна, там не найти место и долго скакать на лошади. Так приехать в Тригар, вылечить вельможу, он дать мне денег, я купить дом и начать жить.

Неожиданно нас отвлекла громкая брань на шхуне. Мы с Бонгом повернули головы, и мужчина покачал головой. Ругались Лоет и Берк. Пираты уже перетаскивали сундуки на свои суда, спеша успеть до темноты, все стремительней подступавшей к кораблям. Суть спора стала ясна, когда Лоет с холодной яростью отчеканил:

— Бесчестный пес, меня тошнит от твоей жадной гнилой душонки!