Ольга Безмирная - Стая

Лай несмело подошел к кругу воинов. Кродос ободряюще улыбнулся и протянул ладонь. Подмигнув, он закрыл глаза. Лицо воина расслабилось, губы приоткрылись. Через миг Лай услышал незнакомые слова. Еще раз взглянул на девушку, очертания которой уже едва угадывались в тающей сфере.

— Кто ты? — голоса звучали глухо, как из глубокого колодца. Кота, недоверчиво разглядывала светловолосую женщину. — Почему ты то охотишься за нами, то помогаешь?

— Шактир — богиня-волчица, — ответил за незнакомку Лай и, закрыв глаза, приготовился «открыться силе богов», что бы это ни значило. Но, стоило ему расслабить тело, как через ладони братьев в его руки буквально ворвалась гудящая, как недовольный улей, мощная сила. Мгновенно наполнив все тело, она вырвалась из уст незнакомыми словами. Гудение все нарастало. Круг силы богов сомкнулся, и сфера постепенно снова обрела прозрачность, а фигуры в ней — четкие очертания.

Но Лай этого не видел, поглощенный новыми загадочными ощущениями. Сквозь гудение, наполнившее все тело, словно из-за толстой стены, он едва расслышал ответ женщины.

— Это не важно. Локк ушел, а я не знаю, сколько у нас времени. Если тебе дорога жизнь — убей меня сейчас же!

— Ты просишь тебя убить? — еще больше удивилась Кота. Недоверчиво отодвинулась и с трудом подтянула коленки. В темных глазах к ненависти и жажде крови добавилась изрядная доля интереса. — Любопытно, а почему ты так стремишься к смерти?

— А зачем мне жить? — голубые глаза незнакомки буквально вспыхнули от боли. — Все, кого я любила — погибли из-за моей слабости.

Кота поерзала, пытаясь устроиться поудобнее. Но что-то покалывало бедро. Нащупав причину дискомфорта, девушка вытащила из-под себя кулон, сверкнувший алыми гранями, и растерянно моргнула. Слабая надежда теплой волной подкатила к горлу.

— Лай, — шепнула она, и слезы облегчения блеснули на черных ресницах. — Он жив!

— Лай? — вздрогнула белокурая женщина и пристально поглядела на кулон. Ахнула: — Сердце клана! Откуда оно у тебя?

— Это Лай! — воодушевленная, Кота вскочила, забыв о немощи тела. Любовь и возрожденная надежда наполнили его новой силой. — Он жив! Он послал мне камень!

— Жив? — женщина покачала головой. — Нет, это невозможно. Я своими глазами видела, как Локк лишил мальчика силы. Никто не смог бы помочь несчастному.

— Не веришь? — Кота смерила незнакомку злым взглядом с головы до ног. — Или не хочешь признать, что твой злодейский план не удался и Лай выжил?

— Да как ты смеешь?! — взвилась та, не замечая, как из глаз брызнули слезы горя. — Я бы все отдала за жизнь Лая! Он… мой сын!

Кота, ощутив вновь накатившуюся слабость, медленно опустилась на колени, недоверчиво глядя на женщину. Но изумление девушки было ничто по сравнению с чувствами, охватившими самого Лая. Стараясь не упустить ни единого слова из разговора, он замер, оглушенный. Сила богов мгновенно улетучилась, словно порыв ветра унес неясный дух чужого присутствия. Распахнул глаза. Волосы, светлые кудри… И она — локки! Подозрение, которое всегда отравляло мальчику жизнь, прорвалось наружу, как кровавый нарыв. Лай посмотрел в дальний угол комнаты. Там, рядом с огромной кроватью, маленькая на ее фоне фигурка харцессы казалась чем-то нереальным. Огромные черные глаза полны страха, бледные губы сжаты в тонкую, едва заметную, линию, белые кулачки в ужасе прижаты к груди.

Но Лай не думал о том, что вырастившая его женщина так боится реакции приемного сына на страшное известие. Внутри все встало на свои места. Презрение харца, постоянные издевки и обиды мгновенно потеряли значение. Он не наследник. Ну и что! Владеть ломаной линией харцской короны никогда не было его самой заветной мечтой. Он бы и сам с радостью отдал свое знатное происхождение за исполнение самого сокровенного желания. Юноша счастливо рассмеялся.

— Мой, и храброго воина из серой стаи, — тише добавила женщина, закрывая руками заплаканное лицо. — Прекрасного, голубоглазого юноши…

— Врадеса? — выпалила Кота и нервно расхохоталась. Плечики незнакомки дрогнули, она отняла руки от лица и пытливо посмотрела на девушку. — Вот это да! Но, тогда получается, ты — та самая… из клана властителей. Вия!

Лай хватал ртом воздух так, он задыхался. Взгляд помимо воли нащупал на полу бездвижную фигуру воина с разметавшимися по лицу пепельными волосами. Руки безвольно опустились. Найти отца и потерять. Он должен попытаться помочь воину…

— Не размыкать руки, — рявкнул Солдес, с тревогой глядя, как мутнеет щит Дороса. — Лай, пойми, только от тебя сейчас зависит жизнь Коты! Не мешай жизни течь согласно воле богов. Только доверившись им, ты сможешь хоть чем-то помочь. Помни об этом каждую секунду.

Юноша вздрогнул, точно очнувшись. Крепко сжав ладони братьев, снова занял свое место в круге. Теперь он ни на секунду не сомневался — это его место! Принадлежащее ему по праву рождения.

— Так меня звали когда-то, — немного свысока кивнула женщина и Кота поверила, на секунду увидев блеск былого величия. — Я — Шактир, избранная богами! — Потом горько усмехнулась и добавила: — Была.

— Что же произошло? — тихо спросила девушка. — Как ты стала локки? Как вообще такое возможно?

— А такое и невозможно, — печально покачала головой Шактир. Глаза, наполненные синевой неба, подернулись легкой дымкой облаков-воспоминаний. — Когда я сбежала, Локк словно обезумел. Он приказал всем локки уничтожать девушек-шакти. В конце концов, выследил меня.

— Да, я знаю, — нетерпеливо кивнула Кота. — Двое воинов из серой стаи пытались тебя защитить.

— Славные мальчики, — улыбнулась Шактир, ничуть не разозлившись на Коту за то, что та ее перебила. — Я вижу, ты все знаешь.

— Почти все, — Кота упрямо качнула головой. — Кродос остался, чтобы задержать локки…

— И отдал свою жизнь за меня, — вздохнула женщина. — Как и Врадес. Проклятый Локк был очень силен!

— Локк? — уточнила Кота. — Это локки, избранный богами в мужья Шактир?

— Не совсем, — мрачно усмехнулась Шактир. — Понимаешь, я была молода и очень горда. Решила, что боги властительнице не указ. И выбрала мужа сама. Вложила в него эту силу, — Она указала на Сердце клана, — Вот этим самым камнем. И с момента церемонии, он обладал не только силой Лунного волка, но и уникальной способностью — проникать в души своих жертв. Вот тогда он и показал свое истинное лицо. Власть, лишь власть он любил, а не меня. Локку доставляло огромное удовольствие мучить, усиливая жажду власти, многократно увеличивая недовольство, превращая обиды в слепую ненависть! Я оказалась слаба. — Шактир горько улыбнулась, из глаз вновь заструились ручейки слез. — Вместо того чтобы все исправить, трусливо сбежала. Прячась в стае воинов, влюбилась, как несмышленая девчонка! Но остаться с ним не могла — Врадес не локки. И я думала, что эта любовь ниже моего достоинства.