Оксана Панкеева - Песня на двоих

— Быстро и коротко, — предупредил господин Раэл, опять перебивая Артуро на полуслове. — Четкими утвердительными предложениями. А еще лучше — просто ответьте на мои вопросы. Маэстро Диего, вы нападали на вашего оппонента в прошлый четверг с целью лишить его жизни?

— Не нападал и вообще его не видел! Как раз в это время я ехал в гробу…

— Я просил — четко и коротко! Маэстро Артуро, правда ли, что похищение вашего оппонента в тот же день было организовано при вашем участии и на деньги, полученные от Ольги?

— Нет!

— Только люди могут так бесстыдно лгать, честно глядя при этом в глаза! — с печальной горечью в голосе произнес эльф, выжидающе уставившись на Ольгу. — Неужели ты сама не видела, какой отвратительный образец рода человеческого этот твой дон Артуро?

— Не видела… — честно призналась Ольга. — Может, довольно копаться в грязи, и вы объявите… результаты?

— Нет уж, погодите! — крикнул со своего места Диего. — Раз уж мы начали, давайте до конца разберемся! Вопрос-то остался самый недоказуемый, его обязательно надо разобрать в вашем присутствии! Когда еще нам попадется такой выдающийся маг, что сможет с ходу определить правду без всякого сканирования! Пусть Артуро назовет хоть одну песню, которую действительно написал сам! Он ведь столько лет всех убеждал, что его оговаривают, что он на самом деле не грабил своих более талантливых конкурентов при помощи могущественного папеньки… Пусть скажет!

— Пусть-пусть, — донеслось одновременно из разных концов зала — видимо, этот вопрос давно интересовал всю околомузыкальную общественность. Публика оживилась, зашевелилась, предвкушая кто — ответ на вопрос, действительно уже считавшийся неразрешимым, кто — торжество справедливости, кто — просто замечательный скандал.

— Не буду я больше ничего говорить! — дрожащим от возмущения голосом выкрикнул Артуро. — Я уже понял, что здесь происходит и зачем Ольга меня сюда заманила! Она поняла, что после такого обращения я к ней больше не вернусь, и решила отомстить, да так, чтобы затмить своим беспримерным коварством всех предшественников! Весь этот фарс затеян с одной целью — публично унизить и обесчестить меня, в который раз вспомнив все грязные наветы, которым я подвергался в течение жизни, и объявив их истиной якобы от лица беспристрастного судьи! А на самом деле давайте разберемся — кто этот судья, из какого провинциального театра его выкопали и сколько ему заплатили за сегодняшнее выступление? И отчего он вообще прячет лицо? Чего боится? Разве станет честный человек скрывать свою персону?..

— Ах ты скотина! — взвыла Ольга, в один миг лишившись всяческого сострадания к этой профессиональной жертве. — Так ты и в самом деле жлоб и обманщик, и Диего был прав, когда меня об этом предупреждал! Нет, это надо же наглости набраться! А я еще за этого паразита заступалась! Мэтр! Кто-нибудь! Уберите к лебедям собачьим этот щит! Диего, я освобождаю тебя от честного слова! Можешь делать с ним, что хочешь! Я еще и помогу!

— Попрошу тишины! — повысил голос обиженный эльф и, не дождавшись упомянутой тишины от взбудораженной публики, без предупреждения принялся кидаться заклинаниями.

Во-первых, Ольга наконец узнала, что такое «завеса безмолвия». Это когда звук выключается, как в телевизоре, все что-то говорят, но слышно только самого мага и тех, к кому он персонально обращается. Даже собственный голос услышать невозможно.

Во-вторых, заметив, что Артуро предпринимает попытку смыться, пока и в самом деле не убрали спасительный щит, господин Раэл одним движением пальцев не то приклеил ему ноги к полу, не то избирательно обездвижил.

В-третьих, выстроил еще один щит, окружавший место поединка переливающимся кольцом.

И только потом подошел ближе и снял капюшон. Заклинание безмолвия все еще действовало, но на лицах почтеннейшей публики безошибочно можно было прочесть памятный вопль барабанщика Хуана: «Ой мамочки! Живой эльф!»

— Говоришь, тебя здесь намереваются обесчестить? — ласково проворковал Раэл, мимоходом проводя кончиками пальцев по щеке мистралийца. — Знаешь, а, пожалуй, это неплохая идея, красавчик. Что-то в тебе, несомненно, есть.

И вторая рука недвусмысленно облапила обтянутую узкими штанами ягодицу. Бедный Артуро в ужасе шарахнулся в сторону, но сдвинуться с места не смог и чуть не упал. Эльф заботливо подхватил его за талию.

— Куда же ты? Эту попытку к бегству следует понимать как отказ? Ты, как и большинство людей, находишь неприемлемой однополую любовь? Что ж, насилие противно моим убеждениям и не приносит удовольствия, так что ты волен отказаться. Прощай, моя неразделенная страсть. Я удаляюсь и оставляю тебя наедине с твоей судьбой. Сейчас, только щит уберу, а то дон Диего уже заждался…

Бедный Артуро, который оцепенел от шока и до сих пор только беззвучно разевал рот, наконец выдавил из себя что-то внятное:

— Не-эт!!

— Нет так нет, зачем же так кричать? — Эльф невинно приподнял брови и сложил губки бантиком. — Я ведь сказал, что не настаиваю.

— Не снимайте щит! — в панике затараторил маэстро. — Он же меня убьет!

— Вряд ли убьет, возможно, слегка поколотит, но не более того.

— Вы не знаете! Это зверь! Кровожадный убийца! Не отдавайте меня ему!

Остроухий хитрец ласково улыбнулся и грациозным движением протянул руку.

— В таком случае следовало сказать не «нет», а «да». Мое предложение остается в силе. Если ты передумал — одно слово, и мы покинем это негостеприимное место, где грозный соперник жаждет твоей крови, а вон те господа в униформе зловеще потрясают наручниками…

Артуро оглянулся на зал, где действительно угрожающе маячили несколько полицейских, затем на перекошенную от злости физиономию Кантора и решительно вцепился в протянутую руку.

— Да, да! Заберите меня отсюда! Куда угодно! Все, что хотите! Я не хочу умирать! Я не хочу в тюрьму!

Диего отступил на шаг. Жажда крови на его лице сменилась невыразимым отвращением.

Ольга растерянно оглянулась и несмело пробормотала, что это уж будет чересчур. Разумеется, ее никто не услышал.

Спаситель-вымогатель выдержал долгую паузу, раз пять обойдя за это время вокруг Артуро и рассматривая его, как лошадь на торгу, затем неуловимым движением высвободил руку и покачал головой.

— Вы только полюбуйтесь, господа, ко всему прочему, он еще и трус. Знаешь, милый, должен признаться… я пошутил. Я никогда не был ценителем волосатых человеческих прелестей, а ты к тому же обманщик и мошенник… Кажется, обесчестил ты себя уже достаточно, можно завершать поединок и прощаться. Ольга, ты позволишь мне тебя проводить?