Чужой престол (СИ) - Шнайдер Анна
— От всего этого несёт такой откровенной подставой, что мне кажется, будто организаторы считают меня идиотом.
— Идиотом — не идиотом, а против фактов не попрёшь, — пожал плечами Эрнест. — Принцы сбежали? Сбежали. В амулете родовой элемент Вестериусов есть? Есть. Абрам Бивиус вас предупреждал? Предупреждал. Оснований для ареста на самом деле масса. И я бы арестовал от греха, но это явно то, на что рассчитывают организаторы. Не хочу делать им подарочек. Поэтому попробуем раскрутить информацию, которую мы скормили вместе с Каролиной.
— А почему вы думаете, что она дойдёт именно до кого нужно? — уточнил Роланд.
— Потому что во всём этом совершенно точно замешаны Бивиусы. Но доказательств у нас пока нет. Значит, надо их найти.
Каролина Эркур
На море Огден и Анастасия пробыли почти до самого ужина, а значит, и вся остальная компания вместе с ними. И за это время Каролина даже устала отдыхать. Может, если бы она взяла с собой купальник, было бы легче. Но она не взяла — не хотела ходить перед всеми почти голой. Особенно почему-то перед Морганом. Его взгляд, открытый и слегка ироничный, порой даже откровенно насмешливый, её смущал.
Ближе к вечеру принцесса сказала, что пора бы и честь знать, и, несмотря на то, что Огден уговаривал её остаться посмотреть на закат, решительно воспротивилась, потребовав возвращаться в замок и ужинать уже там. Выглядело это всё вполне нормально — устала девушка от солнца, воды и гальки, что тут такого? — но Каролина отлично понимала, что Анастасия просто хочет поскорее оказаться поближе к Роланду, а Огден ей банально надоел за весь день. И его бывшую невесту это радовало. Пусть помучается!
Да, отчасти то, что она говорила Элисон Голден, было правдой. Не нежелание уехать из дворца — теперь Каролина с удовольствием сбежала бы подальше, и побыстрее, — а мысли о том, что Огдену всё слишком легко достаётся. Альтакой по сути управляет канцлер, благодаря ему же Огден ещё не лишился короны. Роланд и с императором Ареном договорился, и расследованием теперь занимался, и место возле принцессы освободил — пожалуйста, ваше величество, ухаживайте. Одна Анастасия сопротивлялась и не желала стелиться ковриком перед Огденом, за что Каролина была ей благодарна. Потому что всё, что достаётся без труда, не ценится по-настоящему.
На ужин Каролина не осталась — иначе поручение Эрнеста Тада не получилось бы выполнить. Сказала Анастасии, что желает прогуляться после дня на море, а заодно навестить родных — может, и ночевать там будет, и принцесса её отпустила.
Прогулка по знакомым улицам прошла без происшествий — никто за Каролиной не следил, по крайней мере она не заметила, и знакомиться не пытался. Дома она пробыла от силы час: попила чай с родными, узнала последние новости, по поводу свадьбы с Огденом сказала правду — что её, конечно же, никогда теперь не будет. Огорчились все, кроме сестры — та откровенно сказала:
— Ну, Каро, это и хорошо! Не нужна тебе корона. Королевой принцесса должна быть, а не булочница.
— Согласна, — вздохнула Каролина, но не стала уточнять, что и не мечтала быть королевой — просто влюбилась в Огдена. Оттого и канцлера думала убить — ей казалось, что если Роланда не станет, то и Огден королём быть не сможет. Справедливое замечание, вот только убивать при помощи проклятья оказалось не менее сложно, чем ножом. Потому что Роланд нравился Каролине, а ещё потому что за убийство ей пришлось бы заплатить смертью кого-то из близких. Она думала пожертвовать Мирандой, полагая, что смерть Кристофера подкосит родителей, но не смогла внести плату.
Теперь Каролина думала об этом с содроганием. Ей даже казалось странным, что она всерьёз рассуждала о возможности убить сестру. Никакой Огден не стоит такой жертвы! И хорошо, что она тогда передумала.
Возвращалась в замок Каролина уже в потёмках. На улице сильно похолодало, даже снег пошёл, ровным белым слоем ложась на деревья и дорожки, и девушка подмёрзла, пожалев, что не взяла ни шарф, ни шапку. От пронизывающего ветра не спасал и отороченный мехом капюшон плаща. Тем более, что его приходилось всё время поддерживать, и у Каролины к концу прогулки до замка онемели пальцы рук.
Капюшон она не сняла даже уже войдя во дворец с чёрного входа, решив, что с парадного ей заходить не нужно: не тот она человек, пусть и старшая фрейлина принцессы. Удивилась, что охраны рядом не наблюдается, но тут вспомнила об утреннем назначении Нортона Чанга и решила, что это просто какие-то незначительные перестановки. А может, их вообще на допрос вызвали, кто знает.
Каролина пошла дальше, вверх по лестнице, завернула в полутёмный коридор рядом с помещениями дворцовой кухни — отсюда можно было легко и быстро попасть на лестницу, которая вела на этаж фрейлин, — и чуть слышно охнула, налетев на повороте грудью на какого-то мужчину. От удара с головы Каролины слетел капюшон, она попыталась его поймать, но пальцы отчего-то не слушались, а ещё в груди неожиданно стало больно и платье показалось тёплым и влажным, будто человек, с которым она столкнулась, вылил на неё стакан воды.
Его самого поблизости уже не было. А может, и был — просто Каролина не видела: у неё темнело в глазах и подкашивались ноги.
В конце концов она на них не удержалась — рухнула на пол, прижимая к себе руки в безуспешной попытке остановить кровь, что лилась и лилась из раны сплошным потоком, как ключ бьёт из земли.
Боль постепенно утихала, словно утекая из Каролины вместе с кровью, и девушка обрадовалась, внезапно осознав, что именно с ней случилось.
Наконец-то! Ещё совсем чуть-чуть, немного потерпеть — и всё закончится…
Глава двадцать третья
Морган Рид
Он видел в окно, как Каролина бежала к чёрному входу в замок, придерживая капюшон плаща и быстро перебирая ногами, чтобы скорее добраться до живительного тепла. На улице было уже почти темно, поэтому, если бы не шаманская связь между ними, Морган и не понял бы, что эта девушка — Каролина. Но связь — она как нить, соединяющая одно с другим — дёрни одно, и второе тоже дёрнется, почувствует давление.
Удар в грудь был резким и сильным, у Моргана от него на секунду перехватило дыхание. Он сразу же почувствовал, как жизнь из Каролины стала уходить столь стремительно, что Рид мгновенно осознал — счёт идёт на минуты.
Он вскочил из-за стола, опрокинув стул, на котором сидел, схватил сумку со своими шаманскими вещами и метнулся в сторону двери, не обратив внимания на недоуменный вопрос Риана, заданный ему вслед. Шёл по связи — точнее, бежал так быстро, как мог, перепрыгивая через ступеньки и ровно, размеренно дыша, чтобы не сбивать дыхание. С каждым прошедшим мгновением связь становилась всё слабее и слабее — словно огонёк свечи перед тем, как погаснуть окончательно.
Вот и нужный коридор. Повезло, что Каролину ранили именно здесь, а не дальше и не в городе — тогда Морган точно не успел бы. Да и сейчас не факт, что успеет.
Девушка уже была без сознания. Лежала на спине, бледная в синеву, прижимая к груди красные от крови руки, и тяжело, рвано дышала. Плащ был распахнут, платье тоже промокло от крови, да и под самой Каролиной на полу собралась приличная лужа. Дело было плохо, и осложнялось полнейшим нежеланием девушки жить, что в конечном счёте играло решающую роль. Рану-то он зашьёт, успеет, и кровь специальными зельями восстановит, но нежелание Каролины жить утянет её в посмертие вернее любой раны.
Рассуждать и придумывать что-то было некогда, поэтому Морган начал сшивать разорванные ткани. Ему повезло — сердце было не задето, только лёгкое и важные сосуды, и Каролина умирала от потери крови.
Кровотечение он остановил быстро, с зашиванием ран провозился дольше — минут десять работал нематериальной силовой иглой, используя вместо ниток собственную чистую магию. Такой способ был самым затратным, но и наиболее эффективным — раны затягивались за пару часов. Вот и у Каролины моментально запускалось заживление, но, к сожалению, оно задевало только тело — душа продолжала отлетать, и Морган ощущал, как их связь становится всё тоньше и тоньше несмотря на все его усилия.
