Владимир Свержин - Сыщик для феи

– Вадим, – поморщился я, – общение с криминальным миром пагубно отражается на твоих речевых способностях.

– Не въехал? – в недоумении вытаращился на меня боярин. – Ты конкретно о чем?

– Фильтруй базар в натуре! А то тыры-пыры, я срок мотал, пайку хавал, миской брился, нары задом протирал. Сворачивай блатную музыку!

Злой Бодун минуты две ошарашено глядел на меня, точно силясь понять, с чего вдруг я устраиваю столь неприкрытое посягательство на его гражданские права чисто человека и в натуре могутного витязя.

– А-а! Ты в этом смысле, – наконец молвил слово он. – Ну, я типа хотел сказать, что завтрак сейчас принесут.

– Ну, слава богу! – шумно выдохнул я, осеняя себя размашистым крестным знамением.

– Так нет базара! – вновь разводя пальцы, улыбнулся Вадюня.

Базар есть. И мы будем есть, пока есть базар. Завтрак в «Графе Иннентале», как всегда, был вкусен, свеж и весьма калориен. Месяц-другой подобных завтраков, обедов, ужинов и прочих легких фуршетов, и наши чрева вполне могли принять формы и габариты, подобающие респектабельным боярам из школьного учебника истории. Однако поданный почуявшим выгодную сделку Щеком скромный десерт из пятнадцати наименований отменно вкусных сладостей и четырех сортов вин был несколько смазан. Причем смазан появлением все того же подобострастного субурбанца, не поленившегося в очередной раз притащить в угловую башню свое пивное брюхо.

– Там, с позволения ваших ясновельможностей, господина одинца какой-то хожатай спрашивает, – кланяясь как можно ниже, проговорил Небрит. – Приказать, чтобы ждал, или что?

– Чего надо хожатаю? – отрываясь от сбитых сливок с кишмишем, недовольно спросил я.

– Сей господин изволит утверждать, что вы сами знаете, по какому делу он сюда пришел.

– Так, – я отодвинул расписную глиняную миску со сливками, – кажется, сработало. Иди передай, что я сейчас буду.

– Непременно-с, – вновь начал кланяться хозяин. – А только он еще просил передать, – субурбанец замялся, – чтобы вы, ваша ясновельможность, сам-один приходили. Без, извольте видеть, господина витязя.

– Ладно, все в порядке. Иди выполняй поручение.

– Ну че, – на лице Вадима появилось выражение подпольщика, собирающегося взорвать поезд со стратегически важным грузом, – я чисто за тобой поволокусь. Прикрою, если что.

– Ни в коем случае! – замотал головой я. – Поймай Ветер еще та продувная бестия. Наверняка он в не соседнем лабазе меня поджидает. Любопытство у него еще детское, а понту выше крыши. Мой интерес ему льстит, потому он на встречу и согласился. Но, как говорят в нашем мире, глаз даю, обставил рыжий эту встречу самым тщательным образом. Общение с сыскарями, пусть даже частными, здесь у блатных скорее всего так же не приветствуется, как и у нас. Сто пудов, контрнаблюдение будет организовано, и тебя срисуют, как только ты выйдешь из отеля. Так что ни меня к месту не приведут, ни тебе ладу не будет. Не дай бог, еще на перо посадят.

– Да че ты в натуре! – насупился Злой Бодун.

– Вадик, не кипятись. Я понимаю, что ты в Торце типа крутой криминальный авторитет, буквально рецидивист: букет статей, две ходки, в Саврасовом Засаде из-под «вышака» судьбу менял. Но, боюсь, тебя это не спасет. И меня тоже.

Ратников поморщился, нехотя признавая истинность моих слов.

– Может, тогда меч возьмешь? – тоскливо, смиряясь с неизбежным, предложил Ратников.

– И что я И ним буду делать? – печально усмехнулся я. – Я подобную штуковину, да и то деревянную, последний раз лет двадцать назад в руках держал. Жаль, резиновую дубинку с собой не прихватили, ну да кто ж знал?

– Тогда это, – в глазах мужественного соратника засветилась неслабая мысль, – может, ты на всяк случай, чисто того, жучару с собой прихватишь? Ну, которого вчера мне Делли подарила. На всякий случай. Ежели вдруг что.

– А вот это давай, – согласился я. – Поработаем с начинкой.

– Только ж ты не молчи, – заботливо попросил Вадюня. – Трынди хоть что-нибудь, чтоб я в натуре мог услышать, где ты.

– Заметано! – Я хлопнул его по протянутой ладони. – Не боись, прорвемся!

Одежда и общий вид посыльного, дожидавшегося в золоченом холле «Графа Инненталя», если и были чем-то заметны, то лишь своей неприметностью. Из тысячи произвольно отловленных горожан средних лет и невеликого достатка не меньше трети походили бы на посланца Поймай Ветра, как родные братья. Вот только шляпа с уныло обвисшими полями, закрывавшими пол-лица, манера низко наклонять голову да куртка-выворотка, позволявшая в одно движение сменить неприглядную грязную будничную изнанку на довольно нарядный вышитый оборот, заставляли предполагать, что гонцу весьма привычно молниеносно менять личины, превращаясь из убогого бедняка в спешащего по делам приказчика.

– Вас просили быть без оружия, – едва кивнув, тихо проговорил хожатай.

Я развел руки, демонстрируя отсутствие мечей, сабель, копий, кинжалов и прочей воинской снаряди.

– Хорошо, – вновь удовлетворенно кивнул мой проводник. – Шагайте за мной.

Не стану описывать весь путь, ибо даже непосредственно во время движения сделать это было практически невозможно. Пройдя насквозь базар с его бесчисленными торговцами и хозяйками, нахваливающими свой товар, мы очутились на заднем дворе какого-то трактира, и тут началось долгое странствие по дырам в заборах, каким-то перелазам, глухим улочкам, развалинам старых крепостных башен, приспособленных под жилища ободранной голытьбы. В общем, я одновременно пожалел, что рядом со мной нет Вадима, и похвалил себя, что не взял его. Молчаливый проводник то и дело тыкал пальцем в разные стороны, указывая маршрут движения.

– Направо? – уточнял я, словно сомневаясь в истинности увиденного глазами. – А теперь, стало быть, налево? Опять направо?

Давать более точные целеуказания было почти невозможно. Чрево Торца не радовало архитектурными шедеврами, и пищевод его, как и надлежало пищеводу, был темен, грязен и вонюч.

– Туда. – Доморощенный Сусанин скрылся под низкой аркой в совершенно глухой стене.

Я склонил голову, чтобы не удариться о нависающий свод, и, поминая недобрым словом зодчего, соорудившего столь неудобный вход, последовал за проводником. Вернее, мне показалось, что я за ним последовал, поскольку за стеной простирался совершенно пустой двор. Деревянный помост с шаткой лестницей, ведущей куда-то вниз, нависающая над головой галерея, подпираемая разнокалиберными бревнами, и больше, собственно говоря, ничего.

– Картина Репина «Приплыли!», – процедил я, наконец не отказывая себе в страстном желании смачно сплюнуть. – Развели, как последнего идиота!