Наталья Бульба - Вторжение

Второй щелчок прозвучал значительно громче, а на месте кодовой пластины остались мгновенно застывшие в холоде Хаоса рубцы.

Дверь я распахнула нетерпеливым рывком, стоило ей лишь дрогнуть. Дожидаться, когда сработает механизм, ни времени, ни желания у меня не было – нехорошее предчувствие заставляло меня буквально рычать.

Первый же взгляд, которым я обвела камеру, и мой счет к старшему сыну Вилдора значительно увеличился. Если до этого я собиралась убить его быстро, то теперь на такую щедрость с моей стороны он мог больше не рассчитывать.

То, что лежало на полу, живым назвать можно лишь с трудом. Но все еще можно… Выпущенная на свободу ярость скользнула с моих пальцев ало-голубым веером, и два накопителя – довольно крупные кристаллы чистейшей воды, уложенные в гнездо из четырех сомкнувшихся углами пирамид, рассыпаются искрящейся пылью.

– Аркас! Танис!

Закираль стоит у входа и, похоже, не находит сил, чтобы сделать шаг внутрь.

– Не подходи.

Ждать помощи неоткуда, а растерянный папаша, который и сам выжат почти до предела, для них сейчас не лучшая компания. Целитель из меня никакой, но кое-что мне знакомо. По крайней мере восстановить контур и поделиться силой я вполне могу.

А там уж…

Щупальца сканирующих заклинаний окутывают тела мужчин. И хотя это именно мужчины, а не мальчики, как я их определила для себя в своем восприятии, я не могла относиться к ним иначе, чем к детям. Пусть и не своим.

«Кадинар, ты можешь мне помочь?»

«Все зависит от того, как много секретов вы хотели бы от меня скрыть».

Его слова отозвались во мне образом хищника, подобравшегося к своей жертве на расстояние одного прыжка. И в этой картинке совсем нетрудно было понять, кто из нас двоих кем является.

«А без того, чтобы покопаться в моей голове, никак?»

То, что этот вопрос относится к глупым, я понимала и без его ответа. Даже если и нельзя было, Вилдор вряд ли бы упустил такую возможность.

«Даже если я пообещаю этого не делать…»

С окончанием фразы сомнений у меня не возникло. Что ж, придется действовать на свой страх и риск.

Хаос морозной свежестью скользнул на пальцы, сверкнул в воздухе россыпью снежинок, отозвался искристым хрустом снега под ногой уставшего путника и окутал их тела коконом, похожим на мечту легким ажурным кружевом.

И я больше не маг, я – сам мир, который своим взглядом ласкает тех, кому дал жизнь и благословил в путь. И это не чувство, не ощущение… это что-то несоразмеримо большее.

Это… как лунная ночь. Мягкая, волнующая. Бесконечная и одаривающая россыпью похожих на далекие звезды предчувствий. Как зарождающийся день. Еще робкий и неясный, но уже раскрывающий перед тобой свою силу. Как летний ласковый ветерок и пенный барашек набегающих волн.

И я хотела бы назвать это любовью… Но ни одно слово не может отразить того, что сотворяется в этот миг. И там, где была пустота, сейчас, метрономом отсчитывая уходящие в прошлое мгновения, бьется сердце. И там, где было принятие неизбежного, уже живет надежда.

И я не знаю, смогу ли я когда-нибудь испытать что-либо подобное или это навсегда останется осознанием, насколько я была близка к тому, чтобы взлететь, но…

Но теперь отнять жизнь мне будет совсем нелегко. Даже понимая, что мне придется это делать.

– Им лучше остаться здесь, пока ими не займутся лекари.

Я наклонилась к одному из мужчин, убрав с лица покрытую серебряной изморозью прядь, – достаточно было встретиться с одним, чтобы, увидев других, не сомневаться, чья именно кровь течет в их жилах. Не знаю, похож ли Вилдор на своего отца, но… черт варидэ я не находила в их лицах.

И наверное, это было символично: давшая ему жизнь женщина, испытывая страх перед возможными изменениями, предвестником которых он и стал, убила то, что ему было дорого. И не оставила своих черт на лицах тех, для кого он, преодолев все, открывал этот путь: ни один из потомков ялтара, так же как и он сам, не напомнил мне о той, которую мне позволили вытащить из двухтысячелетнего заточения.

– Я очень рад, что вы оказались здесь, принцесса Лера. – Закираль опустился на колено перед сыном, нежно проведя пальцами по точеной щеке, еще отдающей серостью, но уже наливающейся антрацитовым блеском. Поднял взгляд на меня, нисколько не смущаясь тем, что накинутое на его плечи набиру не скрывает обнаженного торса. – Мой долг перед вами безмерен.

– Я позволю себе посоветовать вам, Закираль, вспомнить о правилах приличия, прописанных в вашем Кодексе: скоро здесь будет довольно многолюдно. А будущему ялтару не стоит ронять свою честь, столь демонстративно нарушая его. – Я понимала, что не имею права ему это говорить, но в том, что эти два мальчика… все-таки – мальчика, могли погибнуть, была и его вина.

И он, как мне показалось, это понимал. Иначе не произнес бы, твердо глядя на меня.

– У меня были причины так поступить.

– Мне кажется, у вашего отца найдется что вам сказать по этому поводу, – довольно грубо ответила я, не имея возможности высказать все, что душило меня.

Но так же, как и в случае с жрицей, это не касалось меня. Все, что я должна была сделать, – я сделала. Остальное же… Надеюсь, Вилдор найдет нужные слова, чтобы объяснить сыну всю степень его безрассудства.

Хотя… если бы это касалось моих детей, вряд ли бы меня смогло что-то остановить. И в моем молчании было в том числе и понимание этого.

К тому же пусть я и не чувствовала себя обессилевшей, но ощущение потери после того, как я осознала, что значит быть сутью Равновесия, воспринималось очень остро. И теперь я еще лучше понимала Вилдора. Связь с Единственной дала ему что-то похожее на то, что испытала я: душевный восторг, распахнутые крылья за спиной, манящее безбрежное небо.

И вдруг… пустота. Ничего из того, что было еще вчера.

И если бы не Тинир, мне было даже трудно предугадать, как сложилась бы его новая жизнь, после того как закончится эта.

«У тебя еще есть желание прикрыть мой… тыл?» – Несмотря на смысл, ехидства в голосе Вилдора не было.

Он был настолько бесстрастен, что мне это уже совершенно не нравилось.

«Что я должна сделать?»

Время для рефлексий закончилось. Довольно быстро. И, как ни странно, меня это радовало.

Я бросила последний взгляд на сыновей Закираля: они оставались за гранью сознания, но теперь их состояние уже не внушало мне тех опасений, что я испытала, увидев их впервые.

«Вытянуть… нас… отсюда». – Голос дарианского кошмара звучал прерывисто.

И значить это могло лишь одно… времени на размышления у меня не было. Надеюсь, скользя по нити, он просто не успеет разобраться с моей ментальной защитой. Не хотелось бы мне, чтобы он раньше времени узнал о тех изменениях, которые мы с его наставником внесли в идеально выверенный план.