Светлана Протасенко - Бой для одного (СИ)

— Я тяжёлый, — поспешно произнёс он, с сомнением оглядывая предложенное средство передвижения.

Милена разражено зарычала, прикидывая, что если спутник не прекратит маяться дурью, она перекинет его через плечо как добычу и путь продолжится уже так. Но он словно понял это и неуверенно оперевшись о мохнатую холку попытался максимально деликатно примостить себя у неё на спине. Делал Тиш это так, словно если забираться медленно, то и весить он будет меньше. Впрочем, волновался он конечно напрасно. Тяжесть рада была совершенно не заметна для оборотня. Вот сидел он не слишком удобно. Ноги нелепо болтались по бокам, задница давила на поясницу, а руки вцепились в загривок так, словно хотели оставить его себе, на память.

Милена пару мгновений задумчиво постригла ушами воздух и, придя к определённому решению, не сильно наподдала задом.

Изумлённо вскрикнувший Тиш благодаря законам физики переместился основной массой ближе к холке. Ноги от испуга поджались, плотно обхватив бока.

Милена удовлетворённо вздохнула, и, убедившись, что падать наездник вроде не собирается, двинулась вперёд. Пока только шагом.

— Т — тьма. Милен, может я всё‑таки на своих пойду?

Тиш заёрзал, пытаясь отодвинуться на прежнее место, и оборотень отозвалась недовольным рычанием, заставившим парня остаться на прежнем месте.

— Пр — роклятье, — это произнесено было тихо и на рильском, но благодаря ему же, Милена понимала его весьма сносно. — А куда тут девать руки?

Про себя оборотень решила, что вопрос риторический, и ответ придёт с практикой, а потому, ускорилась.

Оказалось, что бег с ношей на спине, вовсе не то же самое, что идти шагом. Во — первых, рад то и дело подскакивал, падая всем весом на позвоночник, во — вторых, пребольно вцепился в шерсть на загривке и, в — третьих, постоянно елозил, не понимая, куда пристроить ноги. Плюс ко всему совершенно бескультурно ругался, когда стебли высокой сухой травы стегали его по лицу.

Но останавливаться и перевоплощаться ради такой ерунды было глупо, тем более, чем тут можно помочь оборотень совершенно не представляла. Да и свой бег подстроить под нужды всадника, ей даже в голову не пришло. По крайней мере, эльф держался и вроде бы не падал, даже на резких поворотах или прыжках. И это, пожалуй, было сейчас главное.

Раннее утро давно сменилось утром обычным, а от, в свою очередь, ярким полднем.

Милена хрипло дышала сквозь клыки и широко раздувала бока. Пропитавшаяся потом шерсть клочьями торчала во все стороны, а кое — где к ней прицепились колючки и семена. Вид оборотень приобрела дикий и совершенно неухоженный, чего она сама конечно не видела, но зато прекрасно ощущала. Тяжёлые лапы гулко стучали по земле, вместо того чтобы плавно нести хозяйку. Наконец, Милена поняла, что больше так продолжаться не может.

Зверь резко затормозила и сердито встряхнулась, скидывая с себя лишнюю ношу. Рад послушно свалился, с гулким звуком ударяясь о землю и тяжёлым стоном, сообщая о своём недовольстве. Милена ещё раз встряхнулась, уже с наслаждением и поспешно вылизала языком примятую на боках шерсть. Нести рада на первый взгляд было не тяжело, но всё‑таки утомительно.

Милена легла на живот, сочно потягиваясь и, перекатилась на спину, уже человеком.

Так они лежали некоторое время без признаков жизни, пока Альгрус на нашёл в себе силы перевернуться на спину и не скосил глаза на неё.

— Могла бы и одеться. — Охрипшим и приглушённым от усталости голосом пробормотал рад. Милена приоткрыв глаза, сощурилась на палящее над ними солнце, потом перевела взгляд на свою обнажённую грудь, затем с сомнением на безразлично глядящего в небо Тиша и только фыркнула.

— Попозже.

— Под такими солнцами сгоришь ведь. — Менторским тоном заметил рад. Милена осуждающе вздохнула, но подползла к нему и забрала одежду.

— Да плевала бы я… — тихонько бормотала про себя Милена, натягивая брюки.

— Поднимайся. — Оборотень пихнула его в плечо. — Тебе надо поесть, пока мясо совсем не пропало. Под таким солнцем, думаю, до вечера оно уже не доживёт.

— Да тьма бы с ним. — Тоскливо отозвался Тиш. — У меня всё болит, словно это не ты меня, а я тебя нёс. А особенно задница, вот почему ты такая костлявая? И бегаешь неровно.

Тиш жаловался страдальческим тоном, облизывая заветревшиеся и покусанные губы. Весь налёт аристократического воспитания, что оставался ещё вчера, исчез под наплывом усталости и боли в мышцах. Милена только махнула на претензии рукой, подхватив спутника под плечи и поднимая его в сидячее положение.

— Потому что я тебе не скаковая лошадь, чтобы гладкий аллюр иметь. Привыкнешь. И вообще, сделай что‑нибудь со своими ногами, а то мне так и кажется, что ты в любую минуту сползешь, если прекратишь мне шерсть вырывать.

— Как я привыкну, когда ты с места в галоп рвёшься. — Объявил о своих претензиях рад. Ну как объявил, скорее, проворчал недовольно. Но мясо послушно развернул и брезгливо его понюхав, дабы убедится, что окончательно ещё не стухло, кривясь принялся есть.

— Да, до вечера оно уже не доживёт.

— Ну, к завтрашнему ещё что‑нибудь поймаю. — Без лишнего энтузиазма отозвалась Милена, начиная заглатывать невостребованные куски.

Лучше его вкус не стал, даже с появившимся несвежим ароматом. Но голод не тётка, а ловить попутно посторонних грызунов, на этот раз получалось плохо.

— Отдыхаем. — Милена снова приняла горизонтальное положение. — По такой жаре, в моей шубе тяжеловато. Станет прохладнее — тогда и двинемся.

Рад только кивнул, падая рядом.

— Пить хочется.

Милена скосила на него сочувственный взгляд. Её тоже мучила жажда, но не так принципиально.

— Даже если мы и найдём тут воду — какие‑то ведь источники должны быть, — скорее всего, они так малы, и загрязнены, что ты умрёшь быстрее, чем напьешься.

— А в лесу разве лучше? — Угрюмо проворчал рад.

— В лесу можно хотя бы древесный сок пить, — не согласилась Милена. — или если уж совсем припечет, какой нибудь родник там, или росу собрать.

Тряхнула головой, зло, ударив себя ладонью по лбу.

— Бред. Чёрт, ну да ладно. Короче там больше возможностей будет. На месте разберёмся. Было бы у нас, в чём прокипятить хоть. Совсем проблем не было бы.

— Ага, — не менее весело отозвался смурной Тиш. — А будь у нас приправа, можно было бы еду готовить, а будь у нас палатки, в них жить можно было бы, а будь у нас квиктон идти бы не пришлось, а будь у нас…

Милена с размаху уронила ему на живот руку, заставив замолчать.

— Заткнись. Будь у нас хоть что‑нибудь из этого, было бы конечно лучше, но чтобы выжить нужно меньше. Мы справимся. Ты только не теряй ориентиры. Пока мы знаем куда идти, есть надежда. Понятно? А то я с вашими дурацкими двумя солнцами даже ориентироваться толком не могу.