Барбара Хэмбли - Башня Тишины

Разрушить чье-то волшебство? Но только так, чтобы никто не узнал об этом?

– Вот это уже реально, – согласился Антриг, – и я как раз думаю об этом. Это очень похоже на него.

– На кого?

– Тот, кто делает это, – протянул нехотя чародей, – очень хитер. Просто невероятно хитер. Он или она… Неважно пока, кто. – Чародей пока что явно не желал называть того, кто это мог быть. Он предпочел повернуть разговор в другое русло. – Значит, разрушить чье-то волшебство? Или, что еще логичнее, вытянуть волшебные силы из их хозяина и самому ими воспользоваться?

Джоанна была поражена таким предположением.

– Неужели такое возможно? – прошептала она. Но тут же вспомнила Кериса, который без конца жаловался, что его силы убывают, и страхи Магистра Магуса. Она вдруг подумала, где Керис может быть сейчас и чем он может заниматься с того момента, как… И вообще, действительно ли все начало происходить только той ночью, не раньше?

– Я не знаю пока ничего, – признался Антриг, кладя руки на спинку кресла, в котором восседала Джоанна, – но доподлинно известно, что энергия течет по энергетическим линиям. И если ее вдруг направить в какую-то одну точку… – Тут Виндроуз решительно встряхнул головой. – Но я просто ума не приложу, почему именно электричество?

– Постой, – Джоанна резко повернулась, отчего жесткие спицы корсета больно вонзились ей под ребра, – еще когда ты сказал мне, что заклятья подобны командам в программировании, я заинтересовалась этим сходством. Интересно, можно ли заставить компьютер делать волшебные команды, выполнять их, наконец? Ведь есть суперкомпьютеры, которые действуют точно так же, как и человеческий мозг.

– Действуют точно так же, как человеческий мозг, – эхом отозвался Антриг. Он замолчал и задумался.

Глядя в глаза экс-кудесника, Джоанна поняла, что мысленно он пребывает где-то далеко отсюда. О чем он думал, было для нее тайной, но по тревоге, скользившей во взгляде Виндроуза, можно было догадаться, что размышления явно не предвещают скорого отдыха и разрешения всех проблем. Точно таким же озабоченным его лицо, вспомнила девушка, было в тот момент, когда Антриг глядел на ложе принца в опочивальне – он наверняка думал о том событии, которое привело регента и его самого к помешательству. Наконец Антриг подал голос:

– Боже ты мой!

– В чем дело? – Джоанна даже привстала от волнения, видя, что Виндроуз напуган не на шутку. Она заметила, что Антриг смотрит на нее такими глазами, словно довольно продолжительное время отсутствовал в этом мире и, вернувшись, застал его уже другим. – В чем дело, скажи мне, если можешь?

На мгновение их взгляды встретились, девушка отчетливо читала в глазах его борьбу – страх боролся с желанием открыться, опасения перемежались с откровением. Виндроуз явно не желал взваливать на плечи девушки никакие иные проблемы. Наконец он принял решение – отведя глаза в сторону, Виндроуз проговорил:

– Я… Я даже не знаю. Ты рассказывала о программах, которые сами могут рисовать, писать и составлять предсказания… Но ведь они могут и лгать.

– Я имела в виду совсем не это, – Джоанна в волнении схватила его за руку, – признайся, тебе известно нечто такое, чего ты никак не хочешь рассказать мне? Но что заставляет тебя лгать?

– Ничего, – быстро отозвался упрямый чародей. – Возможно, все это просто заблуждения. Ведь и так большинство моих опасений не оправдалось. Лучше скажи: какие именно функции мышления способен воспроизводить компьютер?

– Да не компьютер, – Джоанна отпустила руку Антрига, – это все делает программа.

Там целая система команд, которые действуют с поразительной скоростью. Сам компьютер не в состоянии мыслить, как мыслим мы, но он умеет составлять нечто похожее на мысли. Нужно только создать положенный порядок работы. Потому и кажется, что компьютер думает, а на самом деле он лишь копирует мысли. Он выводит из данного материала то, что должно получиться в любом случае, только делает это очень быстро. К примеру, ты вот говоришь, что волшебство неразрывно связано со способностью наблюдать и с надеждами. Компьютер же имеет систему графики, но он не может надеяться – ему все равно, что должно, а что не должно случиться, он не знает волнений и беспокойств. Так что полностью отождествлять компьютер с волшебством никак нельзя. Но чтобы написать целый комплекс нужных программ, нужен программист, который в то же время знается и с волшебными силами. Или же есть другой вариант – подкованный программист и волшебник, работающие совместно. Но в вашем мире это в любом случае невозможно.

Девушка умолкла. Они с Виндроузом молчали, в упор глядя друг на друга. Каким-то шестым чувством она внезапно поняла, как должен был себя чувствовать Антриг, когда он осознал, что именно отражается в помутившемся рассудке регента. Но и самой ей казалось, что она нашла дорогу из огромной пустой комнаты и вышла к свету.

И, глядя в лицо Виндроуза, Джоанна поняла: он теперь знает, что ей удалось обо всем догадаться.

– Да и в нашем мире такого тоже никак не может быть, – тихо продолжила она, – если, конечно, какой-нибудь волшебник не явится к нам через Пустоту и не похитит подходящего программиста. А уж остальное – дело техники.

– Джоанна… – начал Антриг, и теперь в голосе его нисколько не чувствовалось непонимание или удивление.

– А потом нужно убедить программиста сотрудничать, – неумолимо продолжала она.

Затем вдруг ее голос стал подрагивать. Он как-то сказал: "Я не стану использовать тебя в своих целях…" Теперь она поняла, что Антриг походил на азартного карточного игрока, который уже и так сумел использовать ее для достижения своих целей. Он сумел-таки добиться ее доверия. Девушку захлестнула безумная злость на него за постоянную беспардонную ложь и на себя – за безоглядную веру этому расстриге-кудеснику. Как она могла клюнуть на его удочку!

Она даже испытывала к нему какие-то чувства. А он просто использовал ее, зная, что она зависит от него, что она хорошо к нему относится. Точно так же поступил когда-то мерзавец Гэри. Антриг же видел ее и Гэри, на вечеринке. Конечно же, он сразу понял, как нужно добиться сначала ее расположения, потом любви, а потом уже требовать чего-то. Нечего сказать, хитрый расчет. Он волнения девушка с силой сжала резные украшения кресла. Опомнилась она лишь тогда, когда ребристый узор напомнил о себе сильной болью. Собственный голос казался ей чужим и далеким, но сдерживаться она не могла.

– Или, ты притащил меня сюда по какой-то другой причине?

Он ничего не ответил, но было видно, что глаза его горели безумным отчаянием – ведь рухнули все его планы. Его замыслы были не вовремя раскрыты.