Терри Брукс - Ведьма Ильзе

Бек продолжал учиться у Альт Мера. Теперь он уверенно чувствовал себя у руля воздушного судна и уже не просил постоянно помощи. Когда Квентин тренировался с эльфами–охотниками; Бек проводил свое свободное время с Ареном Элессдилом. Они делились рассказами и рассуждали о жизни. С начала экспедиции изменились все, но сильнее всех — Арен Элессдил. Беку казалось, что Арен вырос, окреп физически благодаря тренировкам и сейчас владел оружием не хуже других. Арен всегда был способным учеником, но здесь Ард Патринель сотворил с ним просто чудо. На вид Арен казался таким же юношей, как и Бек, но теперь он обрел уверенность в себе и не чувствовал себя на корабле чужим.

О Беке же сказать этого было нельзя. После ссоры со Странником он еще больше ушел в себя, замкнулся, решив, что пока так будет лучше. Этому решению способствовало и то, что он намеревался больше не попадать под влияние друида. Он старательно избегал его и держался в кругу тех, кого считал своими товарищами, — был с Квентином, Ареном, Панаксом, с Рыжим Верзилой и Рыжей Крошкой. Но теперь Бек вел себя с ними более сдержанно, поскольку теперь его обременяла тайна. Его постоянно преследовали вопросы. Он несколько раз хотел было поделиться своей тайной с кем–нибудь — с Квентином или Ареном, — но все никак не мог решиться. Да и что это даст? Он просто возложит груз еще на чьи–то плечи, но своего бремени не облегчит. Никто, кроме друида, не мог помочь ему узнать то, что ему необходимо. Бек понимал, что ему придется просто ждать, пока друид сам не решит все ему рассказать. А ждать, возможно, придется долго.

Через неделю после Мефитика погода поменялась — с юга пришел теплый фронт. Направление ветра изменилось, нагнало густых облаков, и немного потеплело. На смену ясному, холодному воздуху пришел густой туман. Дул слабый сырой ветерок, и все цвета вокруг поблекли. Когда фронт только подошел, в небе еще оставались просветы, так что ночью можно было сориентироваться по звездам. Но на следующий день чистое небо показывалось местами лишь случайно. На третий день все вокруг затянул туман. Вначале вместо солнца в небе осталось яркое пятно, затем там был лишь едва различимый светлый мазок, и, наконец, все затянула плотная пелена тумана.

На четвертые сутки видимость сократилась. Она теперь не превышала десяти ярдов, а смену дня и ночи можно было определить лишь по тому, что днем было немного светлее. Рыжий Верзила попытался вывести судно из затянутой туманом области, но безуспешно. Крылатые Всадники были вынуждены посадить своих птиц на плоты и ждать, пока не прояснится. «Ярл Шаннара» был окутан непроглядным клубящимся туманом.

В конце концов, Редден Альт Мер отдал приказ совсем убрать паруса и прекратить подачу энергии на двигатели. Он боялся, что при такой видимости они могут налететь на скалы. «Лучше переждать эту погоду, — сказал он, — чем напрашиваться на неприятности». Все восприняли эти слова спокойно и занялись своими делами. Все равно ведь ничего не поделать. Неприятно, когда ничего не видишь, ни неба, ни воды, не можешь различить цвета. Сквозь окутавшую их мглу не проникали даже крики птиц и всплеск рыб. Казалось, во всем мире они остались одни. Люди собирались у палубных ограждений и молча подолгу вглядывались в непроглядную тьму, пытаясь хоть что–нибудь разглядеть. В таком густом тумане даже скитальцам было не по себе. У побережья туман держится обычно дня два, после чего его уносит ветер. Здесь же казалось, что он продлится вечно.

Прошли четвертые сутки, пятые и шестые, а все оставалось без изменений. Почти неделю люди видели только корабль и друг друга. Тишина начинала раздражать. Попытки поднять настроение музыкой и песнями только усугубили проблему. Как только музыка и пение прекращались, тишина становилась еще оглушительнее. Судно стояло, и матросам заняться было нечем. Даже тренировки эльфов–охотников были сокращены, и люди все больше и больше времени просто стояли и вглядывались во мглу.

На шестую ночь, когда Бек стоял на корме с Квентином и говорил с ним о тумане, который иногда покрывал их горы, юноша вдруг услышал, как тишину нарушил какой–то незнакомый звук. Бек тотчас притих и сделал знак рукой, чтобы Квентин замолчал. Они стали прислушиваться. Снова послышался какой–то скрип, похожий на скрип такелажа. Но звук издавал не «Ярл Шаннара». Звук шел откуда–то из тумана. Братья недоуменно переглянулись и принялись снова вглядываться в темноту. Они опять услышали скрип и шорох, и Бек оглянулся, чтобы посмотреть, не слышит ли это кто–нибудь еще. В пилотской кабине находился Спаннер Фрю, и сейчас он обернулся и через плечо смотрел в сторону братьев. На палубу вышел и Редден Альт Мер и стал рядом с корабелом. На лице Рыжего Верзилы тоже читалось недоумение. У палубных ограждений стояли еще люди.

Все молчали и прислушивались.

Бек пригнулся к Квентину и начал шептать:

— Как ты думаешь…

Он вскрикнул и не договорил фразы. Из тумана появилось что–то огромное и черное, гигантская тень вдруг возникла из ниоткуда и повисла прямо над ними. Она была уже так близко, что времени отреагировать почти не оставалось. Что–то черное наползало из полумрака, Бек попятился и потащил за рукав Квентина. Послышались голоса людей, закричали роки. Братья сбежали с полуюта и тут же упали на палубу, так как в это время это нечто ударило в «Ярла Шаннару». Раздался скрежет металла и треск дерева. Воздушное судно содрогнулось и закачалось. Вокруг стали слышны крики и проклятия.

Все вдруг завертелось в полном беспорядке. Бек поднялся на ноги и увидел, что за кормовые тараны «Ярла Шаннары» зацепилось что–то огромное, и был потрясен, когда понял, что это воздушный корабль. От удара оба судна закрутились по часовой стрелке, и Беку трудно было устоять на ногах. Рядом резко вылетел из тумана и снова исчез один из роков.

Неожиданно на корме показался какой–то силуэт в плаще и капюшоне и бросился в сторону братьев. Бек неподвижно глядел на него, ошеломленный внезапностью его появления. Он даже не додумался протянуть руку к оружию, просто стоял. Силуэт сделался отчетливее, из–под капюшона показалась морда рептилии с глазами без век и разинутой пастью. Рептилия потянула к Беку когтистые лапы.

— Мелюзга, — прошипела тварь.

Бек замер от ужаса.

— Стой спокойно, — тихо, гипнотически прошипело чудовище, продолжая тянуться к Беку.

— Нет! — закричал он.

Это произошло само собой, как простая реакция на опасность. Но Бек, закричав, использовал свой голос так же, как тогда ночью на Мефитике, когда ходил с Трулзом Роком в развалины замка. Он наполнил свой голос волшебной силой, которую открыл у себя тогда. Он почувствовал, как сила его голоса ударила по чудовищу, и оно отпрянуло.