Ольга Золотухина - Танцующая на углях

- Я тебе покажу, как заглядываться на благородных леди, остолоп! Бездельник! Немедленно отправляйся работать, пока я не вышвырнул тебя из гостиницы, и ты не отправился обратно в свою деревню разгребать вилами навоз! - произнеся практически на одном дыхании эту тираду, хозяин постоялого двора, переваливаясь как медведь из мультфильма, вбежал вслед за нами, проскочил вперёд и умудрился поклониться, церемонным жестом предложив пройти в помещение.

Надо сказать, что здесь мне понравилось ещё меньше. Судя по тому, какой звук издал наш загадочный, ему это место тоже не показалось фиванской гостиницей. Чего не скажешь о Романе, который, судя по его лицу, был согласен даже на одну комнату со своей бывшей женой из серого мрачного замка, лишь бы можно было спокойно отоспаться, а не чувствовать, как под тобой трясётся седло в такт движениям скакуна. Марселла была на стороне хозяина, и таким образом голоса разделились. А так как выбирать больше было не из чего, Роман отправился вслед за толстяком, чтобы отметить в книге наши имена и всё, что ещё полагалось по стандартам. Мы остались в самом переднем зале, левая часть которого была полностью отведена под трапезную, а правая служила стойкой и местом, где находился постоянно сам хозяин гостиницы. Левая часть зала располагалась на двух ярусах: нижний нависал над верхним вторым этажом, пол которого был одновременно потолком для первого этажа и покрывал столики, выдвигаясь к центру трапезной. На второй этаж вела одна-единственная лестница сбоку, как раз напротив входа в само здание, и отсюда были прекрасно видны двери многочисленных комнат, в которых поселяли постояльцев. Здесь же, внизу, несмотря на ранний день (где-то около полудня), стояли невыносимый шум и дым коромыслом, исходивший из огромного очага, в котором жарилось нечто съестное в необъятном котелке (правда, съестное ли. Хотя уточнять это мне как-то не хотелось).

- Ну, так мы шайтем или нет? - зашипел на меня полулев, поднимая свои глазищи и незаметно теребя подол моей юбки. Я взглянула на Марселлу, которая, смежив веки, сидела копилкой на одном месте, неизвестно каким образом не заваливаясь на бок, и решила смилостивиться над своей любимицей... ну, и заодно над этим вот...

Я выбрала наиболее удобно расположенный в помещении столик с двумя лавками, одна из которых стояла прямо у стены, и я - не скажу, чтобы с удовольствием, но всё же - расположилась на этой самой лавке, откинувшись назад. Устроив на своих коленях Марселлу, я одним мимолётным взглядом рассеяла надежды Сфинкса на расположение его шкуры там же, по соседству с кошкой, и прикрыла веки, расслабившись на тёплом солнечном свете, лившимся в лицо со стороны улицы из бокового окна...

- Леди будет что-нибудь заказывать?

М... ну вот. Убила бы, если бы не было так лень поднять руку. Поднять получилось только ресницы, из-под которых я оглядела типичную деревенскую девку лет двадцати пяти, полную, но фигуристую, одетую по местной трактирной моде, с круглым, с бортиками, подносом в руке (видимо, только что кому-то принесла заказ). Больше ни на что у меня фантазии не хватило, и я, почувствовав, что начинаю деградировать, потому что извилинами лень пошевелить, снова закрыла глаза, сделав ленивый жест, отгоняя девицу, точно муху.

- Хм, подумаешь... - отойдя на некоторое расстояние, фыркнула девка. Видимо, она рассчитывала, что я не услышу, а, может, ей было глубоко всё равно, а вот мне-то...

- Эстела, этот Вильям был бы просто идиот, если бы он не был держателем постоялого двора! - радостно объявил у меня над ухом таксист, выныривая с той стороны, откуда мы вошли в зал, я от неожиданности отпустила взором девку, и та, так и не получив достойного наказания, просто пару раз споткнулась и добрела в целости и сохранности до двери, откуда и доносились практически все стоявшие в этом помещении запахи. - Упс, я, кажется, опять не вовремя... кого я помешал подвергать экзекуции на этот раз?

- Молщи, неражумный отрок, иначе на шебе ишпытаешь! - зашипел на него полулев и, бросив на меня беспомощный взгляд, накрылся на всякий случай лапами, дабы не навлечь на себя моего высочайшего гнева. Молодец, быстро соображает, видимо, учиться никогда не поздно, раз он всё-таки освоил эту нехитрую премудрость не вякать, когда я в гневе.

- Что, правда всё так серьёзно, или опять кому-то не понравился цвет твоих глаз? - насмешливо поинтересовался Роман и уселся на лавку напротив, махнув в сторону кухонной двери рукой. Сфинкс поспешил превратиться в тень от оконной рамы на лавке и плавно сполз на пол, моментально где-то испарившись. Марселла на моих коленях оживилась, сразу же забыв про сон и вспомнив о том, что хозяйка давно не чесала её за ухом. Я приняла это как должное, однако, совершенно передумав сердиться, таксист же и не подумал пересмотреть свой тон, и мне пришлось всё-таки заняться его воспитанием. Я сняла с колен и отложила на всякий случай в сторону от себя кошку и медленно подняла на Романа ресницы. Такого взгляда он от меня, видимо, не ожидал, потому что застыл как вкопанный на той противоположной лавке и, наверное, ещё долго не смог бы опомниться, если бы над столом не прозвенел голос, от звука которого я едва не подпрыгнула, зашипев!..

- Что закажете, милорд? - растянув на протяжении всей и без того не хилой физиономии улыбку, склонилась перед таксистом девица так низко, что своим бюстом загородила Роману весь обзор на мою персону. Это тут же способствовало тому, что он отвлёкся от моих глаз и вернулся в действительность, которая ему предстала в виде... В общем, не знаю, как ему, а мне не очень...

- А?.. Ч-что, прости? - осведомился, умудряясь даже в этой коротенькой фразе спотыкаться о слова, Роман, и я поняла, что до него дошло, что именно застило ему обзор. Дозрел, милый...

- Я спрашиваю, милорд, что будете заказывать? - елейным голоском прощебетала "синичка", сильнее выгибаясь в поясе. - У нас сегодня замечательная баранина, милорд, не желаете ли?..

- А-а... ну... так... - откликнулся на её призыв местный оратор. Ох, ну как тут было не прийти на помощь бедному человеку? Хнум, зачти мне это как проявление любви к смертным!!..

- Не желает, - ответила я как можно более уверенным тоном. - Баранина слишком жирна и вредит здоровью, - пояснила я, выглядывая из-за бюста на таксиста. Но девица не удостоила меня даже взглядом, вскинула подбородок и презрительно откликнулась:

- Это, может быть, у вас в городе вредит здоровью, поэтому у вас и вид такой, словно вас телегой расплющило, и остались одни кожа да кости. А у нас все только здоровьем и пышут...

- А! Так вот почему очень часто всех пышущих здоровьем в вашем городе почему-то путают с бурёнками! Кстати, когда дойка? Очень хочется свежего молочка...