Александр Ковалевский - Путь воина раминг: Кодекс сиреневого пламени

— Отлично. Тогда мне больше нечего сказать. Жду вас всех в полночь в зале Гиона.

Мэндл с Канией первыми вышли из зала.

— Почему Лептон так уверен? — спросила Кания.

— Потому что я попросил Дарла, чтобы он предотвратил их появление.

— И ты думаешь, он это сделал? — Конечно.

В это время Лептон и Ролок вышли из зала.

— Что-то случилось? — спросил старый волшебник, увидев встревоженное лицо Кании.

— Ну, меня просто встревожило, что вы так смело взяли на себя ответственность за все.

— Не бойся, все будет хорошо, — ответил Лептон. — Ведь так, Мэндл? — А, да! — Ну, отлично, приходите на главную площадь ближе к полуночи, я вас проведу.

Молодая пара кивнула ему в ответ и направилась к своим драгиям.

— Ну, до вечера тогда? — спросил парнишка.

— Да, я к тебе зайду перед тем, как идти.

— Хорошо, увидимся, — Мэндл сел на Дримика и улетел прочь.

В этот долгожданный вечер весь город будто поник. Все сидели в своих комнатах, дожидаясь полуночи. Мэндл лежал на кровати, раздумывая о предстоящем ужасе.

Вдруг послышался легкий стук в дверь.

«Кания? Уже?» — подумал он.

— Открывай, это я! — послышался нежный голос Кании. Парнишке пришлось встать с кровати.

— Ну что, ты готов? — спросила она.

— Да, пошли. — Мэндл захлопнул дверь, и они отправились на площадь. Лептон с Ролоком уже ожидали их прибытия.

— Кстати, Ролок, — вдруг начал Мэндл. — Можно с тобой поговорить? Наедине.

— Конечно.

— Я случайно навестился к Дравену на следующий день после нашего прибытия. И он, по-видимому, не услышал, как я вошел. И я случайно увидел, как он стоял на коленях и рыдал. И вот мне бы хотелось спросить, это связано с Вильгером?..

— Нет, Мэндл, не беспокойся, Вильгер в порядке, просто он лежит в своей комнате. Он уже сегодня приходил в себя, но к нему запретили пускать кого-либо, поэтому я тебе ничего не говорил.

— А почему тогда…? — Я потом тебе расскажу. Сейчас нам нужно в зал Гиона.

Мэндл кивнул головой, и они вернулись к своим с путникам.

— Ну что? Пошли? — спросил Лептон.

Все переглянулись и кивнули головами. Каждый сел на своего драгия, и они полетели вдоль главной площади до узкого туннеля, находящегося над памятником возле столовой. Через несколько минут они вылетели из туннеля на маленькую темную площадку, ведущую в слегка осветленный туннель с высокими колоннами, как те, что Мэндл видел в шаре Лептона.

— Мы на месте, — сказал Лептон, приземляясь на землю. Вся команда остановилась рядом и слезла со своих питомцев.

— Идемте, — сказал волшебник. — Нам долго ковылять по этой пещере.

Весь следующий час они шли по блестящей белой кирпичной дороге, окруженной высокими колоннами. Одна сменяла вторую, вторая сменяла третью, третья сменяла четвертую, и так было до тех пор, пока они не достигли огромных белых мраморных ворот. Они зашли в зал, в котором находилось все население Раминга. Краер уже стоял на маленькой колонне перед гигантской статуей.

— Все, как вы мне показывали, — прошептал Мэндл.

— Да, только тихо, — ответил Лептон, делая вид, будто ничего не было.

Все четверо стали в сторонке от толпы, где хорошо было видно то место, куда поставят гроб, и всех пятерых волшебников в белых мантиях, стоявших у колонны рядом с Краером. Мэндл осматривал весь зал и людей: все в точности, как ему показывал Лептон.

«А действительно ли Мельбеки не объявятся?» — парнишка кинул свой взгляд на Лептона, который спокойно стоял и наблюдал за Краером.

— …За пару месяцев они истребили половину населения этой планеты, и тогда Гион забрал эту силу и поселил в сердце своего покойного сына, — как только Краер сказал это, вновь воцарилась тишина.

— Когда будем действовать? — спросил Мэндл.

— Дождемся того момента, когда Краер объединится с сердцем.

— Ясно, — Мэндл продолжил наблюдать за ритуалом.

Верховный маг отдал приказ стражам достать гроб, и те подбежали к статуе Гиона. Через несколько минут они вытащили гроб Гириона и положили прямо за колонной Краера. Глава Раминга спустился с колонны, Райкон последовал за ним.

— Отворите гроб! — Стражи повиновались. Как только показалось тело Гириона, Краер скомандовал волшебникам принести сердца, и они, как ужаленные, двинулись к гробу, держа в руках сердца стихий. Немиус последовал за ними.

— Бегинде Соурта, — все пять сердец засияли цветами своих стихий. Мантии слетели с волшебников, и Мэндл вновь увидел их заколдованные глаза.

— Дагме Периум! — сердца вырвались из рук хранителей и слились воедино. Все пятеро упали на пол без сознания.

— Солеине Угма! — алмаз с душой взлетел в воздухе, притягиваясь к сердцу стихий.

— Соденто! — душа, находящаяся внутри алмаза, резко пробудилась и расколола камень изнутри. Увидев сердце, она зацепилась за него четырьмя конечностями, и вместе они сформировали Артефакт Гириона.

— Что теперь? — спросила Кания.

— Сейчас увидишь, — ответил ей Лептон, наблюдавший за тем, как сердце приближалось к будущему хозяину.

— Галемто! — сердце вцепилось в Краера и медленно начало втесняться в клетки его тела.

«Сейчас…» — сказал про себя Мэндл, внимательно наблюдая за Лептоном. Краер продолжал впитывать силу черного сердца, но Мельбеки так и не появились. Мэндл был все еще очень обеспокоен, но внезапно в его голове возник голос Дарла: «Успокойся, ведь я обещал тебе». Услышав эти слова, сердце Мэндла вновь забилось в привычном ритме. Но их ожидала другая опасность: Краер, который только что закончил воссоединение с силой Гириона.

— Ну как? — спросил Немиус. Глаза Краера были темными как ночь, и он молча протянул руку. И как только его кулак сжался, тело Немиуса разлетелось на куски.

— Началось, — сказал про себя Лептон. — Мэндл! Сейчас!! Ролок взял Канию и отвел ее в сторону. Лептон скинул с себя мантию и поднял обе руки вверх, и они засияли, как в тот раз, когда он показывал это Мэндлу. Парнишка в это время растворился и полетел в сторону Краера.

— Это еще что такое? — его голос звучал настолько глубоко и яростно, что даже его собственные уши не распознали этот гул.

— Любуйтесь, — Лептон выпускал волшебные лучи разных цветов. Вся толпа была в шоке от происходящего, но Лептон отвлек их своим сказочным фейерверком. Миллионы маленьких лучей летали по всему залу, отвлекая внимание. Краер в это время повернулся к ним лицом и уставил на них свой гневный взор.

— Я не позволю вам испортить мой триумф! — из его руки вылетел огромный шар черного пламени. Райкон в это время стоял в нескольких метрах от хозяина, сжимая в руках свой клинок.