Игорь Адамович - Ятаган Смотрителя

Свита лича ударами в спину мигом вырезала аристократов империи на вершине башни, успел смыться только патер Биори, обладавший отменной прытью и прямо-таки нечеловеческим чутьем на опасность. Имперцы на ступенях пирамиды и на площади растерялись, ничего толком не понимая.

— А где Болдуин? — поинтересовался я, знаком собирая свою группу.

— Думаю, уже довольно сильно подгнил, — хмыкнул лич. — Я бросил труп паладина вместе с его сворой в выгребную яму, им там самое место. Ну к делу, думаю, тебе пора умереть, орк.

Я зарычал и кинулся на врага, мои орлы сомкнулись за спиной, а снизу к нам протырился Гиг, одним движением разломив нашу бутафорскую клетку и легко расшвыряв разряженных охранников. Под один из прутьев клетки был замаскирован выкованный Дварином огромный боевой шест, которым и орудовал тролль, снося противников целыми рядами. Глаза опомнившихся имперцев вспыхнули фанатичным огнем, бойцы инквизиторов заклубились у подножия пирамиды, создали подобие строя и начали подниматься по ступеням, злобно ревя:

— Бей еретиков!

— Похоже, каюк не только мне, но и тебе, тварь, — злорадно обратился я к личу.

Морту издевательски захохотал и кивнул Хелиогласу, тот молниеносно наклонился и что-то повернул под троном. Из пирамиды на всех уровнях начали хлестать струи горящей нефти, стекая вниз. Лич выкрикнул заклинание — над площадью возникла гигантская голограмма Болдуина в золотой короне.

— Время пришло, о верные, очистим столицу от скверны, — громовым голосом изрекло изображение, а отголоски магически усиленного голоса эхом отозвались по всему городу.

Маленькие фигурки в серых рясах на крышах дворцов столицы засуетились, что-то делая и выкрикивая. Из всех домов вокруг площади потекли реки огня, а над теми местами, где находились казармы имперских войск, повсюду взлетели клубы черного дыма.

Саэна метнула в Морту молнию, но секундой ранее бдительный лич успел активировать негатосферу, и разряд исчез, не долетев до мертвого короля.

— Люблю смотреть, как мрут людишки, а великое множество смертей — совсем замечательно, это ведь целая стихия, — вдохновенно сказал, а точнее, пропел лич. — Их крики — это ведь симфония, единственная по-настоящему искренняя и прекрасная музыка на свете, которую действительно стоит слушать, в ней нет фальшивых нот! Вот и конец великой армии священной империи, моя миссия здесь выполнена. Жаль, не удастся все досмотреть, но дела сначала, а удовольствия уже потом, пора.

Стряхнув оцепенение, мы кинулись на врага, но дорогу преградила гвардия мертвого короля, сам лич взмахнул руками и проскрипел заклинание активации телепорта. Он хочет удрать, сообразил я, но где же сам портал? И тут я увидел невероятное — возвышающиеся по сторонам площадки пилоны окутались сиянием, вся вершина пирамиды была превращена в один огромный портал!

Элленор во главе своего эореда прорубался к подножию храма, когда хлынувшая изнутри пирамиды горящая нефть превратила задние ряды его противников в горящие факелы. Оставшиеся в живых, дико визжа, бросились вперед, уже не атакуя эльфов, а просто пытаясь спастись.

— Нас предали! — отчаянно выкрикнул пробившийся в первые ряды епископ Биори. — Император убит, давно убит, его место заняла тварь из пекла. Остановитесь! Не трогайте эльфов, они не враги! Убейте самозванца, убейте его!

Латники епископа прислушивались к его призыву, приостановились, и тут сверху раздался злорадный ржавый смех Морту, а вершина пирамиды, вспыхнув туманным огнем телепортации, исчезла. На месте верхней площадки обезглавленной пирамиды остался сияющий на солнце идеально ровный срез, а сам храм с белым креслом, алтарем, врагами, союзниками и внучкой Элленора пропал.

Элленор покачал головой, он всегда поражался изворотливости священников. Стоило запахнуть жареным, как хитрый поп тут же в темпе попытался замириться с одним из врагов. Но с другой стороны, Элленору не были нужны смерти имперцев, он пришел только за жизнью императора, попусту терять солдат было глупо, потому князь выкрикнул команду прекратить бой.

Огонь приближался, сзади раздались такие же отчаянные крики, что и спереди, где в пламени выливающейся нефти погибала знать священной империи. Старый эльф оглянулся, из всех зданий вокруг площади хлестали огненные потоки, элитные войска инквизиторов оказались в огненной ловушке. Только со стороны улицы, по которой на площадь ворвались эльфы, не шел огонь, потому что князь был стар, опытен и предусмотрителен, его боевые танцоры успели вырезать инженеров-фанатиков Морту в окрестных домах, и пускать горящую нефть стало некому.

Тревога за внучку грызла сердце старого эльфа, но он был вождем и отвечал за своих солдат.

— Отходим, — стараясь не думать о судьбе Саэны, закричал Элленор. — Вверх по улице, и вон из города.

Эльфы слаженно отступили с пылающей площади, за ними успела выскочить пара сотен солдат инквизиторов во главе с епископом. Биори протолкался во главу колонны и разъяснял ситуацию отрядам имперцев, остужая горячие головы, впрочем, их было немного.

Морту основательно подготовил ловушку, столица священной империи превращалась в руины. Монахи-фанатики с тщательно промытыми темным властелином мозгами по его сигналу с вершины пирамиды синхронно подпалили казармы, забаррикадировав все входы и, где успели, окна. Безумные монахи кидались прямо на копья и мечи пытающихся выбраться из огненных ловушек воинов, своими телами загораживая окна и бреши в дверях. Кое-где солдатам удалось вышибить двери изнутри или сорвать решетки с окон и вырваться, вышибая мозги из «избранных», но большинство воинов империи, согласно приказу лжеимператора надевшие тяжелые латы, неуклюжие и медлительные в них, погибли. Из сорока пяти тысяч отборных солдат не осталось и десятой части. Кое-где на вершинах домов над ошалелой толпой бесновались фанатики Морту, выкрикивая лозунги о страшном суде, очищении и геенне огненной. От казарм огонь перекинулся на соседние дома, город запылал.

Эльфы вырвались из горящей имперской столицы и ускоренным шагом направились к рощице, где коневоды укрыли их скакунов, атаковать верхом на узких улочках города Элленор не решился. Из обреченного города повсюду выбирались жители.

— Конец великого дела, — обреченно прошептал Биори, с остатками своего воинства державшийся рядом с эльфами. — Святой город гибнет, а наш император, какая злая ирония, оказался чудовищем под маской добродетели, а ведь все могло быть по-другому!

— Нет, епископ, фанатизм неизбежно заканчивается только так, — устало возразил Элленор. — Не будь Морту, на его место пришел бы другой изувер. Если вы насаждаете свою веру силой меча, а не убеждения, и ради своих идей допускаете убийства — финал всегда один. Вы становитесь страшным злом под маской добродетели, а боги отворачиваются от вас.