Стивен Браст - Сетра Лавоуд

На улицах воцарился хаос, изломанные камни мостовой были завалены сломанными бутылками, обломками дверей, кусками бумаги, тлеющими остатками костров, как волшебных, так и обычных, потушенных городскими стражниками, и прочими знаками праздника. Была и одна организованная процессия, на второй день после победы (то есть на следующий день после казни), во время которой Ее Величество проехала по улицам, сопровождаемая армией и радостными криками народа, который всегда был рад покричать, тем более что на этот раз для этого была настоящая причина. Процессия покружила по городу, пересекла Железный Мост в Южной Адриланке, прошла по Речной Дороге, откуда вернулась на Мост Два Пенни и, поскольку уже наступила темнота, превратилась в факельное шествие, как это обычно и бывает.

Помимо этой процессии, была и дюжина стихийных парадов поменьше, которые чаще всего начинал какой-нибудь армейский эскадрон и которые требовали вмешательства Кааврена, на это время ставшего кем-то вроде начальника полиции; Тиаса мгновенно арестовывал всех участников самодельного парада и помещал их в одну из военных тюрем, которые были быстро сооружены для пленных, взятых в битве.

На третий день праздника Сетра Лавоуд приказала вывести армию из столицы, но это почти ничего не изменило.

В течении этой недели Маролана часто видели в Особняке Уайткрест, где он посещал Ее Величество или болтал с Каавреном.

В пятый и последний день праздника Зарика созвала в Особняк всех тех, кто наиболее способствовал победе. Так как крытая терраса была слишком мала для такого собрания, Графиня Уайткрест предложила провести его в танцевальном зале, который элегантно украсили Императорскими регалиями, то есть флагом с Фениксом и еще одним флагом с руками Зарики (золото, пересеченное красным, Орб, скипетр), а также принесли самые лучшие стулья, которые только сумели раздобыть. Присутствовали все Принцы, другие представители Великих Домов, а также все те Лорды, которые сумели получить приглашение. Одну сторону занимала Сетра Лавоуд со своими офицерами. Пэл скромно остался сзади. Кааврен расположился слева и чуть сзади от Ее Величества, его глаза внимательно пробегали по всем собравшимся, хотя делал он это больше по привычке, чем по необходимости.

Даро, Пиро, Ибронка и Рёаана были настолько близко, насколько сумел добиться Кааврен. Ибронка и Пиро, уважая чувства Кааврена, не касались друг друга. Ритт стоял рядом с Рёааной, выглядя так, как если бы предпочитал быть где угодно, но только не здесь.

Брадик, Хранитель Колокольчиков, объявил о прибытии Ее Величества. Все немедленно встали, за исключением тех, кто и так стоял, потому что на всех стульев не хватило.

Когда Ее Величество уселась и в помещении настала полная тишина, Зарика объявила о следующих знаках отличия:

Волшебница в Зеленом стала Придворной Волшебницей и специальным советником Ее Величества.

Сетра Младшая стала Главнокомандующей, так как Чародейка сообщила Ее Величеству, что, поскольку кризис миновал, она желает вернуться на Гору Дзур. Сетра Младшая не смогла скрыть своей радости, осветившей все ее лицо, и несколько раз поклонилась, шепча слова благодарности, которые, впрочем, никто не разобрал.

Сетра Лавоуд, со своей стороны, не получила ничего, но был отменен запрет на ее пребывание при дворе, и ей были принесены официальные извинения, как от Империи, так и от Дома Феникса. Хотя невозможно было определить, доставила ли хоть какое-то удовольствие Чародейке эта честь (так как избавление от бесчестия можно считать честью), она в ответ глубоко поклонилась, и те, кто знал ее лучше всех — то есть Сетра Младшая и Волшебница в Зеленом — решили, что она была по-настоящему тронута, крайне редкий случай в ее жизни.

Графство Маролана Саутмур было превращено в Герцогство, с включением в него множетства соседних графств и баронств.

Такая щедрость со стороны Ее Величества поразила и привела в восторг Маролана даже больше, чем он ожидал, хотя в первую очередь он подумал о том, как обрадуется Леди Телдра, став сенешалем Герцога. Он очень низко поклонился Императрице и выразил желание как можно быстрее получить возможность умереть, защищая Ее Величество.

Виконт Адриланки, Ибронка, Рёаана и Ритт получили Императорское прощение, хотя Ее Величество и не уточнила, какие именно преступления она им простила. Тем не менее можно сказать, что Пиро, Ибронка и остальные обрели душевный покой.

Следующим Ее Величество призвало Ее Доверительность Герцога Гальстэна, который выступил вперед, одетый в самый скромный костюм, подобающий его званию, и низко поклонился.

— Мой дорогой Гальстэн, я хочу громко и во всеуслышании признаться здесь, перед двором и всеми присутствующими, что, несколько дней назад, я была по отношению к вам чудовищно несправедлива.

Пэл поклонился, сказав, — Ваше Величество не обязано делать подобные заявления; мне вполне достаточно того, что я служил Империи.

— Вы сослужили ей огромную службу, Герцог, и, более того, ваша верность доказана кровью, которую вы пролили на пол этой самой комнаты. — Мы должны заметить, мимоходом, что Ее Величество написала свою речь считая, что церемония будет происходить на крытой террасе и решила не менять ее. В тот момент никто не заметил ошибки, но мы чувствуем необходимым упомянуть о ней, чтобы избежать ненужных вопросов.

— Ваше Величество слишком добро, — сказал Пэл.

— И тем не менее, — сказала Императрица, — случилось так, что, хотя и недолго, доверие между Императрицей и Императорской Его Доверительностью было разрушено. Хотя я и очень сожалею об этом, но такую рану до конца исцелить невозможно. Поэтому я решила, что вы больше не будете занимать этот пост.

Пэл поклонился, не изменив выражения лица; неудовольствие и разочарование остались в глубинах его сердца. Он был способен сделать это по двум причинам: Во первых он всю жизнь приучал себя не проявлять внешне своих эмоций. И, во-вторых, хотя он, конечно, не знал мыслей Ее Величества, он точно знал, что после всего, что случилось, она не может вот так, просто, отнять у него звание Его Доверительности, не предложив чего-нибудь взамен, и терпеливо ждал.

И ему не пришлось ждать долго; она немедленно продолжила, сказав, — Вы доказали свою храбрость, мой друг, а также вашу мудрость, и все ваши дела показывают, что для вас интересы Империи всегда на первом месте. Поэтому я обязана использовать ваши таланты и не могу представить себе ничего другого, чем предложить вам место Первого Министра; на этом посту вы сможете, при помощи ваших советов и ваших талантов, помочь мне заново построить государство, которое нынче расколото и разрушено. Принимаете ли вы мое предложение? Если нет, я смогу найти для вас что-нибудь другое, потому что я откровенно говорю вам, что не разрешу таланту, вроде вашего, пропасть зря, а верности, вроде вашей, остаться невознагражденной.