Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)

— Прошу прощения за задержку, — матрос шмыгнул расплющенным носом, — Пока парус поставили, то-сё…В общем, груз доставили в целости и сохранности. Несли крайне бережно и осторожно, как вы приказали.

— Груз? — пробормотал озадаченный Собболи, ощущая, как у него внутри всё холодеет, — Доставили? Я приказал?

— Вы приказали, — подтвердил матрос и ещё раз потянул лепёшкой носа, — Теперь груз пробудился и требует, чтобы его выпустили и покормили. Как поступим дальше?

— Груз требует? — осипшим голосом пробормотал Джонрако и в поисках поддержки посмотрел на Шанию. Однако девушка лишь пожала плечами и тихо хихикнула. Перехватив спокойный уверенный взгляд Хастола, мореход заподозрил, что уж один человек на корабле точно знает, какая чертовщина происходит.

— Как может чёртов груз чего-то требовать? — почти простонал капитан, пытаясь бросить якорь благоразумия в обезумевшем море.

— Этот — может! — загоготал матрос, — Стоило ему проснуться и рот практически не закрывается. Так что, выпускаем?

— Тащи эту хрень на мостик, — скомандовал капитан, — Быстрее! Нет, стой. Кто, ты говоришь, дал приказ доставить груз на Чертяку?

— Вы, капитан, — изумлённо ответил матрос и потёр нос, — Сегодня ночью растолкали меня и Замуса, потом велели топать за вами в лес, а там — вручили чёртов мешок и приказали очень бережно тащить его на борт.

— А потом? — очень тихо спросил Джонрако, встряхивая головой, словно это могло помочь встать мозгам на место, — Что я сделал потом?

— Пошли обратно в лес, — матрос подозрительно посмотрел на своего начальника и было видно, что думает он очень нехорошие мысли, — Мешок мы принесли и заперли в кладовой. Так что, тащить сюда?

— Валяй, — Джонрако оперся локтями о борт и тупо уставился в океан, словно пытался отыскать в зелёной воде утраченные воспоминания. Однако океанские волны отразили только его обескураженную физиономию.

— Что, капитан? — ехидно осведомилась Шания, внимательно слушавшая беседу морехода с подчинённым, — Начались досадные провалы в памяти? Последствия весёлой ночки?

— Такое случается, время от времени, — глубокомысленно заметил Хастол, но в его словах, как хищник в высокой траве, притаилась насмешка, — Снохождение или сомнамбулизм. Кстати, ваш любимый Сердар, в сочинении «О характере человека» упоминает это заболевание. В вашем роду не было предпосылок к…

— Нет! — рявкнул Джонрако, взбешённый, как колкостями Шании, так и ехидным участием Хастола, — Происходит чёртова ерунда! Но, разрази меня гром, я ещё выведу проклятых шутников на чистую воду и тогда они позавидуют покойникам. Сейчас мне покажут этот груз, я допрошу его и…

Слова застряли в густой капитанской бороде, когда он увидел, кого именно вывели матросы на палубу. В этот миг в голове Джонрако вертелись тысячи чертей, раскаты грома и прочие вещи, которые он частенько призывал в моменты крайнего бешенства. Только сейчас все проклятья оставались внутри, не в силах прервать молчание, поразившее капитана. Но их вполне мог произнести кто-то другой.

— Да чтоб тебя разорвало на тысячи маленьких ублюдочных человечков, засранец! — вопил Иварод, подпрыгивая меж двух дюжих матросов и пытаясь вырваться из их мощной хватки, — Это и есть человеческая благодарность за гостеприимство, да? Так в следующий раз я напою тебя отваром ледицы и пусть тебя скрутит в бараний рог, гад!

Пёс подошёл ближе и две пары глаз встретились: извергающие ненависть и бешенство с растерянными и непонимающими; собачьи и человеческие; глаза Иварода и глаза Джонрако. Ошеломлённый появлением «груза» капитан долго вообще не мог сказать ни слова, а пса так распирали ругательства, что он вообще забыл, как говорить по-человечески и перешёл на тявканье.

— Откуда ты тут взялся? — наконец сумел выдавить мореход и дрожащими руками принялся распаливать трубку, намереваясь успокоить расшалившиеся нервы.

— Откуда?! — вопль пса перешёл в неистовый вой, заставивший всю команду подпрыгнуть, от неожиданности, — Откуда, мать бы твою так?! Я спокойно лежу на своём любимом половичке. Отдыхаю после трудного дня, размышляю о превратностях судьбы, чёрт бы её побрал!

Все молча внимали псу, пританцовывающему на всех лапах. Особенно внимательно слушал Хастол и на его лице отражалось искреннее участие.

— И вдруг, в самый разгар моих размышлений, я слышу чьи-то осторожные шаги. Будь я проклят, если заподозрил нечто неладное; мало ли какому двуногому остолопу вздумается шляться по дому среди ночи, в поисках двери наружу. Шаги всё ближе, значит остолоп не обнаружил выхода и решил спросить у меня. Однако, вместо вежливого вопроса — удар по башке. Очнулся я в каком-то грязном мешке на борту твоей распроклятой посудины! Это как, шутка? Джонри, ты же знаешь, я такой ерунды не прощаю! Немедленно выпустите меня на берег, а ты, бородатая скотина, знай: ступишь на остров — тебе конец!

Шания хотела было что-то сказать, но Джонрако лишь покачал головой и аккуратно ухватив Иварода за загривок, повернул голову пса в сторону удаляющегося острова. Должно быть до этого гнев настолько застилал сознание взбешённой собаки, что она полностью игнорировала окружающее. Теперь же, взгляд Ивы скользнул по океанской глади, остановился на тёмном пятнышке удаляющейся земли, на всякий случай переместился к противоположному борту и вновь вернулся к пристанищу, которое его вынудили покинуть.

Собака долго смотрела на утраченный дом, а потом из её пасти вырвался короткий, то ли всхлип, то ли вой. Покачивая тяжёлой головой, пёс печально посмотрел на капитана и тихо сказал:

— Прости, дружище. Теперь я понимаю, насколько оказался неправ, обвиняя тебя. — в словах Ивы внезапно прорвалось настоящее отчаяние, словно он утратил не только жилище, но и саму прошлую жизнь, — Нельзя сказать, будто я не предвидел такого поворота событий, но одно — предвидеть, другое — избежать…

С этими словами он подошёл к борту и сел, грустно разглядывая валы, бегущие за кормой. Иногда пёс поднимал голову, словно пытался рассмотреть остров Колонны, почти растворившийся в синеве вод.

— Интересно, что всё это может означать? — пробормотал Хастол, рассматривая собаку так, словно увидел её первый раз в жизни, — Происходит нечто непонятное. Я конечно слышал, как люди во сне проделывают весьма сложные манипуляции, но такое…

— Разрази тебя гром, ты по-прежнему считаешь…

Хастол поморщился и поднял руку.

— Капитан, я как раз весьма сомневаюсь, что вы участвовали во всём этом вообще. Беру свои слова обратно и прошу прощения за неуместную иронию.