Кира Стрельникова - Дикая и опасная

Услышала шаги, теплые губы коснулись моих, и Тим тихо сказал:

— Спокойной ночи, Сонь. До завтра.

И ушел. Даже не попытавшись зазвать к себе или отправить туда не спросившись. Я в растерянности взъерошила волосы и прикусила губу, глядя ему вслед. Черт. Вот как понял, что мне нужно одной побыть, переосмыслить, осознать?! Не психовать, не лелеять всякие комплексы и прочий мусор, а просто разложить все по полочкам? Решить наконец, куда двигаться дальше, и решить самой, ибо Тим уже сказал достаточно, чтобы снова повторяться и пытаться заставить меня увидеть очевидное. Взрослею? Может быть… Просто сегодня вдруг повеяло реальной опасностью, и я чрезвычайно остро, ясно поняла, насколько мне нужен Верден и что без него не будет и меня. Я могу злиться на него, обижаться по пустякам, да что угодно делать — все равно мы оба знаем, что приду к нему. Рано или поздно. И не сдавшись, а просто приняв то, что есть. Потому что Тим давно уже рядом со мной, ему как раз никуда идти не надо. Он все это понял гораздо раньше и терпеливо ждал, пока до меня дойдет.

По коридору прошла Ольга с листами и бумажником вампира, свернула на склад, вышла обратно, даже не посмотрев на меня, и направилась к спальне. Наверное, чтобы утром не вставать, заранее в пентаграмму положила все. Логично, в общем. Поспать она тоже любила. Я почистила зубы, умылась и тоже пошла к нашей с ней комнате. Сегодня мне действительно требовалось побыть наедине с собой. Может, даже не валяться без сна и мучительно гонять мысли по кругу, а просто дать им улечься, последовав старой и мудрой поговорке «утро вечера мудренее».

…Мне снился Николаич. Мы сидели в его кабинете, болтали о какой-то ерунде, и вдруг в дверь негромко постучали.

— Войдите, — отозвался он.

— Прошу прощения, но оставили на вахте, просили вам лично в руки передать. — Какой-то незнакомый мужчина положил на стол конверт без подписи и адреса.

Николаич хмыкнул, поднял брови, взял конверт.

— Ага, спасибо, — кивнул он, и посетитель вышел.

— Что там? — Я вытянула шею и вдруг, в момент, когда Николаич надорвал край, почувствовала укол тревоги. — Может…

Договорить не успела: на стол выпала карта, рубашкой вверх.

— Как интере-э-эсно, — протянул Николаич и потянулся к карте…

— Не надо! — выпалила вдруг я, очень четко осознав, что не стоит переворачивать ее.

Я рванулась вперед, попытавшись перехватить, тревога мгновенно переросла в панику, но прямоугольный кусочек картона уже оказался у куратора.

— Оба-на, — озадаченно изрек он, и я увидела на картинке «Смерть»…

Подскочила на кровати с дико колотящимся сердцем, мокрая как мышь и хватающая ртом воздух, ставший вдруг густым и колючим. Паника не отпускала, в висках стучал страх, побуждая действовать немедленно. Я знала, что этот сон не просто так.

— Кошмар… — прошептала одними губами, уставившись неподвижным взглядом в стену.

Потом очнулась, отбросила одеяло и сорвалась с места, чудом не наделав шума и точно ухватившись за ручку двери в темноте. Выскочила в гостиную и ломанулась к Тиму.

— Сонь?.. Что случилось? — Едва я зашла, он моментально проснулся.

— Песец подкрался незаметно. — Я забралась на его кровать с ногами, взбудораженные эмоции никак не хотели успокаиваться. — Блин, Тим, кажется, мы Николаичу конкретно так подгадили с этими заморочками с назначением! — И я рассказала, что мне приснилось.

— Так, отставить панику. — Он успокаивающе погладил по лодыжке. — Во-первых, не думаю, что Николаича так прям возьмут и убьют, ибо начнется расследование, а я уверен, что База своих не бросает. И вот как раз убийство будет самой большой ошибкой этого перца. Тогда ему точно хана, пока не найдут — не успокоятся. А заодно и своих конкретно почистят, если там больше чем один «крот». Хотя в последнем я все же сомневаюсь, — вполголоса добавил Верден. — Короче, надо ему просто позвонить и предупредить, вот и все. А во-вторых, я склонен думать, что, скорее всего, Ольгу попытаются убить, через нее-то легче выйти, — с усмешкой добавил Тим.

Я прищурилась.

— Если с Николаичем что-то случится, я ей кишки на уши намотаю, — мрачно пообещала, сжав кулаки.

И куда только делись нормальные отношения за последние три года… Я ведь действительно готова была начистить Ольге физию, если из-за нее с ним что-то случится.

— Кровожадная моя, расслабься и не поднимай панику раньше времени. — Тим приподнял край одеяла и укутал мои ставшие мерзнуть ноги.

— Сейчас звонить будем? — Я отмахнулась от него.

Верден молча посмотрел на часы, я проследила за его взглядом — половина четвертого утра.

— Если готова выслушать все, что о себе думаешь, вперед, — весело ответил он. — Мне моя нежная психика еще дорога. Он вряд ли будет слушать твои доводы спросонья, какой бы убедительной ты ни была. Все равно попросит утром перезвонить.

Я нервно вздохнула. Как ни хотелось сию же минуту что-то сделать, он был прав: будить человека в четыре утра только потому, что я увидела во сне, как ему кто-то прислал тринадцатый аркан, попахивает сумасшествием. И потом, карта «Смерть» не всегда означает именно свою суть, это скорее просто глобальные перемены в жизни, ну или указание на очень опасную ситуацию. Вообще, Николаич сам сенс высшей категории и чутье у него развито будь здоров, а я еще не всегда понимала, где настоящие вещие видения, а где просто сны и отголоски подсознательных страхов. Это я себя успокаивала, ага…

— Я утром, как только проснусь, сразу позвоню, — терпеливо добавил Тим, увидев сомнения на моем лице. — Все, теперь спокойно спать будешь?

Посмотрела на него долгим взглядом, вспомнила все, о чем думала перед сном. «Ну давай уже, решайся, а?» — с сонным раздражением проворчал внутренний голос.

— Попробую, — пробормотала я и заползла под одеяло, свернувшись калачиком рядом с альбиносом.

Тут мне спаться будет явно спокойнее. Верден обнял, прижавшись к спине, тихонько фыркнул в затылок.

— Неужели я дождался, а, что ты в кои-то веки не стала спорить со своими желаниями? — Но вышло у него не язвительно или ехидно, а как-то ласково и мягко.

Я не нашлась что ответить, дежурно пихнув его локтем. Несильно.

— Сонь, может, переберешься уже ко мне, а? — Вот теперь он говорил на полном серьезе. — А то детский сад какой-то, честное слово, спать здесь, одеваться бегать в другую комнату…

— Не гони лошадей, — нервно вздрогнула. — Я в семью играть не собираюсь.

Послышался вздох.

— Дурик… Ладно, спи уже.

Вот сам такой! И что его не устраивает, и так вместе вроде живем. По крайней мере, на одной жилплощади.