Джульет Маккенна - Огонь с юга

— Я гребу на купеческих галерах с тех пор, как Асил Ниан впервые дозволил мне покинуть его владение, — в негодовании произнес гребец, сидевший через проход. — В любом случае, ты явился сюда через три дня после меня. Я переберусь вперед раньше тебя, приятель.

— Что, читаешь свою судьбу по собственным ладоням, прорицатель? — полюбопытствовал гребец со скамьи позади Кейды по левому борту.

Кейда улыбнулся.

— Думаю, мы все угадываем наше будущее. До сумерек, самое меньшее.

Пока он говорил, раздался резкий свист на дальнем конце длинной и темной палубы. С обреченными вздохами и четко различимыми стонами передние гребцы заскользили по скамьям и начали тянуться по проходу меж ними.

— Пересядь, Иало. — Товарищ Кейды по-прежнему сидел вразвалку на своем месте. Здоровенный мужчина с большими мышцами угрюмо поднял глаза.

— Я мог бы уйти здесь на другой корабль. Раст был что надо, а вы хотите учиться, но почему я должен терпеть соседство малявки, который чуть что станет вытаскивать из задницы щепки?

Гребец с места внутри на скамье позади пихнул Иало в плечо.

— Передвинь-ка лучше свой зад, пока я не заехал по нему ногой.

Иало встал на ноги, продолжая ныть.

— Мне случалось грести на больших галерах, где на каждого было отдельное весло. Это требует искусства, позвольте вам сказать.

— Да ты уже сто раз говорил, — пробормотал кто-то.

— Три человека на одно весло — это не искусство, — продолжал Иало, не сбившись, когда Кейда стал теснить его в проход. — Просто поднимай да пихай, любой лентяй справится.

— Мне не кажется, что Раст жаждал найти корабль на запад, прорицатель, — заметил внутренний гребец, сидящий за проходом. — Просто ему надоели стенания Иало. Дожди — и те не привели тебя в чувство, муха ты зудящая.

Кейда двинулся, чтобы присоединиться к веренице людей, медленно тянувшихся вдоль палубы.

— Ты не думаешь, что его прогнала вонь, которая идет от тебя, Пайре?

Пайре покачал головой в ответ на общий смех и добродушно улыбнулся сквозь редкую растительность на лице.

— Не знаю, о чем думал Године, когда предпочел кормить нас бобами.

— Может, рассчитывал, что ты пустишь порядочный ветер, — прыснул средний на той же скамье. — Поставили бы тебя на палубе лицом к корме, натянули бы парус, и он вдвое скорее добрался бы домой.

Пайре и не думал обижаться.

— Говорите что угодно. Запах отпугивает паразитов.

— Другое дело. Пища на больших галерах не в пример лучше. — Иало оглянулся через плечо. — Вожди отбирают лучших на свои корабли, там не место всякому, кого вышвырнет иной купец, отчаявшись загнать кому-нибудь, пока не протухло.

— Если думаешь, что в другом месте тебе будет лучше, иди и попробуй, — с презрением сказал ему Пайре. — Мы лучше ели на этом корабле, чем на двух последних, куда нанимались, верно, Тагир?

— Клянусь, — с чувством согласился бочкогрудый средний гребец. — Помнишь хлеб, из которого приходилось вытаскивать долгоносиков? — Он содрогнулся, деревянные бусы, вплетенные в его бороду, загремели.

— А ну-ка, прорицатель, — Пайре хлопнул Кейду ладонью меж лопаток. — Дай нам немного свежего воздуха, прежде чем эти бобы опять дадут о себе знать.

Ты понятия не имел, что ели твои гребцы. Тебе даже не приходило в голову задуматься, верно?

Кейда вскарабкался по крутой лесенке, ведущей на среднюю палубу «Прыгающей Рыбы». Этой купеческой галере далеко было до «Радужного Мотылька» по достоинствам отделки, хотя ее каюты с расписными стенами сулили больше удобств, чем могли получить гребцы, качаясь в гамаках на своей продуваемой сквозняками палубе или внизу, во тьме глухих трюмов.

Нет, ты не знал, что едят твои люди, потому что подобные заботы — дело старшего на корабле, а мудрый вождь не раздражает сведущих людей, постоянно проверяя у них то да это. Так учил тебя Дэйш Рейк.

— Гребцы вождей отдыхают, когда большая галера встанет на якорь. — Иало все еще жаловался на жизнь, когда по более широкой лестнице они поднимались на самый верх. — И никто не таскает тюки и ящики.

— В любом случае, дождя пока нет, — радостно напомнил Пайре. — Работенка предстоит достаточно нехитрая.

— Притом достаточно дурацкая. — Иало не смягчился. — Вонючие красители Туле.

— Для разнообразия загляни в будущее. Как только дело будет сделано, трюм перестанет вонять корнем агали. — Кейда оглядел широкую изжелта-серую бухту, где они встали на якорь, сощурившись от света, хотя небо над головой было мрачно-серым, затянутым тучами, как и положено в пору дождей. — Как думаешь, нам представится случай погулять по берегу?

Не найдешь ли ты здесь то, что ищешь? Как долго ты собираешься искать, пока не сдашься? Не было ли начало поисков просто безумием, навеянным засухой?

Отчетливый свист Године перекрыл шум. Кейда поглядел на кормовой помост и увидел, что его зовут. Иало нахмурился.

— Вечно кто-то умудряется работать меньше, чем остальные.

— Я могу поучить тебя прорицаниям, если ты не против, Иало, раз уж ты думаешь, что это так облегчает жизнь, — любезно предложил Кейда. — Кто знает? Пять-десять лет, и ты сможешь отличить ночь ото дня.

Смех товарищей следовал за ним по ступеням на возвышение кормчего.

— Мы остановимся здесь на ночь, — заговорил Године без предисловий, даже не глядя, а делая пометку в своих записях. — Я хочу поторговать эту краску за острорехи. И мы вполне можем набрать воды и пищи, если удастся. — Он подул на чернила, чтобы быстрее сохли, и со щелчком захлопнул свою переплетенную в кожу книгу. — Бек идет на берег, чтобы посмотреть, кого можно подобрать взамен Раста. Пойдешь с ним и поглядишь вещим глазом на тех, из кого можно выбрать.

— Ты хочешь, чтобы я дал тебе знать, что увижу? — Не первый раз корабельщик просил Кейду читать знаки касательно нового матроса.

— Только если что-то из ряда вон. — Године разгладил белую, без единого пятнышка, рубаху и натянул безрукавку голубого шелка с броским узором из серебряных облаков. Волосы и борода купца блестели от благоуханного масла, а вокруг одного из запястий он носил цепь из белоснежных агатов. — При любом знаке, что кто-то несет болезнь, оставьте его на берегу. Давай-ка, идем на берег, пока не полило. — Судовладелец покинул кормовой помост, и Кейда последовал за ним, присоединившись к старшине гребцов Беку на лесенке, ведущей к воде, куда как раз спустили с галеры через борт их шлюпку. Године ступил в нее первым и устроился на корме. Бек с Кейдой взяли по веслу и погребли к берегу. Все трое молчали, погруженные в свои мысли.