Макс Фрай - Наваждения

Еще несколько минут спустя я с радостью обнаружил, что меня больше не тянет оборачиваться назад, дабы убедиться, что призрачные контуры нашего летательного аппарата все еще вырисовываются на фоне ночного неба. Дурацкие опасения, что я могу заблудиться, сами собой растаяли в неторопливом ритме моих шагов. Разумеется, я мог заблудиться, но ведь мне и требовалось заблудиться, забрести неизвестно куда, а не описывать круги вокруг места нашей стоянки. Поэтому я приказал себе: «Вперед!» — и с удовольствием повиновался.

Я чувствовал себя свободным и счастливым. Что-то подобное я испытывал в детстве, когда в одиночестве удирал в лес, который начинался в получасе ходьбы от нашего дома. И потом, гораздо позже, во время своих одиноких ночных скитаний по незнакомым городам — тем, где мне довелось провести какую-то часть своей странной жизни, и тем, куда я попадал всего на несколько дней или часов. Только на этот раз чувство свободы было куда более острым. Пугающе острым, я бы сказал.

Приступы панического страха еще не раз сотрясали мое тело во время прогулки по темной рассыпчатой поверхности остывающих дюн. Но я быстро понял, что со страхом нужно просто смириться, как с приступом внезапной боли, когда судорога неожиданно сводит ступню, — сказать себе, что через несколько минут это пройдет само собой, а пока нужно стиснуть зубы и потерпеть. И я стискивал зубы, и страх действительно уходил, я временно утрачивал способность его испытывать, а потом все начиналось сначала.

Но и от этой беды нашлось лекарство. Я вдруг вспомнил, что когда-то очень любил отправляться на прогулку со стареньким плеером в кармане куртки — в те допотопные времена, когда я еще не был сэром Максом из Ехо. Идея показалась мне просто отличной. Уж не знаю, найду ли я эту грешную Черхавлу, но хоть удовольствие от процесса получу по полной программе.

Я опустился на корточки и зарыл руку в прохладный песок — чем не укрытие для человечьей конечности, желающей проникнуть в загадочную Щель между Мирами. Не прошло и минуты, и я хохотал, опрокинувшись на спину и беспомощно дрыгая ногами в воздухе: у меня получилось! Грешные Магистры, у меня получилось и это!

Маленький пластмассовый плеер с мягкими наушниками казался мне самой удивительной вещью во Вселенной. Я уже начал забывать, как выглядят такие штуки. Внутри обнаружилась кассета. Долгая жизнь в Угуланде здорово улучшила мое ночное зрение, так что я сразу смог разобрать крошечные белые буковки на темном фоне этикетки. Мне достались записи «Queen», и не что-нибудь, а «Ночь в опере». Я счел это и добрым знаком, и хорошей шуткой, и просто восхитительной, почти невозможной удачей. На мой вкус, именно «Ночь в опере» как нельзя лучше подходила для моих одиноких странствий по Великой Красной Пустыне Хмиро. К тому же первая композиция, «Death on two legs», изумительно гармонировала с моей Мантией Смерти.

Музыка оказалась отличной таблеткой от страха. Приступы ужаса, здорово похожие на сокрушительные удары в солнечное сплетение, больше не отравляли мое существование. С этого момента его вообще больше ничего не отравляло, даже желание поскорее найти таинственную Черхавлу. Мне было так хорошо, что все остальное не имело значения — ни заманчивые чудеса из древних легенд, ни безмолвное обещание какого-то загадочного могущества, ни даже судьба моего хорошего друга Мелифаро, ради спасения которого я, собственно говоря, и затеял это сомнительное мероприятие.

Я до сих пор не знаю, сколько времени я бродил по Красной Пустыне Хмиро. По моим расчетам, давным-давно должно было наступить утро: я уже добрую дюжину раз переставлял кассету. Но бархатная темнота на той стороне горизонта, которую я по привычке считал востоком, оставалась столь же густой, как и несколько часов назад.

Как и следовало ожидать, мое восхитительное путешествие закончилось внезапно, причем в тот момент, когда у меня и в мыслях не было его завершать.

Я — скорее комический, чем героический персонаж. А потому не ускорил шаг, завидев вдалеке башни зачарованного города, не усмирял биение сердца, приближаясь к заветной цели, не грозил стражам райских врат железной рукой в бархатной перчатке, а просто со всей дури впечатался в высоченную стену из белоснежного камня. До сих пор не могу сказать определенно — то ли эта грешная стена действительно возникла из ниоткуда перед самым моим носом, то ли я действительно такой идиот.

Некоторое время я стоял совершенно неподвижно и почему-то ласково гладил холодные белые камни стены. Не то желал окончательно убедиться, что они действительно существуют, не то инстинктивно пытался приручить эту стену, как незнакомого, но добродушного пса. А потом я выключил музыку и послал зов Кофе. Хвала Магистрам, он проснулся мгновенно.

«Ну что, ты все-таки нашел эту грешную Черхавлу?»

«Нашел, — подтвердил я. — И теперь я не отказался бы от хорошей компании. Знаете, Кофа, у меня есть отличная идея. Что, если вы прикажете нашему мудрому пузырю лететь по моим следам? Как вы полагаете, он потянет?»

«Наш мудрый пузырь? — обрадовался Кофа. — Ну, если он действительно такой мудрый, как ты утверждаешь… Словом, я попробую. Только не вздумай засыпать, а то твоя хваленая Черхавла исчезнет, как перепуганное привидение!»

«Очень может быть, — согласился я. — Да нет, какой уж тут сон, у меня оба сердца грохочут так, что за милю слышно, наверное… Я пока попробую поискать ворота. Должны же быть хоть какие-то ворота в этой грешной стене, правда?»

«Вовсе не обязательно, — возразил Кофа. — Ладно, ищи, все лучше, чем сидеть и скучать. Надеюсь, скоро увидимся».

Я тоже от всей души на это надеялся. Теперь, когда моя волшебная прогулка по красным пескам Хмиро благополучно завершилась и под влажными от волнения ладонями были холодные камни стены, окружающей зачарованный город из древних легенд, я снова стал самим собой — осторожным сэром Максом из Ехо, который не любит соваться в пекло, не убедившись, что тылы надежно прикрыты каким-нибудь могущественным компаньоном.

Я неторопливо пошел вдоль стены, внимательно разглядывая почти невидимые узоры каменной кладки. Не столько потому, что действительно так уж хотел отыскать ворота, в существование которых не очень-то верил, а просто чтобы найти себе хоть какое-нибудь занятие. Все-таки я был слишком взволнован, чтобы позволить себе роскошь бездельничать, ожидая Кофу.

Надо отдать Кофе должное, ждать его пришлось никак не больше часа.

Это было совершенно фантастическое зрелище. Пузырь Буурахри неторопливо приближался ко мне из темноты, как некое живое существо. Он летел всего в полуметре над землей — надо думать, «принюхивался» к моим следам.