Оксана Панкеева - Дороги и сны

– Как сказать, – хмыкнул эльф, – для кого-то это недостижимая мечта и вожделенный рай земной.

– Ты хочешь сказать, здесь есть местечки и похуже?

– Сам увидишь. Ладно, хватит любоваться, тебе туда.

Чуть поодаль от символических ворот, охраняемых полудюжиной стражников с отнюдь не символическими винтовками, стояло два автомобиля, вокруг которых возились люди – что-то перегружали из большого в маленький. Кантор сразу же заметил Жака – тот, как обычно, ныл, страдал и жаловался на неподъемность окаянных ящиков. Великого мага тоже оказалось легко узнать по сто раз виденным портретам, хоть он и сменил мантию на местный костюм, точно такой же, какой выдали Кантору.

– А ты что, не пойдешь?

– Не, – ухмыльнулся Толик. – Старик Кетмень только-только привык к Мафею, а если он мою зеленую рожу увидит, у него опять культурный шок случится. Как «лютик» настраивать, не забыл?

– Помню, – кивнул Кантор.

– Настраивать на вон того мужика в мундире. Только издали, чтобы он прибор не заметил. Мы ему втерли, что это магия, не спали нас ненароком. Ну все, пока. – Эльф беззаботно махнул рукой и скрылся в зеленом тумане. Называется, проводил товарищей в долгий и трудный поход.

– Пойдем. – Мафей дернул Кантора за рукав. – Я тебя со всеми познакомлю.

– Сейчас…

Требуемый человек в мундире как раз отвернулся, чтобы отдать распоряжение подчиненным, и Кантор воспользовался моментом для перенастройки прибора-переводчика. Получилось с первого раза, хвала небу, а то уж надоело постоянно ощущать себя отсталым варваром.

Он едва успел спрятать коробочку в карман, как отлынивающий от работы Жак заметил старого приятеля и мигом ухватился за повод бросить работу вообще.

– Кантор! – радостно вскричал он и бросился навстречу, игнорируя протянутый ящик. – Наконец-то! Мы по тебе соскучились черт знает как!

– Да что у тебя за манера дурацкая – чуть что обниматься! – раздраженно ругнулся Кантор, торопясь перехватить балбеса и остановить на расстоянии вытянутой руки. – Хуже Ольги, клянусь небом! Хочешь мордой на какое-нибудь метательное орудие напороться?

– Узнаю старого доброго Кантора, – с умилением произнес Жак, послушно останавливаясь и ограничиваясь рукопожатием. – Опять обвешан оружием, материт всех и вся и ненавидит обниматься даже с друзьями. Значит, здоров.

– А с чего бы я должен быть болен? – проворчал мистралиец и повернулся, чтобы приветствовать остальных участников экспедиции, которые тоже оставили работу и подошли знакомиться.

– Вот, – жизнерадостно затараторил Жак. – Это Ллит, наша переводчица, это мэтр Вельмир – правда, у Хаггса картина самая достоверная? – а это убас Кетмень, он нас провожает.

– Это и есть ваш стрелок-связист? – поинтересовался тот самый человек в мундире, когда представления были закончены и во все стороны переведены. – Честно говоря, я боюсь даже спрашивать, где у него рация, так как мне наверняка покажут еще какое-нибудь зеркало…

– Ну что вы, – засмеялся Жак. – Никаких зеркал. Он сновидец. Вот если он вам как-нибудь приснится, так и знайте – это мы на связь вышли.

– Трепло, – снисходительно усмехнулся Кантор, пока слова Жака в два приема переводили убасу. – Нет, это, конечно, правда, но если мне в самом деле нужно будет связываться с вами, то нам надо познакомиться поближе. Я не могу просто так сниться совершенно чужим людям.

– Не надо, – подал голос до сих пор молчавший Вельмир. – Нет у нас времени устраивать ночные беседы за бутылкой. Связываться будешь с Виктором. Он вскоре сюда вернется… Ну вот, так я и знал. Диего, прекращай шокировать публику выражением своего лица и переведи убасу мои слова. А вздумаешь хоть намекнуть кому-то – язык отсохнет еще вернее, чем от заклятия Морриган.

– Понял, – сдавленно прохрипел Кантор и медленно выдохнул.

Вот это да… Столько лет… и никто ни разу… неужели папа тоже не знал? А Морриган? Алиенна, он же с ней спал, как можно было не заметить? А прочие маги? Глухие они поголовно или что? Да, сейчас этот голос утратил старческую надтреснутость, сделался чище и звонче, но, во имя неба, это же тот самый голос, как могли не узнать его люди, которым довелось слышать оба варианта?

Судя по выражению лица убаса, он воспринял переведенное объяснение с облегчением. Наверное, рожа товарища Кантора не вызывала у бедолаги желания видеть ее в снах.

– А Вик скоро вернется? – поинтересовался он, продолжая рассматривать Кантора с любопытством, сильно смахивающим на профессиональное. – Что-то надолго он застрял у своих сектантов, небось совмещает лечение с традиционными пьянками?

Кантор ничего не понял, но на всякий случай заверил, что означенный Вик ведет себя исключительно прилично, в пьянках замечен не был и вернется скоро.

Больше неудобных вопросов не последовало, так как мэтр мигом сообразил, в чем дело, и вмешался в разговор:

– Диего, пока есть время, лучше попроси, чтобы тебе пулемет показали.

Кантор проследил за указующим перстом волшебника и убедился, что речь идет именно о том, о чем он подумал.

– Ты их, наверное, только издали видел, а в бою некогда будет разбираться, как из него стрелять.

Выслушав просьбу, господин Кетмень вопреки ожиданиям вовсе не поручил ее исполнение кому-то из подчиненных, а потащил Кантора к машине лично. И по дороге не преминул задать еще вопросик-другой. Наверное, этот востроглазый местный не просто казался коллегой Флавиуса, а действительно им был.

– А с винтовкой ты умеешь обращаться? – поинтересовался он, кивая на оружие Кантора.

– Да, – кратко ответит тот, уже чувствуя, что его намеренно вытягивают на разговор.

– Откуда они у вас? Разве ваш мир не чисто магический?

– Советник Блай постарался, – скрипнул зубами Кантор, который до сих пор не мог произносить это имя без ненависти и отвращения.

– Это кто?

– Ой, это такая сволочь… – с чувством начал Кантор, и его опять перебил бдительный мэтр:

– Кстати, Диего, ты очень огорчишься, узнав, что твоего старого знакомого прикончили без тебя?

Кантор не особенно удивился – прекрасно ведь знал, что, кому бы ни повезло заполучить в руки советника, счастливчик непременно постарается отвести душу сам, ни с кем не делясь. Даже Амарго вряд ли стал бы откладывать долгожданный миг только ради того, чтобы на торжество справедливости мог полюбоваться Кантор. Но все же хотелось бы это увидеть…

– Я утешусь самим фактом, – отозвался он. – А кто?

– Если мне верно рассказали, то эту честь великодушно уступили товарищу Амарго.

– Ну ему и я бы уступил, – согласился Кантор. – А он эту паскуду просто убил или… с фантазией?