Вероника Горбачева - Сороковник. Части 1-4

Навстречу выплывает облако сиреневого аромата, от которого меня сразу душит кашель. Мага недовольно отмахивается, разгоняя ладонью густой воздух, перенасыщенный ароматизаторами, и увлекает меня вглубь. Магазин внутри оказывается куда больше, чем снаружи: хоть фасад всего на два окна, зато вглубь торговый зал тянется и разветвляется настолько, что я опасаюсь затеряться в бесконечных поворотах, стеллажах и примерочных. Множество зеркал ещё больше сбивает с толку. А при взгляде на калейдоскоп из платьев, костюмов, брючек, туник, блузок, джемперов и много чего прочего меня охватывает паника. Я не знаю, какие здесь размеры. Я не знаю, что здесь носят молоденькие девушки и с чем они это носят. Что прилично — и чего лучше избежать. Какие здесь ткани и какое качество, какие здесь цены, в конце концов?!

— Мага, стой! — шиплю я вслед. Куда он устремился, бежать мне за ним, что ли? — Ты хотя бы скажи о местных ценах, я же ничего не знаю!

Он останавливается.

— Ты что, за всё это время не удосужилась пройтись по торговым рядам? Или ты уже не женщина? Или твой драгоценный Васюта держал тебя при себе безотлучно?

— Не твоё дело, — отрезаю. — Если уж взялся помочь, то помогай, а я, между прочим, тебя за язык не тянула, сам напросился.

— Господин Мага? — из глубин бокового коридорчика к нам устремляется молодой человек во вполне современном белоснежном костюме-тройке, в белой рубашке, с алой гвоздикой в петлице, как жених. — Желаете что-нибудь для себя или для вашей спутницы? Пригласить кого-то из мастеров?

— Нет, Мишель, сегодня мы возьмём что-нибудь из готового. Послушаем даму. Вот что нам нужно… — Мага смотрит на меня, выразительно приподняв бровь. Мол, что же ты? Я вызвался только помочь, а с остальным, будь добра, сама справляйся! А я полюбуюсь… Набираю в грудь воздуха, словно перед прыжком в омут.

— Нам нужно, — говорю, — одеть молодую девушку… — В озарении указываю на продавщицу невдалеке, практически Гелиной субтильной комплекции, — вот такого телосложения, только ростом сантиметров на пять ниже. — Девушка по мановению руки Мишеля торопится к нам. — Одеть полностью, с головы до ног, вы меня понимаете? Домашняя одежда, одежда на выход, на разную погоду, в общем, всего понемногу. А также пара ночных рубашек, пижам, и несколько комплектов нижнего белья.

И вообще, добавляю мысленно, иногда не стыдно признаться в собственном невежестве. Вот и я не буду вилять.

— Скажу честно, Мишель, я здесь недавно, и абсолютно не разбираюсь ни в местной моде, ни в фасонах, поэтому полностью полагаюсь на вас. Только не нужно ничего экстравагантного, это ей не подойдёт.

— Брюнетка, блондинка, шатенка? Цвет глаз? — Блондин уже что-то строчит в записную книжечку. — Вы же понимаете, при выборе цветовой гаммы нам это нужно учесть…

— Светло-русая, глаза голубые.

Молодой человек задушевно интересуется:

— В пределах какой суммы нам уложиться, госпожа?

— Не стесняйтесь, — вмешивается мой провожатый. Я теряю дар речи. — Добавьте плюсом свои комиссионные и плату за доставку. Счёт пришлёте мне, как обычно.

Мишель почтительно наклоняет голову.

— И я бы советовал взять за основу стиль леди Абигайль-младшей, — добавляет Мага. — Они с нашей протеже весьма схожи.

— Пока мы готовим образцы для показа, позволите предложить вам кофе?

— Нет! — отрезаю я.

— Да! — мягко говорит Мага и берёт меня под руку. — Да, Мишель, с удовольствием. Дорогая, не возражай, ты ещё не знаешь, какой замечательный у них кофе.

«Белый костюм» проводит нас в небольшой демонстрационный зальчик со стенами, обитыми сиреневым бархатом, и там я едва не запутываюсь в длинном, как неподстриженный газон, ковровом ворсе. Мага поддерживает меня, и я тихо бешусь, потому что не решаюсь скандалить при персонале.

— Мага, — цежу сквозь зубы, — я сама заплачу!

— Не позорь меня, женщина, — кротко отвечает он и насильно усаживает на низкий диван. Придвигает вплотную невысокий столик, отсекая возможность вскочить, а сам устраивается в кресле напротив. — Или ты думаешь, я не в состоянии выложить несколько монет для этой несчастной девочки? Не одна ты хочешь о ней позаботиться, ты просто успела раньше. И всегда почему-то считала, что творить добро — исключительно твоя привилегия.

«…всегда считала…» Опять он за старое. Нет, нужно объясниться с ним сейчас же, иначе я увязну ещё глубже.

— Мага, прекрати! — Ёрзаю и пытаюсь отодвинуть столик, потому что тот упирается мне в коленки. — Прекрати принимать меня за другую. Я же сказала: я — не она! Мало ли, приметы какие-то совпали, бывает ведь такое!

— Бывает, — вроде бы соглашается он. И даже немного двигает стол на себя. — Именно поэтому нам и нужно пообщаться, чтобы выявить, наконец, эту разницу. Согласна?

Логика, конечно, в этом есть. Я почти успокаиваюсь.

— … или найти окончательное сходство, — завершает он. — Надо же чем-то занять время, пока Мишель весь свой штат поднимает на ноги. Не волнуйся ты так, не съем. А кофе здесь действительно хороший, зря отказалась.

Обречённо молчу. Похоже, мне его не переупрямить.

Две девушки в безукоризненно белых блузах и длинных чёрных юбках — прямо-таки офисный стиль! — быстро сервируют стол. Полированная поверхность устилается лепестками кружевных салфеток, по центру в вазочке скромно снежится одинокая хризантема. В плетёной корзинке исходит немыслимым ароматом корицы и ванили нечто свежеиспеченное.

— Вам, как всегда, господин Мага? — одна из девушек, улыбаясь и трепеща ресницами, наклоняется к моему визави. Ничего подчёркнуто эротичного в её наряде и движениях нет, но от неё так и исходит страстное желание понравиться.

— Да, милая, — спокойно отвечает он, и у меня мурашки пробегают по коже, как тогда, у Галы, где я впервые услышала этот голос. Глаза у девушки подёргиваются томной дымкой. — Для госпожи Ванессы отдельно коричневый сахар и немного корицы к кофе.

Я так и замираю. А откуда он знает про коричневый сахар?

Вторая девушка поджимает губы, досадуя, что не успела подсуетиться. Впрочем, недоброжелательные взгляды я получаю от обеих. Недоумённо смотрю им вслед… и в следующий миг его ладонь накрывает мою. От неожиданности у меня перехватывает дыхание.

Моё запястье поглаживают сильные красивые пальцы, на каждом — серебряное кольцо, украшенное чернью. На ногтях матово блестят отполированные тончайшие пластины какого-то металла, блики на них так и притягивают, глаз не отвести. И пальцы у него не холодные, как вчера ночью, а тёплые, ласкающие. Они скользят выше, под рукав и отдёргиваются, словно обжёгшись о Васютин подарок.