Роман Буревой - Путь в Беловодье

– А Юл?

– Ушел вместе со Стеном.

Роман отрицательно мотнул головой:

– Нет, Юл вернулся.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. – Роман снял руку с плеча База и указал на воду: – Под водой… Внутри Беловодья.

– И как нам до него добраться?

– Сам выйдет. Ему никто не поможет, – сказала Надя.

– Будем ждать.

– Нет времени. Нужно снять шок! – запротестовал Баз.

– Я без него не уйду.

Роман уперся, и сдвинуть его с места ни Надя, ни Баз не могли.

И тут вода взметнулась фонтаном, и из воды, окатив всех водою, поднялся меснеровский джип. За рулем сидел Юл. Он отворил дверцу. Наружу хлынула вода.

– Эй, ребята! Вы что, пешком драпать собрались? По-моему, на колесах удобнее.

– У нас есть вертолет, – напомнил Баз. – Стоит возле моей клиники. Роману надо как можно быстрее в Пустосвятово. Так что полетим на геликоптере.

Колдун с трудом вникал в смысл слов. Глаша и Баз помогли ему сесть в машину.

– О, Вода-царица, что же они с ним сделали! – причитала Глаша.

– Как ты? – спросил мальчишка колдуна.

– Нормально…

– Врешь. Я знаю, как тебе тошно. А про Беловодье все вранье…

– Вранье… – эхом отозвался Роман. Он с трудом понимал, что ему говорят и о чем спрашивают. Чужое колдовство отравило его сильнее самого сильного яда.

– Ну да, вранье. Никакая это не Шамбала. То есть его можно использовать как Шамбалу. Но не это главное…

– А что главное? – механически повторил колдун.

– Главное, что оно похоже на комп, в котором не хватает больше половины программ. Постоянно глючит.

– По-моему, оно похоже на глупую бабу, – заметила Надя.

– Нет, на чокнутый комп, – уперся Юл. – Я там был внутри, я знаю. И оно ждет, что кто-то наконец запустит программу.

Мотор взревел, и они вырвались из города счастья.

– Стойте! – закричал Роман. – Стойте!

Он не стал ничего объяснять, вылез из машины и, шатаясь, побежал назад по стеклянной дороге. Добрался до границы Беловодья. Прижал кольцо с зеленым камнем к ограде и произнес заклинание. Никто теперь через ограду не войдет. Выйти сможет, а обратно вернуться – нет. Не попасть тебе внутрь, Сазонов, никогда не пройти без соизволения господина Вернона.

– Роман, ты сам себя прикончишь! – крикнул Баз, подбегая, ухватил колдуна за плечи и повел к машине.

Колдовская просека серебристой дорожкой пролегла по густому лесу. И вдали блестел какой-то свет. Они мчались к нему. Летели…

Тут был провал. Но он был и в памяти Романа. Колдун очнулся уже в вертолете. Сидел в кресле, ноги его были закутаны одеялом. Надя рядом. Баз – в кресле пилота. Четвертой в винтокрылой птице помещалась Глаша. Судя по всему, летели они уже давно: повязка на груди, наложенная Базом, намокла. Надя с Глашей дремали.

– Где Юл? Дядя Гриша? Меснер? – спросил Роман, оглядываясь.

Надя проснулась, глубоко вздохнула. Взгляд у нее был отсутствующий. Она провела ладонью по лицу, потом уставилась на Романа, будто видела того впервые.

– Они на колесах. Мы торопимся, – последовал ответ База. – Мы добрались до клиники, я сделал тебе укол, но не помогло.

Романа продолжала бить дрожь.

– Только ты сам себя и можешь излечить, – добавил Баз. – Или кто-то из твоей братии.

Надя обняла колдуна.

– Так лучше?

– Конечно, – соврал Роман.

И тут же вновь согнулся. Его мутило. Не от болтанки воздушной, а оттого, что все внутри переворачивалось.

– Меня сейчас вырвет, – пробормотал он.

– Потерпи чуток. Уже недалеко.

– Да?.. – неопределенно протянул Роман. Глянул вниз. В самом деле, места были знакомые. Надя открыла дверцу. Вихрь свежего воздуха ворвался в кабину.

– Так легче дышать?

Роман глотнул воздуха, как воды…

И тут почувствовал сильный толчок в спину. Кувыркаясь, он полетел вниз, не сообразив даже, что произошло.

“Надя выкинула меня из кабины”, -пробилась сквозь колдовской сон догадка из реальности. Потому что там, во сне, Роман такого подумать не мог.

– Стой! – завопил Баз. И вслед донеслось:

– Тяпко, бурко, ляпко,

Приземляйся мягко.

О, Вода-царица! Как такое возможно! Как допускается, чтобы человек мог сочинять подобные заклинания?!

Ну вот, все встало на свои места: далее было совсем просто – беспамятство, а после краткой темно ты Роман Вернон очнулся в доме Данилы Ивановича Большерука.

Сон кончился, но колдун не мог разлепить веки.

Надя предала его! Любовь предала его! – повторял он как заклинание, и от заклинания этого нестерпимая боль рвала сердце. Предательница! Дрянь! Он бы убил ее, если б встретил.

Но она же любила его! Он чувствовал это… Так почему?..

Мысленно он попытался вернуться к тем мгновениям, что провели они вместе в Беловодье. Счастье во всей его приторности. Счастье, от которого прерывается дыхание… Но нет. Он не хотел больше вспоминать. Последующее предательство все перечеркнуло. Горечь, горечь одна…

– Ненавижу! – выкрикнул он, открыл глаза и сел на диване.

Кто-то постучал в дверь кабинета.

– Что еще?!

– К тебе пришли, – услышал он Тинин голос.

– Кто? Я не принимаю. Завтра Синклит. Ты забыла, что ли? Мне сегодня в Пустосвятово ехать, в реке купаться.

– Я осмелилась впустить. – Голос у Тины был отрешенный, чужой. Будто она теперь мечтает поступить в дикторы на телевидение и с утра тренируется.

– Ну, кто еще? – Роман накинул махровый халат, шагнул к двери, отворил.

И увидел Надю. Свою Надю. Светлые волосы разбросаны по плечам, глаза смотрят дерзко. Губы улыбаются. Еще он заметил, что на ней белая кожаная курточка и белые брюки. Сапоги на каблуках, какая-то стильная сумка. На шее – легкий бежевый шарф. Ослепительно красива. Как всегда.

Сзади стояла Тина. Губы поджаты, в глазах – покорность: с этакой красоткой не ей, Тине, тягаться.

“Можно мы останемся друзьями?” – услышал он отчетливо Тинин вопрос.

– Заходи, – только и сказал Роман и распахнул дверь чуть шире.

Надя вошла, колдун захлопнул дверь и прошептал заклинание. Гостья ничуть не смутилась. Нежный друг, страстная любовница… предательница… Ненавижу… Она бросила сумку на кресло, зашелестела молния курки, раскрываясь. Он наблюдал за ее движениями. Как она снимает куртку, поправляет джемпер. Джемпер горчичного цвета в обтяжку с глубоким вырезом. Каждая деталь туалета подобрана так, чтобы оттенить Надину красоту. Да, она красива как никогда. Что с того? Роман испытывал одну боль. И от этой боли все внутри леденело. Легкий шарф облаком скользнул на кресло, потом на пол. Запах духов… Колдун терпеть не мог резкие запахи.

Он ударил ее, хотя руки остались в карманах халата. Он бы никогда не посмел пальцем ее тронуть. Но с ненавистью, что обернулась колдовским ударом, сладить не смог. Надю отшвырнуло к стене, удар отразился от водных зеркал и бросил предательницу назад, к ногам господина Вернона. Она упала, распласталась на ковре. Роман обошел ее, сел в кресло. Никакого облегчения. Напротив, на душе стало совсем черно. Он вдруг понял, что ненавидит ее не за предательство. Разумеется, нет! За это смешно ненавидеть. Надя – всего лишь игрушка в руках Гамаюнова. Прикажет повелитель столкнуть с вертолета – столкнет. Прикажет ночью задушить в постели – придушит. Он понимал, что она невольница. И ненавидел ее за послушание. За то, что его львица так легко повинуется надетому ошейнику. За то, что послушно наносит удар, когда велит дрессировщик. За то, что она не львица, а преданная псина.