Волк Севера (ЛП) - Дункан M. Гамильтон

'Его друзья наверняка захотят поговорить с тобой', - сказал Донато. Что ты собираешься сказать?

'Они будут рады, но им придется поторопиться. Я планирую вернуться в город с послом Уршелем. Я скажу им, что на нас напал белек. Я так понимаю, он умел их привлекать. Всем рано или поздно везет. Будучи трусливым южанином, я сбежал".

Донато одобрительно поджал губы. 'Это должно сработать. Они ожидали, что он будет стоять на своем и сражаться. Чертов дурак".

'Храбрый человек', - сказал Эндрес. Надо было видеть белека, чтобы понять. Жаль, что он умер так, как умер. Не очень хорошая смерть".

'Похоже, у тебя не было проблем с тем, чтобы облегчить ее', - сказал Донато.

'Нам всем нужно есть', - сказал Эндрес. Кстати говоря. Мои деньги?

Донато взял кожаный мешок и толкнул его через стол. Эндрес открыл его и заглянул внутрь. Он был тяжелым, и в нем лежали маленькие, грубые слитки серебра. Он улыбнулся.

'Учитывая все обстоятельства, я думаю, будет лучше, если ты забудешь о том, что когда-нибудь снова посетишь Леондорф'.

'Я уверен, что смогу сдержать это желание', - сказал Эндрес. 'Приятно иметь с вами дело'.

'Сомнений быть не может, — сказал Донато. Баннерет-капитан Эндрес сказал, что нападение произошло без всякого предупреждения. Оно было быстрым и жестоким, и ему едва удалось спасти свою жизнь".

'Он все же спасся', - заметила Адалхаид. Почему Вульфрик не смог? Он действительно видел, как Вульфрика убили?

Донато переместился в своем кресле. 'Нет, но я послал Стенна и Фарлофа назад, чтобы посмотреть, смогут ли они найти его тело. Я надеялся, что, возможно, он просто ранен или прячется".

'Но это не так.'

Донато покачал головой. Его оружие, несколько обрывков окровавленной одежды, кусок его плаща…" Что бы ни было с остальным, кусок плаща Белека был весомым доказательством. Я не думаю, что могут быть какие-либо сомнения. Мне жаль. Он — большая потеря для деревни".

Адалхаид кивнула, но сохранила самообладание. 'Что, по-вашему, произошло?'

Эндрес сказал, что все произошло так быстро, что все было как в тумане. Он уверен, что это был белек посреди ночи". Вульфрик остался, чтобы встретить его. Эндрес бежал. Не самый смелый поступок, но…" Донато мог прочитать выражение лица Адалхаид. Это была смесь отчаяния и неверия.

'Его тело. Они ничего не нашли?" — сказала она. Ее голос дрогнул, каждое слово произносилось, пока она пыталась сдержать слезы.

Я надеялся избежать этого. Нет простого способа сказать об этом, и я знаю, что тебе будет трудно это услышать, но я чувствую, что ты заслуживаешь правды. Белеки не склонны оставлять много следов от своей добычи". Он постарался сказать это как можно мягче. Он хотел, чтобы она почувствовала, что он на ее стороне, что он беспокоится только о ней. Я говорил с Этельманом. Он заверил меня, что это никак не помешает восхождению Вулфрика на пост Вождя Джорундира. Он уже сделал более чем достаточно, чтобы мы были уверены, что он будет принят своими павшими братьями". Противостоять белеку — очень мужественный поступок. Ты должна гордиться им".

Адалхаид начал тихонько всхлипывать. Похоже, ложь была проглочена. Он задумался, как долго ему следует ждать, прежде чем приступить к следующему вопросу. Он предпочел бы оставить это на несколько недель — хотя бы на несколько дней, чтобы дать возможность горю немного утихнуть и постепенно поселить в ее голове мысль о возвращении на юг в надежде, что она укоренится и станет ее собственной идеей. К сожалению, посол Уршель на это не согласился. Он сказал — в конце недели, значит, в конце недели и будет. Чем быстрее будет улажено дело, тем скорее Донато сможет начать думать о том, где построить свой замок.

Я могу послать весточку твоему дяде, если хочешь. В такие моменты лучше быть с семьей".

Она рассеянно кивнула.

Донато улыбнулся. Все, что ему оставалось сделать, это посадить ее в карету и вернуть в Эльцбург. Сделав это, он выполнил свою часть сделки, и она стала чужой проблемой. Возможно, это будет проще, чем он надеялся.

Вулфрик очнулся, задыхаясь и кашляя от брызг воды на лице. Он лежал на галечном берегу у берега реки, промокший насквозь, замерзший и онемевший. На нем было всего несколько обрывков одежды. Он сел и зарычал от боли. Его спина словно расплавилась. При каждом движении он чувствовал, как кожа и мышцы натягиваются на выпущенные в спину стрелы.

К счастью, его белекский плащ зацепился за дерево неподалеку от того места, где он лежал. Он с трудом поднялся на ноги и достал его, при этом стрелы в его спине давали о себе знать при каждом движении. Плащ промок, но быстро высох и согрел его. Если раны не убьют его, то холод — точно. Пока он лежал, он понял, что плащ уже спас его. Он поглотил большинство ударов, и ни один из них не проник достаточно далеко, чтобы причинить смертельный вред.

Он натянул на себя плащ и осторожно потянулся к спине, чтобы прощупать раны. Это были арбалетные болты; толстые и острые. Болты мягко и болезненно покачивались, когда он прикасался к ним. Они были не настолько глубоко, чтобы быстро увязнуть. Он задумался, какой вред нанесет их вытаскивание. Стрелы охотников были бы с колючками, и если бы он попытался их вытащить, то устроил бы невообразимый кошмар. Южане были единственными, кто использовал арбалеты, а значит, это были, скорее всего, риверы. Но все равно, похоже, они не могли справиться с плащом Белека. Он не собирался добираться до дома, когда они все еще торчат у него в спине, и если ему суждено умереть, то не от того, что он слишком робок, чтобы попытаться выжить.

Для того чтобы крепко ухватиться, ему пришлось напрягаться и изгибаться до агонии. Первый болт выскочил с тошнотворным звуком, напомнившим ему звук, издаваемый при разделке убитого животного. Второй выскочил без особых усилий, и он стал надеяться на третий. Ощущение было более сильным, и ухватиться за него было практически невозможно. Он резко дернулся, зацепив рукой болт и одним движением выдернув его. Боль пронзила его, как