Пробуждение - Влад Ли
Казил'Крон(2) мог с помощью управляющей сферы перенести все здания и их содержимое при условии, что он не только властитель города, а еще и владелец всего имущества. Но, к сожалению, некуда было переносить. Это был последний город, над которым развивался флаг Империи Ло'Гош(3). И не осталось союзных городов, в которые можно было бы отправить женщин и детей. Тех из них, что ещё не попали в лапы предателей, что некогда состояли с ними в Союзе Сумеречных Волков.
Как и куда командование будет переправлять гражданских, провиант, снаряжение и всё остальное он не знал. Ему и не положено, ведь при самом плохом раскладе он мог попасть в плен. Но в плен неполные три сотни бойцов седьмого гвардейского легиона Крылатых Черепов не собирались от слова совсем. А потому в ход шло абсолютно всё, что могло быть задействовано для удержания позиций.
Дроу знали, кто их будет встречать. И знали, как и куда бить.
Даже если бы бойцов не накрыли стратегическим заклятьем, было бы очень не просто остановить этот накат, а уж под действием медленно разлагающего энергетику проклятья, это было почти не реально.
Для всех кроме последних осколков их легиона. Но и просто продать свои жизни подороже они не могли. Сдохнуть может каждый.
Первым же эшелоном на них шли мерзкие порождения этих черножопых ублюдков. И дело было не только в уродстве, ведь каждый драуг — это не только гипертрофированный торс мужчины дроу торчащий из головогруди этих трижды проклятых гигантских пауков. Это почти тонна бронированной плоти, разъедающая всё кислота вместо крови, бешенная скорость, боевая магия, гигантские молоты и восемь сучьих паучьх лап, что пришпиливают к камню бронированного рыцаря, с той же лёгкостью, что Гар'Кагх(4) насаживает на вертел сквига.
Но что они могли сделать тем, кто уже принял смерть?
С позиций легиона не раздался ни один боевой клич. Не дело оскорблять Вечно Ждущую своими воплями. Ведь тот, кто, молча, смотрит Ей в глаза, будет смеяться Ей в спину. Но, не оскорбляя Её. Нет. А следую за Ней по пятам, собирая вместе с Ней жатву, взлетая на Её крыльях.
И седьмой легион снова взлетел. На волне жертвенной магии, что в качестве топлива сжигала не только их прану, но и саму их суть. Их души. Спаивая их в единое целое. Что видит глазами каждого, что вбирает силу и скорость каждого. Живой организм, где на всех одна жизнь. И тяжелый батальон бронированных тварей встретил на своём пути не лёгкую дичь, и даже не достойных врагов. А своих палачей!
О-о, с каким наслаждением он кромсал эту поганую плоть. Отсекал конечности и вспарывал брюшины. Как пела его секира! Сколь приятна была месть за павших собратьев.
Но как бы то ни было, таранная атака драуков была страшна. Эти закованные в зачарованные латы паучьи выродки просто заваливали своими тушами тех, кто прикрывал собой пролом во внутренней городской стене.
А за этим живым тараном двигались те, кто отправил драуков вперёд. Те, кто шёл резать и рвать. Те, кто ещё недавно сражался с ними плечом к плечу.
Этих ждала особая встреча. Её готовили, отдавая всё, что могли.
Как говаривал их мастер-сапёр: “Подорвать себя любой гоблин сможет. А вот засиять красной звездой, может лишь орк”.
Те реки крови, что были пролиты, были пролиты не зря. Они питали собой ритуальный узор. И все эти смерти были не зря, некроэнергия шла в накопители. И даже драуки сдохли не просто так, а предоставив нужный астральный слепок. Слепок тех, кто добровольно готов отдать жизнь за хозяев. Тех, кто её уже отдал.
Конечно, дроу ждали удара. Готовились, вывешивали щиты и контрзаклятья. Но никто не бил. Наоборот, на их многочисленных боевых рабов легла магия, что позволила бы лучше воспринять приказы хозяев. Благословение, усиливающее только слух, но до запредельных величин. И прозвучавшее слово, было для них подобно, разорвавшейся рядом с ушами, боевой шумелке бородатых коротышек.
— ОГАР!!!!
Минотавры и крысолаки, люди и гномы, оркоиды и прочие рабы сделали то, что инстинктивно сделает любой, кого накрыло внезапным звуковым ударом. Они попытались прикрыть уши. Не для того, что бы спасти себя, нет. Что бы сохранить функциональность и лучше служить хозяевам. И то, что усиливало слух, перевело все ресурсы организма на усиление мышц рук, придав им невиданную скорость и силу.
Тысячи и тысячи размозживших себе головы трупов ещё не успели опасть на землю, как их добровольное жертвоприношение влило всё, что у них было, в тех, кто должен был отдавать им приказы. Всю их энергию, все их эмоции, всю их боль и саму их смерть.
Некроэнергия прошедшая по магическому поводку, развернулась в полную мощь в ошеломлённых ментальным ударом погонщиках. Развернулась с одним простым посылом. Отдай жизнь за тех, кто может тебе приказать. И поднявшаяся волна была столь сильна и внезапна, а приказ был столь понятен и обыден, что магия подобия запустила цепную реакцию. От погонщиков к их лейтенантам. От младших офицеров к старшим. Волна разрасталась, вбирая в себя всё новые и новые жизни, крепла и продвигалась к тем, кто привёл армию к обречённому городу.
Они что-то поняли. Они чем-то прикрылись. Но ведь никто их не атаковал, им добровольно отдавали всё то, что они всегда брали силой.
Чужой страх, чужую энергию, чужие жизни. Всё это пришло к ним само. Разрывая энергоканалы от переизбытка жертвенной силы, срывая ментальные щиты волнами предсмертного ужаса, оголяя нервы нестерпимой болью и разгоняя сознание, дабы дать возможность прочувствовать это как можно ярче и как можно дольше.
Но не всех дроу накрыло этим ударом. Штурм-командос, даже если и почувствовали удар по их лагерю и потерю командования, то не утратили цели и решимости пройти через ставший хлипким заслон.
Но закольцованный ритуалом поток некроэнергии был быстрее. Вернувшись туда, откуда он начал свой путь, некрос заполнял собою растерзанные последним боем тела. Сшивая, укрепляя и поднимая навстречу новым врагам.
А что такое мёртвый орк седьмого гвардейского легиона?
Он как живой, только мёртвый.
И на отряды, тех, кто предал боевое братство, обрушилась ярость, что пережила саму смерть.
Из того месива, что осталось рядом с проломом, из этого фарша щедро залитого кислотной кровью драуков, эвакуационная команда смогла вытащить только полтора копья бойцов. Тех, чьи тела можно было собрать в жизнеспособный кусок, и удалось стабилизировать, а кое-кого и реанимировать еще оставшимися зельями, мазями и порошками. Но снять проклятье они не смогли. И не было возможности
