Александр Анфилатов - Зеркало мира (СИ)

Нагнать беглецов удалось на рассвете второго дня по выходу на медный путь, при этом сильно утомив лошадей беспрерывной скачкой. Ярослав опасался, если погоня продолжится ещё день, кони не выдержат и вся затея с поимкой ренегата провалится, но ему повезло. Несмотря на все ухищрения, упряжка противной стороны находилась не в лучшем состоянии, Ярослав приближался к цели. Беглецы не выдержали гонки и примкнули к проходящему каравану. Другого выхода просто не было, на следующем перегоне в любом случае всё решится.

Ярослав, обгоняя караван, увидел в его составе знакомую колесницу, лошадей, одежду и физиономии. Хотел без разговоров исполнить своё дело, но сдержался, опасаясь не уподобляться разбойнику и выглядеть обезбашенным. Опередив медленно тянущих повозки быков, перегородил дорогу колесницей, остановясь на некотором расстоянии от приближающейся головной повозки. Следует заметить, а это удивляло и Ярослава, повозки тянули не лошади, верблюды или хумма, а бурые быки. Наиболее распространённое на Троне тяглое животное. Такой привычный для нас пустынный верблюд, во всяком случае, в том виде каком мы его знаем, не вёлся.

Местные карликовые верблюды, совершенно дикие, ростом не более осла, не имели горбов, ни одного, ни двух. Ярослав видел целые стада этих животных, совершенно не приспособленных к пустынной жизни, и тем более в качестве, тяглых или вьючных, во всяком случае, ростом не более антилопы или косули. Наиболее распространённым близким аналогом вьючного животного служил: онагр — крупный вид осла и в местных условиях конкурент лошади. По этим причинам караван состоял из повозок запряжённых быками и вьючных онагров. Лошадей не было, исключая упряжку беглецов.

Навстречу Ярославу вышли трое пеших вооружённых людей с копьями и луками, узнать, что надо колесничему от мирных торговцев. Караван, состоящий из полутора десятков повозок и двух десятков онагров остановился. Как Ярослав успел приметить вооружённой охраны, из общего числа погонщиков в два десятка человек, не более восьми–девяти. В любом случае он ничего не сможет сделать, если те вздумают защищать беглецов.

— Что вам угодно, Наватаро? — спокойным тоном спросил смуглый седоволосый мужик–караванщик в пыльном выцветшем хитоне и старых сандалиях на босу ногу. — Зачем вы преградили нам путь? — в руках он держал копьё, хотя и не на перевес, но заметно напряжённо.

Ярослав отвечал с высоты колесницы уверенным в своей правоте голосом.

— Вы только что приняли в караван человека?

— Кто Вы такой, Наватаро, и что за дело? — мужик упрямо насупился, — путник состоятельный человек и опасается разбоя, видимо, с Вашей стороны.

— Меня зовут Ярослав, я индлинг на службе города Рахин, меня хорошо знают в Apace, Рахине, и Ринале. Человек, которого вы приняли, вор и разбойник, я требую его выдачи, в противном случае, караван дальше не пойдёт.

Караванщик зло и ехидно усмехнулся.

— Значит риналец? За твою голову нам заплатят в Семнане. Убирайся прочь…

— Я не риналец, я индлинг, в данный момент представляю интересы города Рахин. Человек защищаемый вами, вор, убийца и ренегат. Он участвовал на стороне нелюди в захвате Рахина, на его совести гибель десятков людей. Он натравливал нелюдь, руководил ею, как военноначальник, а так же украл в городе значительные ценности. Если вы не воспринимаете мои слова, как представителя Рахина, то прислушайтесь, как просто человека. Он ренегат и предал всех людей.

Все трое помрачнели, обвинение в связи с нелюдью, в пособничестве убийствам людей, слишком серьёзны, даже в Семнане никто не оставит без наказания предателя.

Мужик покачал головой.

— Это тяжёлое обвинение, да и кто знает, что ты не врёшь. Может ты разбойник.

— Я похож на разбойника! — вскинулся Ярослав, — ты ответишь за такие слова…

В этот момент беглецы не выдержали ожидания, колесница, оставив место, проследовала прямо к стоящим далеко впереди Ярославу и караванщикам. Приблизясь, возница осадил лошадей, а колесничий возвысил голос:

— Не слушайте лживых слов, наватаро, я гражданин Семнана и слуга престола Асмаила. Этот риналец преследует меня от Рахина, что бы убить. Я выполнял волю правителей города на благо всех жителей страны. Я не предатель и не ренегат, а то что нелюдь борется на нашей стороне против подлых ринальцев, это просто замечательно. Этот человек разбойник и убийца, он убил много семнанцев.

Последние слова возбудили в караванщиках неприязнь.

— Мы не знаем, кто из вас прав, а кто лжёт. Наватаро, отправляйтесь в Семнан и выдвинете свои обвинения в суде. Если всё, что говорите, правда, суд разберётся…

— Никто меня в суде не будет слушать. А до той поры предатель сбежит, — грубо перебил его Ярослав, — Сейчас же выдайте ренегата или я перебью быков с расстояния недоступного вашим лукам. Вы потеряете намного больше, чем он вам заплатил. Здесь в пустыне нет судов, стражников, тюрем и правителей. Думайте и думайте быстро.

Он потянул возжи, разворачивая упряжку на месте, понуждая лошадей пуститься рысью. Через сотню метров остановился вновь, поднял заряженный арбалет. Он видел, как промеж караванщиками и беглецами началась перепалка.

Случайно встреченный попутный караван стал для Коэна той соломинкой, за которую хватается утопающий. Погоня приблизилась настолько, что он видел колесницу преследователей, когда она появлялась на гребнях дальних холмов. Не сомневался — враги тоже видят и теперь погоняют лошадей с расчётом приблизиться на полет стрелы. В такой ситуации Коэн лихорадочно искал выход и не находил. Если вновь разделиться с возницей и продолжить бегство верхом. Преследователи поступят точно также, лошадей у тех и других поровну. Конечно, видел его преследует одна колесница. В ней может находиться и один человек, тогда трюк с разделением может сработать, но с такого расстояния не узнаешь один преследователь или двое, трое… Разделение станет не только бесполезным, но даже опасным. Оставалось только подгонять в конец измученных лошадей.

Встреченный караван оказался большой удачей для Коэна. Ранее он пропустил подобный медленно бредущий обоз, питая надежду на удачу в самостоятельном бегстве. Сейчас слишком многое изменилось. Погоня приблизилась настолько, что требовало немедленных ответных действий. А главное, кони устали. Догнав караван, Коэн обратился к старшему караванщику, смуглому мужику с седой головой в выцветшем хитоне.

— Меня зовут Грай эн Кандо, уважаемый наватаро, я служитель храма Мудрости в Семнане. Вынужденно путешествую один по делам моего прихода. Разрешите присоединиться к каравану под Вашу защиту. У меня достаточно денег, чтобы оплатить оказанную услугу.