Марина Казанцева - Красный Кристалл

«В любом случае я сумею выбраться отсюда.» — мрачно подумал он, оглядывая монолитные, без всяких стыков стены — тоннель был прорублен прямо в базальтовых толщах.

Тут вспомнились ему картины из фильма про Индиану Джонса, как тот проходил одну за другой ловушки на пути к чаше Грааля. Как выскакивали из стен то широкие вращающиеся пилы, то проваливался под ногами пол. Нечто подобное, наверно, придётся пройти и ему.

Он вдруг заинтересовался, увидев в свете своего огня на стенах коридора какие-то изображения. Отменно сохранившиеся мозаики рисовали сцены битв с чудовищами, прекрасные и страшные миры, где властвовало пламя, и ногами вверх ходили по небу быки с головами львов. Многорукие монстры выныривали из морских глубин и увлекали корабли в бездны. Люди, похожие на скульптуры изо льда, и люди-пламя, небо, пожирающее человечков, птицы с человеческими головами, змеи с женскими полуторсами, каких Лён уже видел в путешествии по преисподним мирам. Здесь было много картин, исполненных с той убедительной правдивостью, которая возможна только тем, кто видел подобные чудеса своими глазами. Люди-цветы и люди с головами разных тварей — от орлов и быков до змей и насекомых. Гигантские многоножки, которыми управляли похожие на енотов существа, а на дальнем плане необыкновенные строения, парящие над реками огня.

Изображения на стене кончились внезапно — дальше шёл простой базальт, лишь отполированный так, словно многие и многие миллионы лет его шлифовали тихие ветра, однообразно дующие в этом подземелии.

Лён опустил глаза и увидел, что не заметил, как изменился пол: вместо тяжёлых мощных плит под ногами была мелкая решётка, гладко отполированная сверху. Он не успел ничего подумать, как на толстых металлических перемычках её образовались тонкие линии, которые мгновенно разраслись в щель, та разошлась, решётки ухнули вниз, и Лён, потеряв опору, провалился в темную дыру.

Он не был к этому готов, не было времени подумать, что-то предпринять. Он падал, и снизу с катастрофической быстротой приближались острые металлические штыри, на которых висели старые скелеты. Всё это Лён видел, словно в замедленном воспроизведении. Разум как будто отключился, остался только древний ужас живого существа, попавшего в ловушку и понимающего: всё, что ему осталось — это последние мгновения, а дальше долгая и мучительная агония, предшествующая смерти.

Какой-то тягучий звук наполнил колодец, как будто некто пел, самозабвенно пел, увлечённый необычными звуками, похожими на смех ветра. На дне колодца, среди высоких двухметровых штырей, над россыпью костей сгустился белый туман. Он лежал, подобно тяжёлой, плотной массе, как будто нечто давило на него сверху, как пресс. А над остриями парила, как в невесомости, человеческая фигура. Глаза человека широко раскрыты, как будто он спал и видел с открытыми глазами сны. По его рукам и плечам бегали маленькие быстрые огоньки, освещая картину в колодце. Внезапно человек вздохнул, как будто просыпаясь, и посмотрел наверх — там было темно, и свет огоньков не доставал до верха. Тогда он посмотрел вниз, словно ещё не веря самому себе, что он избег той страшной участи, что досталась на долю прежних посетителей тоннеля.

«Картины отвлекли меня», — подумал Лён, спокойно созерцая, как совсем близко от его тела проходят смертоносные штыри. Те, кто сгнили на этих металлических остриях, наверно, тоже засмотрелись на изображения. Они не заметили, как стали на решётку, и та обвалилась, потому что не была закреплена. Кто-то спускался потом в подземелье и ставил решётку на место, оставив тела несчастных висеть на металлических шипах. Некоторые, наверно, умирали очень долго.

Спокойствие преисполняло его странной силой — он знал, что спасло его. Похоже, он в самом деле потомок Гедрикса и обладает его силой, доселе спавшей в нём и пробудившейся, как в Гедриксе, в момент смертельной опасности. Слова, что прокричал он, падая в колодец, обращались к воздуху и умоляли сохранить жизнь. Воздух моментально образовал под ним подушку, которая и не дала ему упасть, образовав нечто вроде преграды. То, что клубится внизу, под штырями, есть жидкий воздух, не сдерживаемый ничем, кроме каких-то таинственных сил. Скелеты и поверхность штырей уже покрывались белыми иголками инея. Холод поднимался вверх по колодцу.

«Наверх», — подумал Лён в каком-то трансе, и начал медленный подъём. Он не мог совершить скачок, поскольку не видел края колодца, поэтому, когда всплыл наверх, то поспешил перенестись на прочный пол. Решётка, а вместе с ней и коварные картины остались позади.

В коридоре было душно и было трудно дышать — наверно, весь воздух, какой был в подземелье, собрался в этом колодце, и теперь медленные пары восходили из ловушки и растекались по полу, насыщая кислородом разреженную атмосферу. Лён сидел на краю колодца, вдыхая холод и чувствуя, как проясняется сознание. Задул ветер, отдавая внезапно собранный отовсюду воздух. Наверху внезапно что-то зашуршало и нечто тёмное с глухим стуком упало с потолка почти прямо на Лёна.

На полу лежал человек в тёмной маскирующей одежде. Глаза его вылезли из орбит, а рот был открыт, словно перед смертью человек кричал. Посиневшая, кожа распухшего лица указывала на то, что человек умер от удушья, а скрюченные пальцы вяло отвалились от горла. Тело его ещё было тёплым — человек умер только что.

Потрясённый Лён поднял глаза и послал блуждающий язык пламени наверх. На потолке обнаружилось квадратное отверстие с дверцей, которая была открыта — вероятно, её выдавило вниз, когда в тоннеле упало давление. Этот человек прятался наверху. Может, это был наблюдатель, может, он собирался убрать тело. Во всяком случае, путь к свободе был наверху. Наверно, там полно таких люков, у каждой ловушки. Можно было выбраться через этот лаз, но Лён не собирался делать это — он намеревался пройти путь до конца.

Наверху опять раздался слабый звук, и выпало что-то длинное, разворачивающееся в воздухе. Это была веревочная лестница — наверно, этот работник подземелья спускался по ней вниз, а потом поднимался, выполнив работу — такая была его служба: поддерживать в живописном порядке эту галерею ужасов. Нельзя же, в самом деле, позволять тут гнить телам, иначе смердение распространится по всему министерству. Нет, трупы сначала относили в горы, чтобы подпитать хищных птиц, а уж затем приносили обратно чистые скелеты и располагали их тут в живописных позах.

С такими мыслями Лён оставил мёртвого человека и отправился дальше по коридору, старательно освещая стены и смотря под ноги. Те испытания, что были приготовлены на этом пути, требовали магических способностей и весьма немалых. Простому человеку тут не пройти, хотя… ведь есть ещё случайности и везение.