Павел Корнев - Скользкий

– Эй, уважаемый, что стряслось? – окликнул я мужика, катившего перед собой тележку с обрезанной и укрепленной полосками жести коробкой из-под холодильника. Тот только махнул рукой и выматерился. Это что за дела еще?

Решив не выяснять отношений, я поправил врезавшиеся в плечи лямки рюкзака и зашагал быстрее. Ничего, скоро сами все увидим, до пропускного пункта метров полтораста осталось. Вот сейчас комендатуру обогнем и пришли уже. Но ситуация начала проясняться даже раньше, чем я надеялся.

На углу кучковался десяток бойцов комендантского взвода в полной боевой выкладке: шлемы с пока еще поднятыми зеркальными забралами, бронежилеты, высокие щиты со вставками из бронестекла, телескопические дубинки, колдовские жезлы «Слезогона» и «Забвения», короткие пистолеты-пулеметы.

На другой стороне улицы на тротуаре припарковался автобус Дружины со вставленными вместо окон листами фанеры и синей полосой по всему борту. Два дружинника от нечего делать развлекались, обыскивая то ли в умат пьяного, то ли обдолбанного парня. Тот тупо мотал головой и никак не мог понять, чего от него хотят.

– Что происходит? – обеспокоенно спросила Вера.

– Сейчас все сами увидим, – тяжело вздохнул я, предчувствуя, что ничего хорошего нас впереди не ждет.

И действительно, разворачивавшиеся на площади между зданием комендатуры и пропускным пунктом события относились к разряду тех, про которые так и хочется сказать: «Глаза бы мои на это не смотрели».

Длинная очередь желавших покинуть Форт огибала площадь по правому краю, счастливчики, сумевшие проехать через ворота из-за городских стен, пробирались с левой стороны, а прямо посередине кое-как сдерживаемая солдатами гарнизона и дружинниками бурлила толпа человек в двести – триста. Точнее не человек, а уродов. Перекошенные фигуры, изувеченные лица, неестественно резкие движения, сочащиеся слизью гнойники, вывернутые суставы и скрюченные конечности ясно на это указывали. Да еще и лозунги скандируют под стать: «Мы тоже люди!», «Позвольте нам жить!», «Мы не виноваты!» Кроме вполне понятных призывов над толпой качались картонки с надписями типа: «Не трогайте наш дом!», «Наш дом – наша жизнь» и «Нет геноциду».

Оставляя свободным только путь для отступления к проспекту Терешковой, толпу с трех сторон ограничивали выставленные железные ограждения. Конечно, уродам не составило бы труда снести сваренные из нетолстых железных труб конструкции, но сразу за ними выстроились шеренги дружинников и бойцов гарнизона, которые только этого и ждали.

– Разойдитесь, немедленно разойдитесь, – монотонно бубнил вышедший на балкон комендатуры офицер гарнизона. – Проведение митинга не согласовано с Городским советом и мешает нормальному дорожному движению. Разойдитесь, иначе будут применены спецсредства.

Спецсредства – это запросто. А самое верное спецсредство, которое находится на вооружении у сил правопорядка, – это дубинки. И большинство этих самых сил уже не прочь ими воспользоваться. Особенно те, кто в первых рядах оцепления. Спецсредства – это как не фиг на фиг. А вот мозгами пошевелить…

Толпа ответила на призыв свистом. Сначала вразнобой, а потом в едином ритме уроды начали скандировать: «Оставьте нас в покое!», «Оставьте нас в покое!», «Оставьте нас в покое!»

– Нам бы к воротам, – показал я стоявшему в оцеплении с краю младшему командиру Дружины бляху, и тут к нам подскочил одетый в рваное пальто урод.

– Оставьте!.. – проорал он прямо мне в лицо.

Сморщившись от тошнотворного запаха, я свободной рукой несильно пихнул его в гипертрофированную челюсть, и он повалился на землю.

– НАС!

– Проходите быстрее, – рванул меня за рукав дружинник, и мы с Верой в обход очереди начали пробираться к воротам.

– В ПОКОЕ!

Вывалившись из очереди к пропускному пункту прямо перед крыльцом.

– ОСТАВЬТЕ!

Я огляделся по сторонам и придержал начавшую протискиваться к ступенькам Веру.

– НАС!

– Зачем ты его ударил? – Вера переложила сумку в другую руку.

– А что, мне с ним целоваться надо было? – Теперь понятно, почему такая очередь. Запускают только по три человека. И это еще здесь, куда идут только с ручной поклажей. А что тогда на воротах творится?

– В ПОКОЕ!

Надо найти наших и всем вместе двигать. Тем более что все документы у Гриши.

– ОСТАВЬТЕ!

Железная дверь пропускного пункта приоткрылась, но сунувшегося туда мужчину выпихнули обратно.

О! Эта лысина определенно мне знакома!

– В ПОКОЕ!

Напалм выглянул из двери, взглядом нашел нас и замахал руками. Я выхватил у Веры сумку и, проталкиваясь сквозь толпу, начал пробираться к крыльцу. С другой стороны, не церемонясь и распихивая людей, лезли Первый и Второй.

– ОСТАВЬТЕ!

Мы встретились на крыльце и вместе ввалились внутрь. Железная дверь с лязгом захлопнулась, и крики сразу же стихли. Не пропали совсем, но теперь, по крайней мере, можно было не опасаться оглохнуть.

– Ваши? – спросил стоявший около двери инспектор у весьма выразительно посмотревшего на меня и Веру Хана.

– Наши, – кивнул тот.

– Все теперь? – Инспектор поставил четыре галочки в блокноте.

– Все.

– Красный сектор. Зал ожидания. – Служивый почесал кончиком карандаша переносицу и, вздохнув, скомандовал стоявшему у входной двери рядовому: – Минута – и новую партию запускай.

Расположившиеся по обеим сторонам выхода из предбанника автоматчики даже не шелохнулись, когда лязгнул электромагнитный замок, и мы, распахнув дверь, начали проходить мимо них. Хоть бы дверь придержали, что ли. Бездельники…

В небольшой комнатке за дверью нас уже ждали. Начальник караула сверился с записями, дождался утвердительного кивка прикомандированного к посту колдуна и, лишь после того как мы расписались у него в журнале, приказал нас пропустить. Стоявший по ту сторону решетки рядовой лязгнул запором и открыл нам проход на лестницу.

Там, что ли, красный сектор? Ни разу не был.

– Слышь, Напалм, не знаешь, чего уроды взбеленились? – спросил я у пироманта, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Причина должна быть. И причина веская. Не могли же они с перепою такое учудить. Слишком все это на спланированную акцию похоже.

– А Лига предложила их из Черного квадрата выселить. – Налегке прыгавший через ступеньку парень обогнал нас и остановился на лестничном пролете.

– Куда выселить? – Вера попыталась забрать у меня сумку, но я не отдал.

– Да без разницы куда, только бы из Форта. – Напалм заметил попытку Веры и протянул мне руку. – Сестрички сами там обосноваться хотят.

– Зачем им? Места в Форте мало? – Я передал сумку пироманту. – У них в районе пустых домов полно.