Галина Львовна Романова - Легенда о Велесе

В его зелено-стальных глазах загоралась такая жуткая ненависть, что многие отшатнулись.

— Ты чужой, — прохрипел Таран, задыхаясь от гнева, — Как ты посмел нарушить наши обычаи? Ты будешь убит вслед за Вогезой! Сейчас! Я так велю!

Он поднял руку, призывая воинов броситься на чужака, но Велес не дрогнул. Перехватив Тарана за запястье, он вторично пригнул его руку к земле.

— Я чужой здесь, — заговорил он, бросая по сторонам презрительные взгляды, и многие воины, что устремились вперед, остановились, опуская дубины и копья. — Я дикарь, многие из вас считают меня зверем, но ты, — он снова посмотрел на Тарана, — кто не ценит жизни других, очень легко можешь потерять свою собственную. Старик останется жив…

— Но это наш обычай! — На сей раз не только Таран, но и кое-кто из остальных присоединили к нему возмущенные голоса.

— Я требую, чтобы обычай был изменен. — Велес развернулся так, чтобы позади него было как можно меньше воинов. — Скажи мне, есть ли у этого человека сын, готовый защитить отца?

Таран был так ошеломлен его вопросом, что ответил не сразу.

— Младший сын моей матери, — презрительно фыркнул он. — Только Тевта трус и никогда не выйдет против меня!

Услышав знакомое имя — Тевта был в родстве с Еззой, — Велес обрадовался и оглянулся, ища его. От толпы уже отделился мужчина немного моложе Тарана и до странности на него похожий. Он тяжело опирался на суковатую дубину, отполированную его руками почти до гладкости металла.

Велес жестом подозвал его, и тот не посмел ослушаться. Сейчас от этого чужеземца исходила странная сила, с которой не хотелось спорить. Он один вышел против нескольких десятков копий и дубин и совершенно не боялся их, будучи безоружным. Более того — он так спокойно диктовал свою волю, как будто сам давным-давно был вождем племени.

Тевта и Таран остановились друг против друга. Около крады замер на коленях Вогеза — рядом с ним остались всего две женщины. Испуганными глазами они смотрели то на одного, то на другого соперника, но чаще их взгляды обращались к Велесу.

— Мы что, — молвил Таран, поигрывая дубиной, — будем с ним драться?

Велес остановил его взмахом руки.

— Негоже, — промолвил он, — когда брат идет на брата, даже если они спорят за жизнь отца одного из них. Поэтому вы будете биться не до смерти, а только до того момента, пока один из вас не лишится оружия или запросит пощады. Если же кто-то нарушит это правило и убьет или покалечит своего соперника, он будет биться со мной, и тогда мы посмотрим, кто из вас встретит рассвет! Если победишь ты, Таран, — палец Велеса уперся в грудь воину, — поступай со стариком как захочешь — я первым признаю твое право. Но если победит Тевта, старик будет жить, твой брат станет его преемником и сам решит, как поступить. Но в любом случае жизнь его отца будет принадлежать только старику, и никому более. Вы согласны?

Обе женщины — одна из них была матерью Эпоны — склонились к вождю, что-то нашептывая ему в оба уха. Но Вогеза ничего не понимал — он уже простился с жизнью.

Более не обращая на него внимания, Велес отступил на шаг.

Тевта словно только сейчас понял, что от него требуется. Усмехнувшись в бороду, он ответил Велесу неожиданно веселым взглядом, поудобнее перехватил дубину и пошел на Тарана. Тот ждал противника, и на лице его было столько мрачной решимости, что присутствующие решили: сейчас он убьет не только Тевту, но и всех, кто окажется поблизости.

Таран начал первым. Тевта успел отбить его стремительный удар, и противники принялись быстро осыпать друг друга градом ударов. Велес и остальные внимательно наблюдали за схваткой, но затруднились бы сказать, кто из братьев побеждает — оба оказались отменными бойцами.

Упорное сопротивление, неожиданные сила и проворство, выказанные Тевтой, скоро разожгли гнев Тарана, а мысль о том, что ему навязали этот никому не нужный бой, только подстегивала его. Тихо рыча, он атаковал Тевту все яростнее, и тот, будучи моложе и легче, постепенно стал отступать. Тратя все силы только на оборону, он перестал следить за тем, что происходит вокруг. Внезапно что-то попалось ему под ноги, и Тевта с изумленным воплем рухнул спиной на краду.

Увидев своего противника в таком беспомощном состоянии, Таран взревел и как дикий зверь бросился на него, спеша добить, пока Тевта не успел увернуться. Его тяжелая дубина поднялась, готовая размозжить череп противника, но чья-то рука рванула ее назад.

Чудом удержавшийся на ногах Таран успел развернуться — для того, чтобы кулак подоспевшего Велеса врезался прямо ему в лицо.

Коротко вскрикнув, Таран отлетел в сторону и мешком упал на землю. А Велес оперся на его дубину и кивнул Тевте, который вскочил на ноги.

— Бой окончен, — объявил он.

— Нет! — воскликнул Тевта, кидаясь вперед. Униженный падением, Таран окончательно потерял голову, но удар был слишком силен. Мотая головой, он поднимался с земли, когда на него прыгнул Тевта.

Боевой вождь не успел и шевельнуться, как мощные руки брата сдавили ему грудь. Подняв Тарана над землей, Тевта швырнул его через себя и, не давая опомниться, уселся на нем верхом, сжимая ему горло коленями.

Боевой вождь рванулся, стараясь скинуть тяжесть, но Тевта вцепился в него как клещ. Обхватив голову Тарана руками, он все сжимал и сжимал колени, не давая противнику вздохнуть. Побагровевший от натуги Таран извивался, стараясь стряхнуть противника, но силы его убывали. Он с хрипом ловил воздух посиневшими губами, глаза застилал кровавый туман, горло уже хрустело под коленями врага, и Таран сам не услышал своего голоса, когда наконец выдохнул:

— Пощады…

Разъярившийся Тевта еще продолжал давить на горло противника, даже когда тот перестал сопротивляться. Он бы убил вождя, но Велес, самовольно взявший на себя обязанности судьи, заметил движение губ Тарана. Поспешив ему на помощь, он силой вынудил Тевту подняться.

— Ты победил, — объявил он. — Теперь ты вождь!

Тевта неверяще распахнул глаза, оглядываясь по сторонам. Обведя взглядом поляну, он обернулся на поверженного Тарана. Тот еще не пришел в себя и беспомощно валялся на земле, натужно хрипя.

— Да, — прошептал Тевта, — я вождь!

Медленно, как во сне, он отстранил Велеса и подошел к краде, наполовину разрушенной его падением. Вогезу женщины оттащили на время боя подальше, и старик сидел на земле, жадно глядя на победителя. Встретившись с ним глазами, Тевта выдержал его взгляд.

— Вогеза, — заговорил он негромко, но твердо, — останется вождем, пока жив. Я буду возле него, а когда он умрет, то пусть любой, кто захочет, оспорит мою власть!

Люди встретили его слова молчанием — одни не хотели спорить, другие выжидали. Ярость и горечь поражения наконец помогли Тарану прийти в себя, и он поднялся на ноги, шипя от злости. Обведя застывших людей взглядом, в котором смешались презрение и ненависть, он плюнул под ноги новому вождю, развернулся и, пошатываясь, покинул поляну.