Катастрофа в академии магии (СИ) - Анна Солейн
Представив эту картину, я фыркнула, Кайден подался ближе и прижал меня к себе. Между нами все случилось в первый раз на этом же самом диване, неловко, и нежно, и немного страшно, — и я поняла, что ни о чем не буду жалеть даже после того, как он меня бросит.
Потом Грей перебирал мои волосы, время от времени целуя в макушку, а спустя некоторое время осторожно позвал: “Лори! Лори, ты не ужинала, пойдем! И — отправим твоей тетушке сообщение? Она там с ума сходит и грозится штурмовать мой дом — держится на одном только честном слове, что ты в порядке и я на тебе женюсь”.
От испуга я вскочила: “Тетушка!”
Все эти дни я чувствовала себя слишком слабой, даже прогуляться иногда требовало неимоверных сил, но, видимо, я еще и совершенно отупела, раз забыла предупредить тетушку о том, куда я пропала! Она же там… с ума сходит!
Я попыталась встать, но не удержала равновесие и рухнула снова на Грея. А тот, — вот же зараза! — беспардонно заржал. Никакого сочувствия.
С того дня я постепенно начала привыкать к новой жизни и даже получила орден от короны, а еще земли, титул герцогини и настоящую кучу денег.
“Вот видишь, катастрофа, ты завидная невеста”, — подтрунивал надо мной Грей.
Новые обязанности отвлекали меня от того, чего я лишилась: от магии. Кроме того, я смогла нанять рабочих, чтобы те отстроили полуразрушенную таверну тетушки.
А уж когда туда наведался сам кронпринц… в общем, отбоя от посетителей в "Хромом ругару" не было.
Мы с Греем запланировали свадьбу на позднюю осень, хоть я и не была уверена в том, что он не передумает. Ну в самом деле, где Грей и где свадьба?..
Но жизнь показывала, что Грей, которого знают все вокруг, и настоящий Грей — это два совершенно разных человека.
Настоящий Грей умеет быть заботливым, не слишком любит шумные компании и смелый настолько, что это граничит с идиотизмом.
Хотя да, конечно, он бывает невыносимым. Особенно его шуточки!
Грей наконец принял все причитающиеся ему награды и титул. Я была удивлена его решению, а потом узнала, что это все не просто так: Грей задумал изменить мир.
“Я много думал, катастрофа, — пояснил он, — о дяде Кевине, обо всем произошедшем. Он тварь и заслуживает веками гореть в огне, но зерно истины в его словах было: неправильно, что все в этом мире решают драконы. Я думаю, тайному совету не помешает немного свежей крови и нового взгляда”.
Он хмыкнул, и спустя пару месяцев господа советники и король узнали, что Грей в политике так же невыносим, как и на поле боя: то есть, невозможно обращать внимание на кого-то другого, пока он в поле зрения.
Так что я совсем не удивлюсь, если спустя несколько лет я, как герцогиня, тоже войду в тайный совет и смогу наравне с драконами участвовать в делах государства.
Алан хватался за голову, ворчал, жаловался, но в глубине души, кажется, был доволен. И тем, что Грей наконец начал действовать, и тем, что у него появился союзник в том, чтобы менять закостенелое драконье общество. Все-таки Алану не чужд был дух романтики и свободы, а пожилой король давно отошел от дел, вверив государственные дела старшему сыну.
К слову, Алан оказался не таким уж плохим. Когда не был ректором академии, которую я потихоньку разрушала, и не отправлял меня на отработки.
Спустя еще какое-то время Грей взялся за восстановление фамильного особняка всерьез.
А весной ко мне начала возвращаться магия. Я обнаружила это случайно, когда хотела зажечь световые кристаллы в гостиной — и неожиданно зажгла.
“Грей! Грей!” — заорала я от страха, восторга и дурацкой надежды.
“Успокойся. Попробуй еще раз. Все получится. Один раз вышло — и еще раз выйдет!”
Он обнял меня и поцеловал в лоб. Я поняла, что меня колотит.
“Но… они же сказали… они говорили”.
“Они говорили, что я не выживу, — жестко откликнулся Грей. — Ты в одиночку пропустила через себя силу, которой хватило бы на сотню магов. Я после такого год лежал в стазисе — мой магический резерв тоже был на нуле”.
“Но ты же… ты дракон! А я… моя магия, она не моя, она твоя, я ее украла, у тебя, у тварей”.
“Катастрофа, тебе ли привыкать воровать? — ухмыльнулся он. — Если так посмотреть, моя магия тоже немного краденая”.
В ответ на мой непонимающий взгляд он пояснил:
“Тот поцелуй. Я почти умер, и мне необходимо было напитаться хоть чьей-то силой. Твоя вполне подошла. Не слишком красиво, я бы никогда так не сделал, если бы хоть что-то соображал, но тогда, похоже, слишком отчаянно хотел выжить. В любом человеке есть магия, Гринс, хотя бы капля. Так что я украл у тебя первым”.
“Ты… Вот ты…”
“Знаю, знаю. Не горжусь этим. Но, Гринс, смотри как хорошо все вышло? Ты осталась пустой — и втянула в себя все, что могла. И мою магию, и магию тварей, которую я случайно через тебя пропустил. Поступила в академию, стала катастрофой, украла мое сердце… Скоро все честно награбленное к тебе вернется, я уверен. Это я про магию, мое сердце и так твое”.
“Никого я не грабила!”
“Утешай себя, воришка Гринс”.
Он нагло меня обнял, не обращая внимания на то, что я вообще-то злюсь!
Но магия и правда ко мне вернулась.
Я сдала выпускные экзамены значительно позже остальных и, неожиданно для самой себя, увлеклась артефакторикой.
Оказывается, это ужасно интересная наука при условии, что магия не пытается без моей воли кого-то убить и что-то разрушить.
Спустя месяц после свадьбы я собиралась уехать, чтобы поучиться у мастеров артефакторики за морем, в Ортане. Грей, когда закончит нагибать тайный совет и заставит их принять нужное ему решение, ко мне присоединится.
Но это будет позже, а пока — нужно пережить свадьбу.
Взяв Грея за руку, я переплела наши пальцы, так что черные точки артефакта связи, расположенные чуть ниже наших запястий, оказались рядом.
Конечно, этот артефакт работал намного тоньше, чем тот, который я создала случайно: он позволял нам отходить друг от друга и закрывать свои мысли, но связывал довольно тесно, а главное — мы могли друг друга чувствовать даже на большом расстоянии. И перенестись друг к другу тоже
