Молка Лазарева - Фрейлина немедленного реагирования

Не знаю, были ли правдой все те слухи, что герцог затворничал больше века, но сейчас по его действиям этого было не понять.

"Опыт коньяком не пропьешь. Даже если этому опыту больше века!" -

глубокомысленно хмыкнула Эльвира и хрустнула воображаемым попкорном.

"Изыди, нечисть!" — пришлось огрызнуться в ответ.

Поцелуй длился еще несколько мгновений, заставляя меня отвлечься от всех внешних раздражителей, что и стало в итоге нашей роковой ошибкой.

Когда дверь в аудиторию открылась ни я, ни Эридан даже не подумали отстраниться друг от друга, а вот вошедшая в зал Терция, которая пока еще не замечала нас, уже начала что‑то возмущенно вещать:

— Герцог, это безобразие! В этой Академии творится полная анархия! — ее голос, как и всегда, кишел истерическими нотками, — При Милонском,

Господи, пошли здоровья этому великому человеку, студенты никогда не позволяли себе подобного хамского поведения на занятиях! Вы должны…

Нет! Вы просто обязаны навести порядок и дисциплину в этом учебном заведе…

Ее причитания оборвались на полуслове точно так же, как и мы с герцогом в этот момент отпрянули друг от друга. Не знаю, что творилось в этот момент в голове у блондина, а мне захотелось вжать макушку в плечи и провалиться сквозь землю.

Более ужасное развитие ситуации в этот момент сложно было даже представить.

Терция!

Нас застукали не курсанты, не глобальный катаклизм, не десятикилометровый астероид… Нас запалила — ТЕРЦИЯ! Главная поборница девичьей чести, истеричка, сплетница и ханжа всея Академии Военной

Магии! Хуже ее могли быть только дворянки! Хотя те бы сразу удавились от злости и зависти!

"Черт возьми! Теперь об этом узнают все… И если меня не сожрали раньше, то теперь точно замуруют в ближайшей каменной стенке! Я

целовалась с Эриданом! Я — камикадзе!"

— А что это вы тут делаете? — прозвучал одновременно предсказуемый и вкрадчивый вопрос нарушительницы покоя.

"Как что, а разве не видно?" — театрально заламывая несуществующие руки, пела Эльвира, — "Плюшками балуемся!"

— Вы не подумайте, я тут просто мимо шла, и решила зайти, —

извиняющийся голос преподавательницы явно противоречил выражению ее лица в этот момент. А оно, надо признать, было непередаваемым. Казалось,

главная зануда Академии вот — вот взорвется от избытка переполняющих ее догадок, эмоций, вопросов и любопытства. И без того длинный нос заострился еще больше, отчего преподавательница приобрела неожиданное сходство то ли с лисой, то ли с ехидной.

"Все, попали!" — констатировала Эльвира, — "Нам трындец!"

"И это мне говорит дар предсказания? Ты почему не предупредила? Куда смотрела?"

"Как куда? На вас с герцогом! Такое шоу не каждый день увидишь! —

эфемерная мадам томно заохала, — Какой мужчина, какой мужчина! Зверь! Я

влюбилась!"

— Госпожа Терция, — с температурой абсолютного ноля прозвучал голос опомнившегося Эридана, — Наверное, мне все же придется вынести вопрос о вашей профпригодности на ближайший педсовет. Как же так произошло, что преподаватель этикета не умеет стучать в дверь?!

— Что — о-о? — лицо женщины вытянулось, вместе с последней гласной.

Кажется, только сейчас преподавательница начала осознавать, как сильно подставилась своим появлением, и надо бы ей сразу было сваливать из аудитории, едва она увидела здесь Эридана не в полном одиночестве…

— Что слышали, многоуважаемая Терция, — продолжал напирать герцог,

отчего женщину впервые в жизни стало жалко, — Вы обучаете студентов манерам, а сами смеете беспардонно врываться без стука в закрытое помещение. Более того, сразу с порога предъявлять какие‑то претензии.

— Не какие‑то, — наконец, опомнилась этикетша и, хватая ртом воздух,

попыталась дать отпор, только вышло как‑то неуверенно, — Третьекурсники срывают мои занятия физкультуры, отказываясь выполнять комплекс оздоровительных упражнений "Солнышко". Весь спортивный инвентарь заколдован и я не могу к нему даже приблизиться. У брусьев выросли ноги,

покрылись шерстью и теперь они гарцуют по всему стадиону, подобно горным козлам.

Всю эту тираду Терция говорила таким тоном, будто бы сам Эридан должен лично и немедленно метнуться молнией в спортзал, обрить буйствующий снаряд ручной бритвой и испепелить взглядом всех третьекурсников. Вот только герцог был с таким планом несогласен.

— Это лишний раз подтверждает вашу профнепригодность. Вы даже учеников, которые младше вас на три сотни лет, успокоить не можете! —

"орлиное око" вновь начало стремительную смену цвета подобно семафору,

пока наконец не остановилось на ярко — алом.

— Да как вы смеете! — взвилась Терция, окончательно превращаясь в истеричку, — Не три, а две с половиной! Возраст женщины — это табу для обсуждения мужчиной! И вы после этого смеете обвинять меня в незнании этикета! Да я незаменима для этого учебного заведения! Моя квалификация не может подвергаться сомнению!

Едва эта фраза слетела с сухих от гнева губ преподавательницы, как в зале боевых искусств повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь моим напряженным дыханием.

"О — о-о! Ты попала, тетка!" — шиза достала из‑под полы бутыль шампанского и демонстративно пыталась ее откупорить, — "Элька, теперь можно не дрейфить, Терция будет молчать о твоей очередной интрижке,

как рыба!"

Судя по уверенности Эльвиры, ее только что посетило очередное видение будущего. Меня такой расклад полностью устраивал, поэтому в разговор двоих преподавателей теперь вслушивалась с особой внимательностью.

— Незаменимы, говорите, — медленно протянул блондин, нарочито накаляя обстановку, — Помнится, лет десять назад, леди Полина ходатайствовала о месте преподавателя в нашей академии. А ведь она, прошу заметить, не только прекрасный знаток этикета, но и обладатель уникальной специализации по магической косметологии — что могло бы стать отличным подспорьем для будущих фрейлин…

Окончить фразу герцог не успел, так как Терция, наигранно схватившись за сердце, попыталась сползти в глубокий обморок.

— Ну право, хватит. Это уже становится похожим на цирк. Вы же умная женщина, — невозмутимо продолжил Эр, — эти фокусы оставьте для обучения студенткам, меня вы подобным точно не убедите.

Эффект от фразы проявился мгновенно — обморок прекратился, а болезненная бледность на щеках преподавательницы вновь стала сменяться румянцем.

— И вы всерьез думаете нанять Полину на мое место? — удивительно твердым голосом спросила женщина. На этот раз ни толики истерики там не наблюдалось, наоборот, впервые за долгое время проявилась настоящая