Роберт Говард - ВРАТА ИМПЕРИИ. Сага вольных городов

В течение следующих месяцев Говард предпринял еще несколько поездок. Трижды он ездил в Даллас по делу, о котором не упоминал в своих письмах. На пути домой Роберт проехался по штату, разыскивая исторические ценности на месте разрушенных военных гарнизонов и заброшенных фортов. Он также несколько раз ездил со своей матерью по соседним графствам, а однажды поехал в Стэмфорд, расположенный в 135 милях от Кросс Плэйнс, чтобы посмотреть на ежегодное родео. Затем, после Рождества, он отправился в ту неудачную поездку, что закончилась аварией после столкновения с флагштоком.

Весной 1934 года усердие Говарда, регулярно писавшего письма, было возмещено сторицей. В полдень 8 апреля в дом Говардов на форде модели А приехали Хоффман Прайс и его жена Ванда, которые направлялись из Оклахомы в Калифорнию. Прайс, стремившийся восполнить недостаток средств, подрабатывая механиком в гараже, специально изменил маршрут, чтобы встретиться с другом по переписке. По дороге с супругами приключился непредвиденный случай.

Прайсы ехали всю ночь и пересекли мост, ведущий в Техас через реку Ред Ривер почти сразу после восхода солнца. Измученный долгой дорогой, Прайс попросил Ванду зажечь для него сигару. Как только она откусила кончик сигары и зажгла спичку, из кустов появился отряд помощников шерифа и остановил машину. Увидев женщину, зажигающую сигару, они подумали, что им попалась знаменитая преступная пара — Клайд Бэрроу и Бонни Паркер, которых разыскивали по всему штату. Изумленные молодые супруги предъявили свои документы, после чего продолжили свой путь по направлению к Кросс Плэйнс.

Так как точная дата их приезда была неизвестна, Боб Говард уехал из города. Его родители встретили Прайсов очень приветливо. Миссис Говард предоставила в распоряжение гостям свою собственную спальню и проводила туда сонную Ванду. Эду Прайсу не так повезло: ему в течение нескольких часов пришлось отвечать на расспросы д-ра Говарда, который хотел знать все о писательском труде и издательском деле; о Сибери Куинне, Лавкрафте и других писателях, публиковавшихся в Сверхъестественных историях; а особенно о том, почему Роберту не платили вовремя за его рассказы.

Прайс отвечал ему так: Доктор, всех нас обсчитывают. Поверьте, никто не пытается строить козни именно против Боба. Ну да, Райт — редактор и Спренджер — главный издатель, получают зарплату регулярно, но мы, писатели…

После ужина Айзек Говард снова приковал Прайса к стулу своим магнетическим взглядом и продолжал допрашивать его, в то время как измученный молодой писатель безуспешно пытался подавить зевоту.

Агрессивные, напористые манеры доктора произвели на Прайса неизгладимое впечатление. Много лет спустя он писал: Иногда мне в голову приходила совершенно безумная мысль — что отец, а не сын должен был бы стать писателем. Я не могу вспомнить ни одного человека, у которого были бы такие пронзительные глаза, как у доктора Говарда: ясные, холодные, голубые, живые, они как бы дополняли его голос и жесты. У него были белоснежные волосы, кустистые брови и резкие черты лица… Нам повезло, что Прайс отличался не только наблюдательностью, но и превосходной памятью; благодаря предоставленной им информации, мы смогли получить ценные сведения о сложных взаимоотношениях между членами семьи Говардов.

На следующее утро во время завтрака появился Боб, который приехал уже после того, как гости заснули. Прайс вспоминает, что он бьш — высоким, крепким, как бы возвышающимся над всеми — квадратное загорелое лицо, широкая грудь, короткая толстая шея; словом, настоящий мужчина. Выражение его лица оставалось невозмутимым, флегматичным до тех пор, пока он не протянул свою большую руку, улыбнулся и заговорил. Спокойное дружелюбие в его голосе было для меня неожиданным…

Прайсу нужно было подстричься, поэтому они вместе с Бобом отправились к местному парикмахеру, не прекращая оживленной беседы. Прайс отметил две особенности в его манере разговаривать: он произносил слово wound так, что оно рифмовалось с «sound», а слово «sword» — со словом «sward». Возможно, Говард научился произносить так эти слова, когда читал детские книжки, задолго до того, как услышал от других их правильное произношение.

В тот раз Боб ни разу не употребил ни одной из своих шокирующих фраз, к которым он иногда любил прибегать, но зато сказал с обезоруживающей откровенностью: Эд, я чертовски горжусь тем, что ты приехал навестить меня.

«Не понимаю, какого черта ты гордишься моим приездом, — ответил Прайс. — Должно быть как раз наоборот». «Все думают иначе, — сказал Боб. — Поэтому я горжусь тем, что могу показать этим сукиным детям, что такой удачливый писатель, как ты, проехал тысячи миль для того, чтобы навестить меня».

Когда он произнес эти слова, Прайс вспомнил тот год, когда у него еле-еле хватало денег на еду, и то, что Говард как писатель, преуспевал гораздо больше.

После визита к парикмахеру Прайс выразил желание ознакомиться с местными способами добычи нефти, поэтому Говард повез его за город, где находилась буровая вышка. Голландец-управляющий объяснил им принципы действия этого устройства. Когда они шли обратно, Боб спросил своего гостя: Он не нагрубил тебе? Если он сделал это, я вернусь и задам ему хорошую трепку. Никто из этих подонков не смеет пренебрежительно относиться к моим друзьям!

Удостоверившись, что нефтяник вел себя более чем приветливо, Говард неожиданно спросил: Эд, у тебя есть враги?

Прайс, изумленно посмотрев на него, ответил: Не думаю…

Роберта так ошеломил этот ответ, что Прайс, запинаясь, добавил: —Ну, есть, конечно, несколько ублюдков, но это настолько ничтожные людишки, что я не могу назвать их врагами-.

После ленча Боб и Прайс устроились в маленькой комнатке Роберта, чтобы поговорить о его рассказах. Прайс, который недавно прочел несколько забавных историй о Западе, с которых Боб начинал свою писательскую карьеру, воскликнул с воодушевлением: Какие великолепные вещи! Они — как раз то, что нужно для больших иллюстрированных или серьезных журналов. Это просто здорово!

Во время разговора Роберт сообщил, что никогда не продумывает заранее сюжет своих рассказов. Как мы выяснили из других источников и сохранившихся отрывков его неоконченных рассказов, это было лишь полуправдой. Многие из рассказов Говарда тщательно продуманы. Некоторые писатели, которые совершенно бессознательно обдумывают свои рассказы, прежде чем их написать, действительно пишут из головы. Но литератор, использующий этот прием, часто сталкивается с тем, что подсознание вдруг отказывается работать, а рассказ написан лишь наполовину. То, что Говард иногда пытался писать подобным образом, возможно, и является причиной того, что многие его рассказы остались неоконченными. Он также мог и преувеличивать этот факт, вдохновленный романтическим образом писателя, который, одержимый собственным гением, создает в одно мгновение шедевр, не выполняя скучной предварительной работы над сюжетом и каждой главой.