Оксана Панкеева - Поспорить с судьбой

– Это он так шутит, – пояснил эльф. – Извини, я не знал, что ты не представился мальчику. От вашей конспирации одна путаница во всем. В общем, малыш, поклянись, что никому не скажешь об этом месте и никогда больше здесь не появишься, и закончим на этом.

– Клянусь своей Силой, – послушно повторил Мафей, – Что никому не скажу об этом месте, не дам ориентиров, и не появлюсь здесь… без приглашения. Я… могу идти?

– Подожди… – тихо отозвался со своей кровати товарищ Пассионарио. – Мафей… Ты ему сказал?

– Сказал, – ответил Мафей. – Он сказал «спасибо». Сказал, что информация была очень кстати.

– Он отменил свадьбу?

– Нет. Свадьба послезавтра. Он… принял другие меры. Поставил на уши службу Безопасности, усилил охрану, все такое… Но я все равно боюсь.

– А ну стойте! – вмешался Амарго. – Какая еще информация? Так, ты, раз начал соображать, что вокруг тебя происходит, держи кружку и выпей вот это. А ты объясни мне, какого рода информацию он тебе предоставлял?

– Личного, – насупился принц. – Это вас… в смысле, ваших дел не касается. Это касается только Шеллара и его свадьбы.

– А что именно не так с этой свадьбой? И, кстати, как вы познакомились на самом деле?

– Я увидел его в спальне у Эльвиры, – сказал Мафей.

– Ну зачем же ты опять обманываешь? – упрекнул его эльф.

– Тогда не скажу. Я слово дал.

– Понятно, – рассердился Амарго. – Или сам явился, или Кантор свел. Два варианта.

– Отстань от ребенка, – подал голос Пассионарио. – Отпусти его. Пусть идет домой.

– Нет, погоди, – возразил Хоулиан. – Я хотел с ним пообщаться. Мне интересно. Малыш, ты не торопишься?

– Нет, – тут же обрадовался Мафей. – Я с удовольствием… Только, пожалуйста, не называйте меня малышом. Может, я не настолько взрослый, но… мне это просто не нравится.

– Хорошо, – улыбнулся эльф. – И, кстати, эльфы никогда не обращаются друг к другу на «вы».

– Ну, раз вы тут намерены сидеть и общаться, – сердито проворчал Амарго, – покормите потерпевшего и уложите спать. А я побежал. Мне еще Кантора искать. И он мне еще говорит…

– Мы не братья, – перебил его Пассионарио. – А что с Кантором?

– Да знаю, что не братья, только искать вас надо всегда одновременно!

– Он что, пропал?

– Это ты, охламон, пропал! А пока ты пропадал, твой ненаглядный друг Сорди снарядил Кантора в Голдиану!

– Так беги скорей, что ж ты тут Мафея допрашиваешь да меня водичкой отпаиваешь! Ничего со мной не сделается, ты Кантора останови! Ему же нельзя туда!.. Я бы сам, но…

– Лежи уж, – проворчал Амарго и надел шляпу. – Сам бы он… Вы, товарищи эльфы, сначала накормите его и уложите спать, а потом будете общаться. Слышишь, Хоулиан? Уложить спать. Если не будет спать сам, усыпи его. И ни в коем случае никаких наркотиков ему не давай, он и так уже последние дни их, похоже, перебрал.

– Что ты так смотришь? – весело подмигнул Хоулиан. – Впервые эльфа видишь?

Мафей кивнул, не в силах отвести глаз.

– Ты прямо как человек, – звонко рассмеялся эльф, полюбовался на спящего сына и уселся на край стола, поджав одну ногу. – Садись, поболтаем… Мафей. Кто же это тебя так обозвал?

– Дедушка, – вздохнул Мафей и сел на высокий табурет, которым, видимо, обычно пользовался Пассионарио, потому что нормальному человеку было бы неудобно.

– Странные у твоего дедушки представления о прекрасном… С людьми вечно все не так. То назовут так, что повторить страшно, то уши обкорнают, то воспитывают, как попало… Тебя как воспитывают? Да что ты так смотришь?

– А это у тебя настоящая кожа или белила? – решился спросить Мафей.

– Настоящая. А что в ней такого? Ты еще оливковых, наверное, никогда не видел, вот где экзотика… Так как тебя воспитывают?

– Меня учат магии, – ответил Мафей.

– Дожили! – грустно улыбнулся Хоулиан. – Люди учат маленького эльфа магии! Хотя, впрочем, что это я… моего собственного сына тоже учили люди, и ничего. По крайней мере, самому не пришлось себе голову морочить. Если бы они еще не изуродовали мне ребенка, я бы на них и вовсе не обижался… Ты же знаешь, что они с ним сделали? Обрезали уши, как щенку породистому! И только из-за того что этот кретин, муж Габриэли, ревновал ее к каждому дереву!

– Я знаю про уши, – кивнул Мафей. – Он мне рассказывал. Не знаю, может ты и прав… Но у меня от этих ушей одни неудобства. Во-первых, за них очень удобно дергать, во-вторых, все узнают, где бы я ни появился…

– Кто это тебя дергал за уши? – возмутился эльф. – А ты что, сдачи дать не мог?

– На тот момент – не мог, – вздохнул Мафей. – Когда я был маленький, и жил во дворце дедушки, меня часто дергали за уши. Просто так, потому, что я не такой, как все. А не так давно меня оттаскал за уши Диего. Тот, что уехал в Голдиану. Я подсматривал в зеркале, как он занимался любовью со своей девушкой, и он меня засек. Хоулиан, а это действительно так нехорошо – смотреть, или это просто люди так считают? А то меня все за это ругают. Наставник ругал, Шеллар ругал, даже Жак…

– Не обращай внимания, – махнул рукой эльф. – Люди вечно что-то выдумают… Того нельзя, это нехорошо, это стыдно… Хотя вообще-то в твоем возрасте пора бы уже и самому заниматься любовью, а не смотреть, как это делают другие.

– У меня уже есть девушка, – похвастался Мафей. – Правда, не так давно, но все равно, не думай, что я девственник.

– Понятно, – улыбнулся Хоулиан. – А каковы твои успехи в изучении магии? Что ты уже умеешь?

Мафей подробно перечислил, что он умеет, отчего огромные глазищи эльфа расширились еще сильнее.

– И тебе еще нет шестнадцати? – потрясенно переспросил он. – Нет, наверное, я все-таки несправедлив к людям. Иногда они воспитывают наших детей намного лучше, чем мы. Кто твой наставник?

– Мэтр Истран.

– А, я слышал о нем. Великий маг, и выдающийся педагог к тому же. Тебе повезло. Только я также слышал, что он человек очень строгих правил. Он, наверное, лишает тебя многих удовольствий, доступных в твоем возрасте?

– Ну, не совсем… – застеснялся Мафей. – Ходить к девушке он мне не запрещает… А за то, что я курю, ругался и пробовал запретить… А однажды Шеллар налил мне ну совсем капельку коньяка, так он унюхал, и такое было…

– Вот оно что, – засмеялся Хоулиан и достал из воздуха бутылку вина и два бокала из тонкого белого металла, украшенных резьбой и чеканкой. – Я так и думал. Что ж, раз мы с тобой так мило сидим и беседуем, давай и я тебя кое-чему научу. Может, не такому полезному, как твой наставник, но, несомненно, приятному.

Спустя полчаса постигший тонкую науку винопития и изрядно захмелевший Мафей объяснял новому знакомому историю своего происхождения, втайне надеясь, что сейчас у него неким чудесным образом найдется такой же потрясающий папа. Что, выслушав его рассказ, Хоулиан вдруг хлопнет себя по лбу и скажет что-то вроде «Ах, это же мой давний друг такой-то именно в те времена околачивался в ваших местах! И такой же серебристый, как и ты!» Но его постигло разочарование. Хоулиан не имел представления, кто из его сородичей мог бывать в Поморье семнадцать лет назад, и с уверенностью мог утверждать только, что это был не он сам.