Александр Купреев - Маг. Школа жизни

Точнее, я ей сообщил правду, но по минимуму:

— Что нас наши враги выследили, и напали из-за угла, почти на выходе, её чем-то магическим зацепило, но мы, тем не менее, успели скрыться. А так как наш подземный ход они теперь знают, им пользоваться мы пока не будем.

Она девочка умная, сразу поняла, что я что-то недоговариваю, и обратилась к маме. Но, судя по всему, и от той ничего толкового не узнала, надулась и не разговаривала с нами целый день.

А дальше, дни потянулись еще скучнее. Мы лишились единственной возможности куда-нибудь выбираться из этого города.

От скуки и того, что опасности больше совершено, не ощущалась, мы осмелели, даже наверно правильнее сказать обнаглели, свыкшись с частыми встречами местных жителей, втроем решили делать экскурсии в разные части Столицы. Для начала, перенесли весь алкоголь из ранее найденного мной подвала в наш, потом, просто наведывались в замки и богатые дома.

Сначала очень осторожно, а потом ошалев от безнаказанности, почти гуляя. Правда, ничего ценного так и не найдя. Хотя, иной раз возвращались с уловом всякой мелочовки. Я повадился собирать книги, но попадалось в основном развлекательное чтиво, которое я от скуки иной раз «проглатывал» за один вечер за стаканчиком коньячка. Дочка увлеклась картинами и натаскала их к себе несколько штук. Даже на мою, висящую в спальне, с морем, как-то положила глаз, но я отстоял.

И тут поплатились за свою беспечность:

— Шли, гуляя и не ожидая опасности. В этом районе города местных не встречалось, но мы, не обратили на это внимание, завалились в один из мрачных домов, чем-то напомнивший старый трактир. На первом этаже можно было различить остатки столов и лавок, на второй вела деревянная лестница, оказавшаяся к нашему удивлению достаточно крепкой, наверно когда-то была зачарована от разрушения.

И вот на ней мы и угодили в паутину гигантского паука. Она висела под сводами и неожиданно для нас всех упала на нас, прилипнув к лицам, волосам, и не давая даже пошевелиться.

В этот раз нас спасала Мариэль. Только она одна из нас троих была готова к всяким неожиданностям и шла с кинжалом в руках.

Парой ударов она высвободилась сама и затем помогла выбраться и нам, все время отгоняя злобное животное.

После того, как высвободилась, Сильмэ бесясь, что её так легко поймали, запустила в злобную тварь несколько огненных шариков, не подумав даже о том, что может запросто спалить не только тварь, но и весь дом, а может быть и половину квартала. Но к её удивлению огонь не оказал на врага никакого эффекта, тогда, уже не сдерживаясь, она выпустила в паука почти пол колчана стрел, теперь уже намертво пригвоздив того к потолку.

После этого, мы стали снова осторожными и ходили только с оружием наготове.

Правда, не долго, когда в еще одном особняке наткнувшись на кучу свежее обглоданных скелетов местных, решили совсем прекратить наши прогулки.

Тем более, что никакого полезного результата от них почти не было. Как уже говорил, принесли с десяток разных предметов обихода, но больше для красоты, чем для пользы.

Так, что к весне я уже не знал, куда себя приложить.

Вспоминая сейчас про свой замок, был уверен, что и там бы у нас была похожая ситуация, если не хуже. Тут все-таки огромный город, и есть куда сходить, а там особенно и пойти некуда.

В один из солнечных, весенних дней лежал в кровати и рассуждал.

Мои супруги уже давно куда-то упорхнули, оставив меня одного. Вставать не хотелось, солнце лучиком слепило глаза, но от этого становилось только уютнее. День ожидался сегодня теплый, планировал немного прогуляться по окрестностям. Соседи недавно нам сообщили, что ходил тут один отряд, с явно агрессивными намереньями. Но они сами виноваты, — первыми стали стрелять. Или нервы не выдержали, увидев милых местных жителей, или мягкими методами с нами уже бороться никто не хочет.

Будут власти темных эльфов нас выкуривать отсюда или нет — вот главный вопрос. Судя по тому, что уложил я там не только трех магов, но и несколько отрядов, то запросто могут сильно обидеться. Если заблокируют полностью все входы и выходы сюда, на существующих запасах мы, конечно, протянем еще пару — тройку месяцев, а вот потом нужно будет пытаться что-то делать. Или боем брать припасы, или тихонько исчезнуть. Куда исчезнуть, тут вопросов не возникало, и пусть там будет скучно и одиноко, мы уже как-то привыкли к жутким соседям, но зато безопасно. На некоторое время, пока нас опять не найдут, и нам снова придется все бросать и удирать.

Вздохнул. Если сейчас, пока нет блокады, срочно менять место жительства, возможен вариант, что нас потеряют. Жалко конечно оставлять тут все, что мы уже понатаскали, в том числе и припасы. Да и как это все перевозить?! Одной телегой точно не обойдешься, придется многое тут бросить. А там все создавать заново. Запасать продукты, отстраивать здания, восстанавливать мебель… да много что.

Моя супруга, в смысле обе, уже были в курсе, где он находиться, и даже как туда попасть, если он окажется вдруг для них не видимым. Ну, не знаю, мало ли, или я пропаду, или что случиться нехорошего? Поэтому, тот замок будет намного удобнее девушкам, чем этот дом, куда без меня никто пройти не может. Так что даже план им начертил, где яма, как спустится и все остальное. Только про труп и все сопутствующее не стал рассказывать. Придем на место — сам разберусь.

Все это время непроизвольно любовался на картину, что висела на стене.

Или уплыть куда-нибудь, из этих краев, туда, где нас вообще никто не знает? Вдруг там еще есть светлые эльфы и нам не придется больше скрываться. Будем жить обычной жизнью, ходить в гости, кататься на лошадях. С темненькой дочкой тоже что-нибудь придумаем…

Опять мой взгляд утонул в прохладе моря. И чем этот шедевр в самом начале так не понравилась Малигинэ? Помню сразу, как увидела, попросила убрать, но почему — так и не объяснила, наверно что-то из прошлой жизни, так как достаточно быстро успокоилась и похоже даже привыкла к нему.

Но именно сегодня это море меня как-то притягивало. Даже мысли витали все время вокруг.

Ладно, хватит лежать и философствовать, нужно вставать и хоть чем-то помочь девочкам.

Встал и сразу же подошел к картине. Показалось, что она висит криво, решил поправить.

И тут, или руки мои кривенькие или шнурок, на котором она весела, не выдержал, но она со всей дури грохнулась на пол, просто чудом промахнувшись мимо моей ноги.

Первая мысль была нецензурной, мне действительно было жалко этот шедевр.

Но потом, оглядев её, слегка успокоился. Рама оказалась чрезвычайно крепкой и выдержала этот краштест, да и само полотнище тоже не пострадало.