Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан 2 (СИ)

— Вражеский фрегат, взят на абордаж. — Наконец доложил мне Флиин. — Что прикажете делать дальше?

— Как у нас дела, и как там общая обстановка? — Поинтересовался я у него…В отличии от меня, он истуканчика не изображал, а все это время бегал по своему кораблю, то отдавая какие-то распоряжения воюющим матросикам, то ругаясь с корабельным плотником, а только что вот, спустился с нашей единственной, более-менее целой мачты, куда лазил "лично взглянуть на море".

— Грот, в ближайшее время, восстановить не получится. Фок-мачта в порядке и может нести хоть все паруса разом. На бизань-мачте, рангоут и такелаж, по большей части восстановлен. Можем поставить пару косых парусов, что позволит нам идти довольно круто к ветру…Наши там — ткнул он пальцами на запад. — Все еще дерутся с удихами. А там — ткнул он в сторону востока, куда ушло большинство кораблей флота. — Врага уже добивают…Я так думаю, идти надо на помощь тем, что сзади остались. Те что впереди, и без нас разберутся.

…Это означало, что наша встреча с Ренки, и возможность лично убедиться что он жив-здоров, опять откладывается на неопределенное время. А если еще, не дай бог, этот придурок уплывает куда-нибудь "по срочной надобности"…, опять придется рыскать по всему морю ища его. Но деваться было некуда. — "Поступайте, как считаете наиболее правильным", — распорядился я. — Только побыстрее, Вражеский фрегат, полагаю, можно будет пограбить и позже, в более спокойной обстановке.

— Оставлю там призовую команду. — Кивнул Флиин. — оу Рж*коов….

— Оу Рожков понадобиться мне здесь. — Рявкнул я, неожиданно зло, ибо, честно слово, — достало уже собирать всю свою команду, плавно размазанную по всему Срединному морю. — Назначьте кого-нибудь другого.

— И правда, ваша милость. — Согласно кивнул Флиин. — Подраться сегодня еще придется, а оу Рж*коов, рубака не из последних, и команду свою выучил…, хе-хе…, не хуже ваших фаарконских егерей. Отправлю Жиима Коокиса, нашего мичмана. На него, конечно, нельзя положиться, так же как и на оу Рж*коова — молод еще, и соображает не дюже быстро. Но, думаю, справится. — Надеюсь, сударь, вы разрешили с моим лейтенантом все свои конфликты? — Поинтересовался я, и увидев вспыхнувшие гневом глаза офицерика, поспешил пояснить свою мысль. — Разумеется я вас не подозреваю в каких-то подлых и недостойный намерениях, ибо вижу, что вы человек благородный. Но мне кажется, что его люди весьма оу Рожкову преданы, а зная пиратские нравы…, у кого-то из них, может появиться мысль…. На вашем месте, я бы не стал поворачиваться к ним спиной.

— Я способен позаботиться о своей спине сам.

…Типичный оу — спина как натянутая струна, аж вибрирует, нос задран к облакам, на роже этакая непреклонная решимость сдохнуть, но не отступить ни на полшага…Дедушка был бы доволен, что такие долбодятлики тут еще сохранились.

— Вы мне не подчиняетесь, сударь. — Пожал я плечами. — Вы на этом корабле гость, и как гостю, вам никто не может отказать в подобной любезности…Однако, отряд оу Рожкова, подготовлен по особой методике. Не уверен, что вы сможете найти свое место в их рядах.

— Еще полгода назад, оу Рж*коов, был инструктором БВБ, и готовил мой отряд, кажется по той же самой методике. Так что думаю, я смогу вписаться в их ряды.

— Хм. Nash postrel vezde pospel…. Не обращайте внимания, сударь. Так — мысли вслух…. Идите, присмотрите там за оу Рожковым. И скажите, что это было мое решение, мой приказ. А заодно, передайте ему, что я не слишком доволен тем, как он командует. Офицеру должно управлять своими солдатами в бою, а не лезть в драку самому. Тот, кто забывает об этом — негодный офицер! Так ему и скажите.

Я сделал этакий вальяжный жест, отпуская оу Наугхо вершить подвиги. Он откозырял, и едва ли не бегом спустившись с капитанского мостика, двинул к Рожкову. О чем-то там они поговорили, Рожков едва ли не обниматься полез. То ли искренне радуется, то ли демонстрирует своим подчиненным дружеское расположение к вчерашнему обидчику и скандалисту. Мне-то, впрочем, пофигу. Этот оу Наугхо, кажется довольно скользкий тип. Нет, не сволочь откровенная. Но…, своим человеком, я его точно никогда не сделаю. Его преданность уже раз и навсегда отдана Сатрапии и Бюро. А учитывая своеобразный кодекс чести оу…. Ради интересов Вождя, им позволено лгать и даже пренебрегать собственной честью. Конечно — только в очень исключительных особых случаях. Но в Бюро, да и в любой другой организации подобного рода, умеют распространить "особые случаи" на всю повседневную жизнь. Так что если этого оу Наугхо грохнут, это будет конечно печально, но лично для меня, большой трагедией не станет.

Пока я предавался всем этим размышлениям, наша "Кусачая Черепаха", смогла вернуться к месту первоначальной схватки…Не самый, кстати, легкий маневр — идти против сильного ветра, на паруснике, способном задействовать лишь половину парусов, но Флиин и его команда справились.

Уж я не знаю почему, но сразу в бой наш капитан не ринулся. Опять начались какие-то хитрые маневры, кажется мы к кому-то подкрадывались, воспользовавшись опустившимися сумерками и прячась за корпусами других кораблей, многие из которых, представляли уже весьма печальное зрелище. Особенно тот, что изображал из себя большой костер посреди моря…Ага, кажется наша цель вон тот красавец. У меня не такой уж большой опыт морских сражений, но думаю этот тяжелый фрегат, тут вроде как воображает себя самой большой и страшной акулой в садке для рыбы. Никаких серьезных повреждений на нем не видно. Из открытых портов грозно скалятся ряды пушек, а команды на нем, — наверное раза в полтора больше чем у нас. Неудивительно, что в той битве калек, он стал решающей силой, и сейчас "держит" всю площадку. Надеюсь, Флиин не собирается брать его на абордаж? Хотя черт его, придурка, знает. Нахрена вообще было так близко подходить к тому горящему кораблю? Ведь огонь в любую минуту может добраться до крют-камеры, и тогда и нам мало не покажется. С другой стороны, вокруг сильного источника света, темнота особенна густа и непроницаема. И внезапно вынырнув из этой темноты, мы смогли влепить в "красавца" полный залп пушек левого борта, с абсолютно смехотворной дистанции…Кажется Флиин внял голосу разума, и наши пушки были нацелены не на палубу, а куда-то на уровень ватерлинии. Кажется получилось весьма удачно, — зуб даю, я видел не меньше десятка удачных попаданий по корпусу, точно туда где волны плещутся. После такого "красавчик" вволю водички нахлебается, и ему уже будет не до драки. А мы, тем временем, удачно проскользнули "красавцу" за корму, избегая ответного залпа. Вот сейчас бы развернуться другим бортом, и еще разок, на добивание. Но второй залп, Флиин почему-то направил выше. Неужели его жадность одолела, и этот придурок решил захватить и эту плавающую крепость? Тогда нас ждет много-много крови. Но похоже нет. Флиин поступил куда хитрее. Сбив удиху бизань-мачту и существенно покоцав рангоут и такелаж грота, мы к тому же хорошенько разнесли ему корму и повредили рули. После чего, красавец-фрегат стал неуправляемым, а поскольку, после нашего первого залпа, он стал сильно набирать воду, то теперь, ему ничего не оставалось, кроме как выйти из боя, и выброситься на берег. Так что, если удихи не наберутся решимости сжечь собственный корабль, у Флиина еще будет возможность его пограбить. А вот теперь, мы стали самой злобной рыбкой в этом аквариуме, чем Флиин и не замедлил воспользоваться. Первым делом, мы обстреляли несколько вражеских кораблей, видимо чем-то вызвавших особую неприязнь нашего капитана, а затем подвалили к связке из трех кораблей — одного нашего и двух удихов. С нашей стороны, это был галеон, наподобие флииновской "Черепахи". Такие же высокие носовые и кормовые надстройки — своеобразные форты, штурмовать которые приходилось по всем правилам осадной науки. Вот эти самые крепости, все еще и продолжали держаться, даже после двух с лишним часов боя, несмотря на то, что палубы и кажется даже трюм, уже были захвачены врагом. — А куда деваться? Пленных тут не берут.